СТРАТЕГИЯ: «СПАСАТЕЛЬ» - Вадим Денисов

Поэтому Индия живет бедно. Тем значимее для нее активность торговли, как внутренней, так и с внешней, с партнерами-соседями.

Как и для Берна.

Думаю, хотя могу и ошибаться, что это тупиковый путь.

Ибо тут уже начинается не развитие, а опухание. Причем безо всякого понимания, что грань уже под ногами, что уже хватит. Что столь стратегическое обустройство закрытых ото всех схронов-амбаров приводит к легендарным впоследствии отказам, а главный герой-владелец оказывается вовсе не четким, дерзким перцем, а самой настоящей сволочью.

Но ничего не изменится. Ибо никаким промышленным производством, возрождением индустрии и прочим скучным, швейцарцы не занимаются и заниматься не собираются, как я успел заметить, уже месяц тут болтаюсь.

За все время своего пребывания в долине - а скоро полтора года будет, как швейцарцы тут обретаются - селекты, за пределами закупоренного наглухо Замка, не построили даже одинокого толчка. Ничего не сделано. Даже гаража нет. Вся техника Берна стоит внутри периметра стен, там же, наверное, и ремонтируется. На коленке? Или как? Какое внутри такой тесноты организуешь производство? Неизвестно. Сам я в крепости так и не побывал и, с высокой долей вероятности, не побываю никогда - кто я такой для селектов? Но земля слухами полнится, и картину представить можно.

К примеру, в анклаве есть всего лишь одна небольшая автомастерская. И то, в ней не столько чинят машины, сколько принимают заказы на поставку запчастей, работают по каталогам. Ну, и тюнинг, подготовка и адаптация - это есть. Побывав в мастерской не раз, видел там всего двух работников, а из более или менее серьезного оборудования - лишь небольшой вертикально-сверлильный и заточной станки. Закупать в Замке что-то более серьезное - немыслимые траты, не потянуть такое одной семье.

Что будет, если заветный канал поставки когда-либо перекроют - никто не думает, или не хочет думать. Или же я ошибаюсь, и у короля со свитой есть некая генеральная Идея, которая позволит им обойти это ограничение, смягчить его. Но не похоже… - если честно, я давно уже не склонен искать мировых гениев возле рулей управления государствами. Там рулят обычные люди, и с тараканами, и с комплексами.

И даже короли бывают без царей… В голове.

Полтора года они тут. Значит, и русский анклав такого же возраста. А меня скинули практически только что, три недели прошло. Что случилось? Зачем понадобился Спасатель? Есть конкретная цель, или "чтобы было"?

Двигатель заработал громче, по бортам зажурчала вода - судно набирает скорость, Ули пробует обороты.

- Слушай, Тео, ну, хоть ты-то слышал о немцах? - спросил меня шкипер, осторожно манипулируя сектором газа.

Все, копилка этого вопроса полная.

Вот и Маурер спросил меня о германцах - последний из знакомых или случайных людей, задавших мне этот вопрос, как ни странно. Типа, раз рейнджер, то уж точно слышал. Хоть что-то! Тайна места германской дислокации - это единственное, что интересует "виксов" по-настоящему. Без немцев по соседству им неуютно, как и влившимся австриякам.

- Нет, дорогой Ули, не слышал, - я не смог помочь шкиперу.

Ну, не могу его обрадовать, действительно, не слышал. Хотя эфир слушаю постоянно, за хорошие деньги купил себе переносной сканирующий "кенвуд". А еще маленький "ямаховский" генератор. Эфир тут живой, но почти все переговоры мощных станций селективных анклавов идут в зашифрованном виде, кто и с кем общается, понять невозможно. Как рассказывают знающие люди, поначалу французы открыто выходили в эфир, вроде они с русскими общались.

А чего это он про франков не спросил?

- Жаль… Думал, знаешь что-то, расскажешь старине Ули, - похоже, шкипер не совсем поверил в мою неинформированность. - Ну, может, хоть о французах знаешь поточнее?

Вот теперь хорошо! Обе копилки полные.

И о франках, и о немцах меня начали спрашивать практически сразу же. Тем более мне удивительно, что у них разведки нет. Даже антенны на главной башне Берна стоят колхозные, несерьезные…

По берегам постепенно появляются холмы, местность опять меняется на горно-таежную.

Гигантский благодатный природный оазис среди гор и чащоб, который Писатель подарил "свиссам", заканчивается. Далее река изобилует поворотами, а еще выше начинаются перекаты, по которым без точного знания фарватера на таком судне пройдешь. Ули фарватер отлично знает, но плыть туда сегодня не намерен, скоро развернется к родному причалу.

- Герр Маурер, впереди катер! - крикнул рулевой. - Это "Гугль"!

Действительно, впереди, прямо по курсу на воде покачивалось темно-синее пятно небольшого скоростного катера. Рыбачит кто-то?

