Это было в Праге - Георгий Брянцев

У вокзального подъезда Блажек быстро настиг Зельца, схватил под руку и так сильно сдавил его запястье, что Зельц скривился. Теперь бегство было невозможно.

— Не пытайтесь вырваться, у меня еще никто не вырывался из рук, — шепнул Блажек на ухо Зельцу. — А попытаетесь — будет хуже для вас. Идемте со мной…

В комнате железнодорожной стражи у телефона сидел полицейский. Когда Блажек показал свой значок, полицейский встал, оправил мундир, поясной ремень, и лицо его вытянулось: он ждал приказания.

— Где дежурный? — спросил Блажек.

— У себя, — полицейский кивнул на обитую дверь.

Отрекомендовавшись дежурному и попросив оставить его наедине с задержанным, Блажек сразу приступил к допросу. Первым делом он потребовал от Зельца документы.

Зельц полез в карман и подал ему паспорт.

Блажек едва сдержал улыбку: у него в руках был заграничный швейцарский паспорт на имя Артура Бойне, уроженца Берна.

— А не кажется ли вам, — спросил Блажек, — что вы такой же Бонне, как я один из сиамских близнецов?

Зельц рассмеялся резко и как-то неестественно.

— Нет, не кажется, — ответил он.

— А если я назову имя, которое вам дали ваши почтенные родители?

— Смею вас заверить, что оно ничем не будет отличаться от того, какое стоит в паспорте.

— Вы уверены?

— Конечно.

— Кем были ваши родители?

— Сознаюсь, в их дела я не вникал, они умерли очень рано.

— До вашего рождения?

— Нет, немного позднее.

Зельц, отвечая, шнырял глазами по стенам комнаты. Но решетки на окнах, как видно, ему не понравились.

— Мне кажется, что к вашей внешности, — продолжал Блажек, — лучше подошла бы фамилия Зельц. А? Или у меня притупилась память?

Почти невидимая для глаз конвульсия прошла по лицу Зельца. Губы его побелели. Он снова рассмеялся, но теперь уже совсем не весело.

— К великому сожалению, я не Зельц…

— Жаль, искренне жаль, — развел руками Блажек. — Неужели произошла роковая ошибка?

Зельц поднялся с места.

— Одну секунду, — сказал Блажек и нажал кнопку звонка. — Одну секунду… Маленькая формальность.

Вошел полицейский.

— Обыщите, — приказал Блажек.

Зельц побледнел.

Полицейский вынул из карманов арестованного и положил на стол бумажник, записную книжку, портсигар, зажигалку, носовой платок, из заднего кармана извлек «Вальтер» на предохранителе и с патроном в стволе.

— Вот видите, — иронизировал Ян. — Какой же вы Бонне? Швейцарскому коммерсанту не нужны пистолеты. Надеюсь, в портфеле у вас найдутся не менее интересные вещи?

Полицейский выворотил портфель, точно наволочку, и оттуда выпали несколько номеров утренних газет, два моточка детонирующего шнура, электродетонатор, три запала, кусачки, набор ключей и отмычек.

— Вы можете быть свободны, — сказал Блажек полицейскому.

Тот удалился.

Блажек начал перелистывать записную книжку, один из листков привлек его внимание. Наспех набросанный чертеж изображал расположение комнат в «Дейч-Хаусе».

Блажек призадумался: зачем немецкому диверсанту понадобился «Дейч-Хаус»? Другое дело — чешский парламент, здание ЦК компартии или что-нибудь в этом роде. Но «Дейч-Хаус»?.. Он пристально поглядел на Зельца.

— Вы не разъясните мне, что значит этот чертеж?

Зельц молчал.

— Ага… Не желаете отвечать? — Блажек сбросил с себя пиджак, засучил рукава и, приблизив к лицу Зельца свой мощный кулак, спросил: — Может быть, вы нуждаетесь в моей помощи?

Зельц прищурился и легонько отстранился.

— Что же, это методы чешской полиции? — пробормотал он.

— С некоторых пор, — пояснил Блажек. — Позаимствованы у соседей.

— В таком случае применяйте их к своим чехам, я… я иностранный подданный… Я не позволю…

Дальнейшее произошло мгновенно. Послышался шум падающего тела, и вот Зельц лежал навзничь на полу, разметав руки. Блажек, набирая из стакана в рот воды, брызгал ему в лицо.

Через несколько минут Зельц пришел в себя. Поднявшись, он обвел блуждающим взглядом комнату, пытаясь сообразить, что произошло с ним. У него был вид человека, переживающего приступ морской болезни. Он покачивался, как дерево под ветром.

— Хватит или добавить? — спросил Блажек.

Зельц промычал что-то нечленораздельное и замотал головой.

— Садитесь! — приказал Блажек.

Зельц водворился на прежнее место, ощупал левое ухо и поморщился.

— Послушайте, — продолжал Блажек. — Если вы не лишены воображения, то представьте себе, какой у вас будет вид, если я в течение часа нанесу вам шестьдесят таких ударов.

