Стихий безумные удары - Евгений Буянов

В следующий момент ситуация «сложилась» не менее быстро, чем «развернулась». Позже Женя говорил, что в момент срыва чувствовал большую тяжесть, увлекающую его вниз. Обломок весом до 10 кг увлекал его не только своим весом, но и динамическим импульсом инерции своего разгона по склону. Обломок неровно лег на левый край верха рюкзака и в следующий момент, как бы нехотя повернулся и соскользнул мимо Жени вниз. Женя, сразу почувствовав облегчение, резко развернулся и остановился, затормозив ногами и ледорубом. В этом ему помог и конец связочной веревки, идущей сбоку и сверху и подтянутой Володей. Таня плавно соскользнула в сторону Жени и тоже остановилась рядом с ним, поддержанная концом веревки со стороны Саши и Женей, уже упершимся в склон. Все стихло. Тихонько ругнувшись, связка спокойно пошла дальше.

Я стоял и крутил головой, кляня себя в бессильной злобе. Непростительно!!! Можно было бы еще найти какие-то оправдания, не будь я самым старшим в этой группе по опыту и возрасту. Они, конечно, тоже проявили неосторожность, оказавшись подо мной в момент спуска. Но я понимал: это не оправдание. И оправдываться не собирался. Виноват!

Сверху, из-за скалы появилась голова руководителя группы Сережи Фарбштейна. Он видел все и испытал «не мало»: едва не сорвалась связка его группы и в ней едва не сорвалась его жена, Таня. Он не усмотрел за мной вины, считая происшедшее роковым стечением обстоятельств.

– Да, опасно! – Ну, слава богу, пронесло.

В данной критической ситуации сыграл, оказался решающим фактор наличия определенного «запаса прочности» у участников группы. Того, что обретается годами тренировок и походов. Годы и одна решающая секунда! Но она, эта секунда, стоит очень дорого. В ней или продолжение жизни, или конец. Бывает и цена тяжелой травмы!

Когда мы подошли к ним на леднике Тана-Цете, они хитро улыбались: им было интересно, что я скажу. Я тоже улыбнулся, тяжело вздохнул и извинился. На сем инцидент был исчерпан. Они, конечно, поняли и свой промах: не надо подставляться! Это правильно, каждый должен видеть прежде всего свои ошибки, а уже потом ошибки других.

Ледник Тана-Цете по-своему причудлив и неповторим. Плато его сравнительно недлинное (1,5–2 км), но очень широкое. Оно вместе с заледенелыми склонами окружающих вершин образует зону питания ледника, обрывающегося в ущелье Тана-Цете отвесной ступенью бараньих лбов. С этой ступени регулярно падают ледовые глыбы. Разбиваясь в крошку, они спекаются и образуют возрожденный ледник под уступом. Приглушенный грохот падающего льда и камней нам стал привычным за время подготовки к ночлегу после спуска в ущелье. Уступ с ледником образуют правый край верха ущелья, а само верховье занято восточной ветвью ледника под вершинами Лабода Главная и Цители. Фактически это отдельный ледник, т. к. он отделен от западной части отрогом от вершины Цители. Ущелье Тана-Цете отделено от Дигорского длинным и невысоким отрогом (высотой примерно на уровне верхнего плато), идущим от массива вершины Лабода параллельно реке Стур-Дигора. Спуск вдоль этого отрога по тропинке вывел нас в селение Стур-Дигора (рядом альплагерь завода Ростсельмаш).

Спустя 3 дня мы были на «Райской поляне» у Караугомского ледника, в низовьях ущелья Фастаг. Как жаль, что этого чудесного уголка больше нет: несколько лет назад его смыло селевым потоком. Бывают же такие встречи на тропе, – подошла группа Георгия Николаевича Худницкого! Мой наставник и учитель опять вывел в поход группу молодежи. Они только начинали поход, делали «радиалку» для заброски. Я знал, что они будут стартовать здесь, но на встречу не рассчитывал. Обменялись «впечатлениями». Посмотрев на мою загорающую голень цвета свеженарубленной говядины, Гарик покачал головой и сказал: «Пошли-ка со мной вниз. Советую закончить поход.» Я и сам склонялся к мысли, что хватит: ожог начинал побаливать, не схватить бы заражение и не стать бы обузой. И позади уже 7 перевалов. Сергея уговаривать не пришлось: как врач он понимал, что такая травма в походе небезопасна. Посоветовавшись с ним, собираю вещи и ухожу вниз с группой Гарика. Под Дзинагой уточняю по карте их дальнейший маршрут, рассказываю о погодной и снежно-ледовой обстановке.

А, перевал Северный Белаг, знакомая «штучка»! И вспомнился еще один недавний эпизод нашего похода. В самом его начале после подъема на этот перевал тут же «нырнули» с седловины вниз за группой, идущей перед нами. Спуск оказался крутой и камнепадоопасный. Пришлось доставать и вешать веревки. Сужение кулуара периодически простреливалась камнями. Был момент, когда здесь, на пункте страховки, стояли 4 человека. Через полчаса спустя, уже снизу, мы не без интереса пронаблюдали, как это место было буквально проутюжено кусками отвалившейся скалы. Левее этого кулуара – другой, менее крутой, чистенький и безопасный. Хочешь – по осыпи, хочешь по снегу. Только наверху перевалить через небольшой бугорок. Объясняю Гарику этот секрет. Перевал-то всего на «1Б», но опасненький в первом варианте, с характером. Поскольку не было хорошего описания. Через два дня они прошли его на спуск всего за полчаса. В три раза быстрее нас и безопасно.

Так что же извлечь из этих ситуаций? Думается, «микроавария» в виде небольшой травмы, потери снаряжения, критической ситуации, всегда должны настораживать: все ли в порядке в душе, в подготовке, в состоянии, в характере действий? Особенно если они начинают «наслаиваться» одна на другую. В такой ситуации опасно форсировать события, идти на предельно сложные участки. Нельзя самоуспокаиваться в ситуации повышенного риска, когда она может выйти из-под контроля. Срывы и опасные моменты случаются даже в сложных походах нечасто (а если часто, то это очень плохой признак), но вся система мер безопасности, включая в первую очередь подготовку участников, должна учитывать возможность их возникновения в любой момент. Ходить надо с известным запасом прочности в подготовке: технической и тактической, физической, психологической. Критическая ситуация в походе является своеобразным тестом на подготовленность. Обычно, даже при благоприятном исходе, такая ситуация «высвечивает» те или иные недостатки подготовки, недоработки и ошибки в действиях.

Наконец, недостаточное информационное обеспечение похода, прежде всего в плане качественного характера преодолеваемых препятствий и связанного с этим риска, обычно является фактором повышения опасности маршрута. Поэтому, например, первопрохождения перевалов, вынужденные или запланированные, являются участками похода с повышенной опасностью. Надо стараться получить всю возможную информацию о маршруте и об условиях в районе не только до похода, но и в ходе похода у встречных групп.