- О! Точно, "Гугль". Это лодка Ленни! У девки опять что-то случилось, Ганс, лево руля, подходим осторожно, - приказал Ули и, выходя из рубки, потянул меня за собой.

"Клевер" медленно покатил по спокойной воде к дрейфующему катеру, на борту которого красовалась надпись "Google". В моторной лодке совершенно спокойно сидела и курила сигарету "девушка в черном", знакомая мне по рассказам базельских сплетников. Колпак подвесного мотора снят. Ого! Четырехтактный "эвинруд", экономичная и мощная модель.

Дождавшись, когда судно подойдет достаточно близко, шкипер набрал в грудь побольше воздуха и настоящим боцманским голосом заорал:

- Алло, Ленни! Черт побери, что-то часто мы с тобой встречаемся в такой ситуации! Что на этот раз?

Переключившись на нейтраль, рулевой подвел пароход так, чтобы он начал дрейфовать в пяти метрах от моторки.

- Алоха, старый развратник, уже починился, - угрюмо поприветствовала капитана странная девица. - Похоже, опять свечи.

- Слушай чаще папу Маурера, и не будешь стоять посреди фарватера! Так и не купила? - с укоризной констатировал наш шкипер.

- Теперь уже придется, - признала владелица модной посудины.

Это Ленни Кальми-Ре.

Ну и фамилия… То ли дело - Потапов. Правда, мою натурально русскую фамилию тут постоянно стремятся исковеркать, то в "Потэ", то в "Потти". Теодор Потти, вот так вам!

Ули про нее мне уже рассказывал, и не раз. А кто не рассказывал…

На кухне у фрау Амманн работает женщина, с которой эта самая Ленни поддерживает хоть какой-то контакт, так что Моника любезно просветила меня относительно этой импозантной особы.

- Дорогой Тео, слушайте меня: она вам не пара. Вы человек обстоятельный, скоро разбогатеете на своих трофеях, бросите этот опасное ремесло и осядете в Базеле. Эта девица - не от мира сего. Порой я просто не верю, что она из Женевы…

Я в Женеве не был, но, думаю, добрая фрау Моника живет в плену иллюзий.

Женева, сто пудов, и не такое вытерпит.

Ленни прибыла сюда в числе последних "лостов".

Уже само появление ее в анклаве было экзотическим: она приплыла на этом самом катере, но без мотора и весел, лишь с примитивным шестом, - откуда-то сверху. С маленьким рюкзачком, голодная и обтрепанная, но с самозарядной гладкоствольной "береттой" в руках, что сразу же заставило ее побаиваться и уважать. Тем более, что ствол у нее был не один.

В сонный городок Ленни обалдевшая Кальми-Ре явилась поутру, сопровождаемая Маурером, который заметил ее на реке и отбуксировал к берегу, в ободранной черной джинсе, но как-то сразу стала самостоятельной. Первым делом она тут же продала в оружейной лавке не нужный ей "хаудах" и сняла комнату, в доме напротив "Балтазара". Где взяла столько стволов, как и катер, она до сих пор никому не рассказала, что еще более загадочно, если учесть, что она ни разу не охотник, стреляет плохо, неумело.

В сообщество завсегдатаев Банхофштрассе она сразу не вписалась.

Обыватели Базеля быстро почувствовали в ней что-то нестандартное, нетипичное, тепличный человек сразу такое просекает. В Ленни же буквально сквозил безбашенный авантюризм и редкая готовность умудить что-либо, по первому подходящему поводу. Тянет ее на приключения, но инстинкт самосохранения, тем не менее, присутствует, как говорит Ули, она понимает, что в здешнем лесу, без оружия, без опыта, в одиночку она не жилец. Но у нее есть хватка и тайна. На одной рыбе так не поднимешься, "эвинруд" стоит больших денег, а Ленни иногда привозит с реки совсем не рыболовные трофеи.

В общем - это редкая ныне городская оторва, некогда сгенерированная верхне-средним классом "старой Европы", с массой приобретенных в спортивных увлечениях навыков. Но с незаконченным высшим образованием - должной немецкой прилежности и усидчивости в ней ноль, потому и выгнали к чертям собачьим из "хайскул". Знает языки, что в анклаве совершенно не актуально, работала переводчиком с шведского, норвежского и финского языков.

Внешность этой девицы не слишком впечатляющая - худая брюнетка, более субтильная, чем жилистая, на лице видны лишь глаза и нос, волосы - короткой "сержантской" стрижкой. Мы с ней сталкивались всего однажды, причем буквально, влепились друг в друга плечами, когда я в крайний раз посещал "ZIC ZAC". Итогом стычки стало выслушивание мною отменной немецкой брани и последующего хлопка по плечу, мол, "все ништяк, дуй свое мохито дальше, мальчик". Что и послужило поводом для вопроса Монике и охотного ответного доклада моего местного ангела-хранителя.