Бунт вурдалаков - Юрий Петухов

И всё же — вперёд!

Он головой нырнул в дыру, скатился по узкому грязному желобу вниз и оказался в довольно-таки просторном помещении, напоминавшем старинный зал в заброшенном пыльном замке.

И вновь прежде, чем он успел оглядеться, в голове прозвучало: «Тут нельзя задерживаться!»

Иван вздрогнул. Программа?!

Вдалеке, у чёрного провала в стене мелькнула крошечная горбатая тень, взметнулась вверх клюка, зло сверкнули колючие чёрные глаза из-под капюшона. Это был карлик-крысеныш, призрачный гном. Иван в сердцах выругался про себя. Совсем плохой! Его надо было отправлять не в поиск, а в психушку! Наваждения, тени, призраки, бои с призраками… он стиснул вовсе не призрачный меч, тряхнул головой. Карлик звал его, манил за собой… И он уже не был таким ускользающим, нереальным как в том мире-тамбуре, здесь он имел более четкие материальные очертания. Значит, он и впрямь есть? Эх, была, не была!

Иван пошёл к провалу.

И никакой это был не провал, это был разрушенный, обвалившийся от старости и ветхости свод, за которым начинался внешний мир под чёрным переливающимся небом. Мир был какой-то странный, будто всё в нём застыло: ни дуновения ветерка, ни шороха, ни писка, ни живой былиночки. Но что сразу бросалось в глаза — так это исполинский матово поблёскивающий шар, закрывающий от глаз половину внешнего мира. Иван быстро спустился по обвалившейся кривой лестнице вниз. И увидал, что шар вовсе не стоит на земле, что он висит на высоте не более метра, не касаясь поверхности. Сам по себе такой «шар» висеть не мог.

Вне всякого сомнения эта махина была делом рук разумных существ. И она совсем не вязалась с обстановкой: с полуразрушенным средневековым замком, с торчащими вдалеке слева убогими руинами, и вообще со всем этим флером таинственности и загадочности. Шар был предельно прост, его поверхность украшали два десятка сферических выпуклостей… и всё, больше ничего на его поверхности не было.

Сколько он может весить? — прикинул Иван. Ему стало не по себе, когда он представил, как этот шарик вдруг упадет и покатится, как содрогнутся от этого падения недра планеты, как прорежут её кору ломанные кривые трещины… Но шар не собирался падать, он или был невесом, или его удерживали в воздухе мощные антигравитаторы.

Иван пошёл к шару, прикидывая в уме, что же это такое — энергетическая установка, стоящая на приколе орбитальная станция, звездолет или… Он вдруг явственно ощутил, что сейчас ему мог бы помочь Кристалл, тот самый магический Кристалл. Иван даже похлопал машинально по карманам-клапанам.

Кристалла не было. В этой кутерьме и бестолковщине последних дней он сам не заметил, как лишился его — где? когда? Может, он остался в скафандре за преградой? Или в утробе? А может, в лесу, в болоте?

Из-за спины доносился шорох, чье-то сопение, пыхтение и шарканье торопливых мелких суетных шажков.

Иван выбрал момент и резко обернулся назад.

В семи метрах от него стоял давешний гном-карлик и смотрел в упор на.

Ивана. Но смотрел он лишь первый миг. Заметив, что он обнаружен, карлик сразу отвернулся, сгорбился, дёрнулся было бежать, но передумал, и замер.

Был он жалок и гнусен.

Иван отвернулся от карлика и ускорил шаг. Громада шара росла на глазах. Такое сооружение трудно было представить на планете, Иван видал махины и поболее, но видал только в Космосе, там где не разрывают, не сворачивают в спираль и не гнут самые прочные металлы силы планетарного или звездного притяжения. Здесь же шар-исполин выглядел просто сказочно. Зачем Иван шёл к Шару, он и сам не знал. Ки дверцы, ни люка, ни проема, ни даже контура, похожего на них не было видно на матовой поверхности. Лишь еле заметно, в иной цветовой гамме светились сферические выступы и веяло чём-то живым тёплым. Кристалл, тут нужен Кристалл!

