Скрытые связи - Фритьоф Капра
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В соответствии с проводимым им разграничением между различными мирами и типами знания, Хабермас выделяет различные типы действия – и, пожалуй, именно здесь интегративный характер его критической теории проявляется особенно четко. В терминах предложенных выше четырех подходов к рассмотрению социальной жизни можно сказать, что действие явно связано с процессами. Определяя три типа действий, Хабермас соотносит процесс с каждым из остальных трех подходов. Инструментальное действие происходит во внешнем мире (содержание), стратегическое действие связано с человеческими взаимоотношениями (форма), а действие коммуникативное ориентировано на достижение понимания (смысл). Каждый из типов действия у Хабермаса связывается с той или иной степенью «правомерности». В материальном мире правомерность действия соответствует фактической достоверности, в социальном мире – моральной справедливости, а в мире внутреннем – искренности.
Расширение системного подхода
Теории Гидденса и Хабермаса представляют собой выдающиеся попытки объединить изучение внешнего причинно-следственного мира, социального мира человеческих взаимоотношений и внутреннего мира ценностей и смысла. Оба этих ученых стремятся объединить возможности естественных и общественных наук и когнитивных философских подходов, отвергая при этом ограничения позитивизма.
По моему мнению, такая интеграция окажется гораздо более действенной, если распространить на общественную сферу новое системное понимание жизни в рамках представленной выше четырехсторонней концептуальной основы – с точек зрения формы, содержания, процесса и смысла. Для достижения системного понимания общественной реальности необходимо объединить все эти четыре подхода.
Такое системное понимание основывается на предположении фундаментального единства живого, сходства паттернов организации различных живых систем. Это предположение подкрепляется тем, что эволюция в течение миллиардов лет вновь и вновь следовала одним и тем же паттернам. По мере развертывания жизни эти паттерны становились все более сложными, но тем не менее представляли собой вариации на одни и те же основополагающие темы.
В частности, одним из таких наиболее фундаментальных паттернов организации живых систем является сеть. На всех уровнях живого – от метаболических сетей клетки до пищевых сетей экосистем – компоненты и процессы переплетены именно в виде сетей. Распространение системного понимания жизни на общественную сферу означает, таким образом, приложение к общественной реальности наших знаний об основных паттернах и принципах организации живого, и в частности – нашего понимания живых сетей.
Однако несмотря на то, что организация биологических сетей способна помочь разобраться в сетях общественных, нам не следует полагать, что мы сможем просто перенести свое понимание материальной структуры сетей с биологической сферы на социальную. Проиллюстрируем это замечание на примере метаболической сети клетки. Клеточная сеть – это нелинейный организационный паттерн, и для того, чтобы разобраться в его хитросплетениях, нам приходится прибегать к теории сложных систем (нелинейной динамике). Кроме того, клетка – это химическая система, и для понимания структур и процессов, образующих узлы и связи такой сети, необходимы молекулярная биология и биохимия. Не зная, что такое ферменты и как они катализируют синтез белков, мы не сможем разобраться в клеточной сети.
Социальная сеть также представляет собой нелинейный организационный паттерн, и можно ожидать, что такие понятия теории сложных систем, как обратные связи и самоорганизация, окажутся уместными и здесь, однако узлы и связи такой сети отнюдь не чисто биохимические. Социальные сети – в первую очередь сети коммуникативные, использующие символический язык, культурные ограничения, властные отношения и т. д. Для понимания структуры таких сетей необходимо использовать выводы социальной теории, философии, когнитивистики, антропологии и тому подобных дисциплин. Единая системная основа понимания биологических и социальных феноменов возможна только в результате объединения концепций нелинейной динамики с выводами, полученными в этих областях исследования.
Коммуникативные сети
Чтобы применить наши знания о живых сетях к социальным феноменам, нам нужно выяснить, применима ли в общественной сфере концепция автопоэзиса. В последние годы по этому вопросу развернулась оживленная дискуссия, но ситуация по-прежнему далека от ясности.13 Основной вопрос состоит в следующем: каковы элементы автопоэтической социальной сети? Изначально Матурана и Варела полагали, что применимость концепции автопоэзиса должна быть ограничена описанием клеточных сетей; ко всему же многообразию живых систем, по их мнению, следовало применять более широкую концепцию «организационной завершенности», не конкретизирующую характер производственных процессов.
Представители другого научного направления, основанного социологом Никласом Луманом, придерживаются того мнения, что понятие автопоэзиса может быть распространено на социальную сферу и сформулировано в рамках социальной теории. Луман разработал весьма детальную теорию «социального автопоэзиса».14 Вместе с тем он странным образом полагает, что социальные сети, будучи автопоэтическими, не являются, однако, живыми системами.
Охватывая не только живые человеческие существа, но также и язык, сознание и культуру, социальные сети, безусловно, являются когнитивными – с учетом этого странно рассматривать их как неживые. Я считаю автопоэзис определяющей характеристикой живого, однако при обсуждении человеческих организаций я также предполагаю, что социальные системы в той или иной степени могут считаться живыми.15
Ключевой момент теории Лумана – установление того, что элементами социальных сетей являются коммуникации: «Социальные системы используют коммуникации (общение) в качестве специфического способа автопоэтического воспроизводства. Их элементы суть коммуникации, которые рекурсивно производятся и воспроизводятся коммуникативной сетью и не могут существовать вне ее».16 Такие сети коммуникаций являются самовоспроизводящимися. Каждая коммуникация порождает мысли и смысл, которые в свою очередь порождают коммуникации. Сеть как целое, таким образом, порождает самое себя – иными словами, является автопоэтической. Повторяясь благодаря бесчисленному множеству обратных связей, коммуникации порождают общую систему убеждений, объяснений и ценностей – обычный смысловой контекст, – постоянно поддерживаемую дальнейшими коммуникациями. Через посредство такого общего смыслового контекста индивидуумы приобретают своеобразие как члены социальной сети – так сеть выстраивает свою собственную границу. Это не физическая граница; это граница ожиданий, конфиденциальности и лояльности, постоянно поддерживаемая и пересматриваемая самой сетью.
Чтобы выяснить последствия такого рассмотрения социальных систем как коммуникативных сетей, будет нелишне вспомнить о двойственном характере человеческого общения. Как и любое другое общение между живыми организмами, оно влечет за собой постоянное координирование поведения; с другой стороны, используя концептуальное мышление и символический язык, оно приводит к возникновению внутренних образов, мыслей и смысла. Соответственно, сети коммуникаций должны порождать двойной результат: приводить к возникновению, во-первых, идей и смысловых контекстов, и во-вторых – правил поведения, или, выражаясь языком социальных теоретиков, социальных структур.
Смысл, цель и человеческая свобода
Определив организацию социальных систем как самовоспроизводящуюся сеть, обратимся теперь к порождаемым такими сетями структурам и характеру возникающих благодаря им взаимоотношений. И здесь окажется полезным сравнение с