Зельц сообразил, что отмалчиваться небезопасно.

— Спрашивайте.

Блажек улыбнулся.

— Вот это другое дело! Теперь выкладывайте все начистоту и забудьте про господина Бонне.

— Я попрошу стаканчик воды, — сказал Зельц.

Выпив воду и закурив, Зельц начал свой рассказ. Говорил он медленно и долго.

Блажек слушал его, не прерывая. Во время рассказа он или сидел, или, вставая, расхаживал по комнате. Когда Зельц закончил, Блажек задал ему только три вопроса.

— Итак, вы действовали по поручению штандартенфюрера фон Термица?

— Да, — твердо ответил Зельц.

— А кто такой Мориц, который руководил вами здесь?

— Фамилия его мне неизвестна. Он старый сотрудник гестапо, живет в Чехословакии. Высокий худощавый блондин, кажется юрист по профессии. Он снабдил меня всем необходимым для дела.

— И вам не жаль было своих земляков?

Зельц криво усмехнулся.

— Земляков в Праге много, а «Дейч-Хаус» — один.

Блажек задумался. Зельц смотрел на него с усмешкой.

— Вы сваляли дурака и без всякой необходимости ударили меня. Вам должно быть известно, господин инспектор, что между гестапо и чешской политической полицией установлен альянс.

— Да, мне это известно, — мрачно ответил Блажек. — Сознаюсь откровенно: раньше я не выпустил бы вас из своих рук, а теперь…

— Понимаю.

— Но и решить вопрос без своего шефа я не имею права.

— Так поедемте к вашему шефу, черт его побери, я не прочь! — окончательно осмелев, воскликнул Зельц.

Блажек в раздумье потер свой подбородок.

— В здание полиции я вас не повезу, — сказал он спустя минуту. — Это ни мне, ни вам не выгодно. Мы отправимся на служебную квартиру шефа, там есть телефон, и мы вызовем его.

— Не возражаю, — согласился Зельц.

— Отсюда мы выйдем на равноправных началах, — доверительно сказал Блажек и начал укладывать в портфель все изъятое у Зельца. «Вальтер» он после некоторого раздумья сунул к себе в карман. — А портфель пусть будет при вас. Думаю, что шефу не стоит говорить о недоразумении. Как вы находите?

Зельц притронулся к ушибленному уху.

— По-моему, это разумно.

Блажек сказал вошедшему полицейскому:

— Мы уходим… Произошло небольшое недоразумение.

Стрелка на часах приближалась к шести утра.

Блажек и Зельц взяли такси. Спустя десять минут машина остановилась на углу улицы. Около большого жилого дома Блажек посмотрел по сторонам и только после этого вошел в подъезд.

Поднявшись по лестнице на четвертый этаж, Блажек стал шарить по карманам, отыскивая ключ. Зельц, прочитав на медной табличке «Доктор Рейнман», хитро и понимающе подмигнул Блажеку.

— Квартира пуста, — успокоил его инспектор политической полиции, открывая дверь. — Без свидетелей в таких делах лучше. Проходите.

Когда Зельц шагнул через порог в темный коридор, Блажек неожиданно с силой ударил его рукояткой «Вальтера» по затылку. Зельц грохнулся на пол. Тогда Блажек закрыл дверь, включил свет и поволок в комнату бесчувственное тело диверсанта. Он надел на Зельца металлические наручники, затем, связав его по рукам и ногам, прочно прикрепил к отопительной батарее.

Лишь после этого он опустился на диван, откинулся на спинку и облегченно вздохнул.

Зельц очнулся минут через двадцать.

Блажек вынул из портфеля платок Зельца и засунул ему в рот.

Глава пятнадцатая

В маленькой полуподвальной комнатушке Владислава Морганека было темно. На улице уже светало, но сюда свет пробивался с трудом; утро в этой комнате всегда наступало поздно. До слуха Лукаша доносились приглушенные голоса и топот ног: по соседству работала небольшая мастерская химической чистки и окраски верхней одежды. Лукаш уже привык к этим звукам; вот уже две недели они будят его, и он угадывает по шуму в мастерской, что день начался.

Лукаш откинул одеяло, но вставать не хотелось. В доме еще спят, пройти на второй этаж в восемьдесят четвертую квартиру нельзя. А там ждет его работа, надо отрегулировать в кухне кран. Слесарю-водопроводчику больше и делать здесь нечего, как только следить за исправностью водопровода. Пока жалоб от жильцов поступает мало, и со своими новыми обязанностями Ярослав справляется легко. Но дело это ему не по душе. Совсем не по душе! Разве сравнить обязанности водопроводчика с работой машиниста? Никогда! Паровоз — умная машина, управлять ею одно наслаждение. Чувствуешь, как подчиняется твоей воле эта мощная махина, как гудит земля под ее тяжестью. А свист ветра, мелькание деревьев на большой скорости! Гудит чудовище, но ты обуздал его и по своей воле гонишь вперед и вперед.