Иван ничего не понимал. К тому же у него стало что-то плохо с головой, накатила какая-то непонятная апатия, безразличие, потянуло в сон, захотелось присесть прямо тут, на пожухлой неземной травке да и соснуть пару часиков. Это было ни на что не похоже. Это было тягостно. Неужто шар обладает таким воздействием? — подумал Иван, спотыкаясь, теряя ориентацию.

— Чудеса!

Гипноз! При последнем слове он вздрогнул, сжался от напряжения — точно, гипнодавление! Его психику подавляют! Он чуть не поддался! Эх, ты звездопроходчик экстра-класса, десантник, гиперсенс! Иван собирал волю в кулак. Он уже был почти уверен в догадке…

На этот раз он обернулся ещё более резко и неожиданно. И в упор встретился с излучающими тяжесть и зло выпученными чёрными глазами.

Морщинистый карлик висел в воздухе на уровне его лица всего в трёх метрах, и просторный чёрный балахон на нем раздувался, трепетал, бился словно под порывами урагана. Но было тихо, не ощущалось ни малейшего ветерка. На этот раз карлик не отвел взгляда. Напротив, он выкатил свои базедовые глазища до предела, и из них заструилась чёрная энергия подавления. Иван даже отпрянул, он был не готов к такому обороту дела. Он чувствовал, что поддается гипнотическому воздействию карлика, что теряет своё «я». От сильнейшего головокружения и слабости он еле стоял на ногах. Он не мог сосредоточиться, мысли рассеивались, он уже почти ничего не понимал. Карлик буквально прожигал его немигающими глазищами, просверливал насквозь, вытаскивал наружу душу, сканировал, считывал всё заложенное в мозгу, в сознании. Это было невыносимо. Иван рухнул в пыль и жухлую редкую траву, упал вниз лицом, ударился и даже не почувствовал боли. Он был раздавлен, превращен в амебу, слизняка, он не мог шевельнуть рукой по собственному желанию. Но он ощущал, как в него, в его душу. Бессмертную Душу, вселяется что-то страшное, чужеродное, непостижимо злобное, заполняя её, подчиняя, выедая изнутри. Это было невыносимо, это было ужасно, но он не мог сопротивляться, он лежал в пыли раздавленный психически и телесно.

Ему не помогли ни десять долгих лет напряженных занятий гиперсенсорикой, ни постижение восточных школ самоуправления телом и духом, он был поражен, побежден и брошен ниц… Но в ту минуту, когда злая чужая воля уже почти полностью парализовала его разум и готовилась управлять им, когда Иван уже не видел ничего внешнего, кроме страшных выпученных глаз и когда сознание окончательно покинуло его, произошло чудо: где-то во внепространственных глубинах его «сверхъЯ», в сияющей пучине его сверхсознания, заключенного в срединном ядре высшей сферы уже ускользающей из тела Души, вспыхнула ослепительно светлая, кристально чистая искра, переросла в сверкающее Высшим, Неземным огнём зерно Изначального Света, зажженного Творцом, и изгнала из охваченного тьмою сознания, подсознания и рассудка, сопротивляющуюся, упирающуюся Черную силу — это было сравнимо с Очищающим Внутренним Духовным Взрывом Искупления. И именно в это мгновение Иван осознал себя, обрел своё прежнее и привычное «я», вместе с тем обретая понимание, что его ведет по жизни, по изнурительно-высокому Пути не совсем ему понятная Высшая Сила, что она не даст ему погибнуть раньше времени, что он не умрет, пока не исполнит Высшего Долга, непонятного, но сущего… И ему вернулась частично утраченная память, он увидел вдруг себя, стоящим под высокими сводами неописуемо красивого и торжественного, пронизанного Духом Храма. И трижды прозвучали вдруг возвышенные и проникновенные в их звучании слова: «Иди! И да будь благословен!» Сначала они прогремели по всей Вселенной. Потом прокатились под сводами величавого храма. И наконец они прозвучали в его голове. «Иди! И да будь благословен!» Нет, он не умрет!