Злая война - Александр Навара

— А у меня иммунитет. Я только по-крупному.

Через полчаса наемники снялись с бивака. Впереди отряда дозором шел излом, нагруженный вороньей клеткой. Нежные душой европейки сбились в один угол и так и сидели, открыв клювы от изумления. Оставшиеся люди несли сами.

Одним удачным ходом Мартин выиграл инициативу и время. Волкодаву остается гадать, что за игру он затеял, а скучающий в «жадинке» Чингачгук ясности в ситуацию не внесет, только больше запутает. Чем дольше командир «Псов» будет искать ответ на вопрос, тем больше увеличится отрыв. Вариантов действия у Волкодава не так уж и много. Сидеть на попе ровно, выжидая, где объявится Мартин, равносильно проигрышу. Сняться с позиций на подступах к АТП — оголить направление на Припять и лишить себя маневра. Придется выдвинуть на восток дозоры и перебросить в район дач усиленную поисковую группу с приказом обнаружить противника и связать боем до подхода основных сил.

Охота на контролера

После Первой катастрофы в восемьдесят шестом году правительство эвакуировало более ста тысяч человек из населенных пунктов вокруг ЧАЭС. Убедить или заставить все гражданское население покинуть зону обязательного отселения не удалось, малая часть осталась доживать свой век в родных поселках и деревушках. Позднее в районе Припяти и Чернобыля официально находилось более пяти тысяч человек, занятых обслуживанием работающих реакторов, исследованиями и охраной. Сколько еще народу трудилось в секретных цехах и лабораториях, вернулось на насиженные места или попросту болталось в закрытой зоне — на рубеже веков в моду вошел чернобыльский туризм, — неизвестно. Большинство военных и гражданских, оказавшихся в окрестностях Чернобыля в две тысячи шестом во время второго взрыва на атомной станции, или погибли, или превратились в зомби.

Мертвый город — по большому-то счету все населенные пункты Зоны вымершие — получил свое теперешнее наименование по двум причинам. Первая — практически полное отсутствие артефактов: по странному стечению обстоятельств аномалии на его территории в подавляющем большинстве бесплодны. Найти здесь артефакт, все равно что в стоге сена иголку найти. Вторая — необъяснимое скопление зомби, в том числе и бывших гражданских. Что их тянуло сюда, объяснить не смогло бы и О-сознание. Полностью утратившие личность гниющие ходячие мертвецы упорно и бессмысленно имитировали жизнь в домах, мирно соседствуя на улицах с мутантами животного происхождения. Поговаривали, что любой вновь обращенный зомби рано или поздно явится сюда на постоянное поселение. Самые отъявленные хищники и даже крысы, а ведь им все нипочем, не решались отведать насквозь отравленной тленом плоти.

Да и местные пейзажи наводили тоску. Типовая застройка, что поделать. Таких городков на территории бывшего Советского Союза пруд пруди настроили. Добавьте к этому в основном пустые окна, иногда «украшенные» грязными обрывками — остатки наиболее упрямых занавесей, стены в грязных потеках или изуродованные многочисленными выбросами и аномалиями, перекореженные деревья на месте бывшего сквера и бульвара и вечную осень.

Отсутствие интереса к городку со стороны сталкеров и его выгодное расположение — вроде и на отшибе, а почти на экваторе Зоны — определили решение Мартина, когда он выбирал базу для «Серых гусей». Здесь они приняли последний бой с «Псами», отсюда он бежал из Зоны с немногими уцелевшими товарищами и думал, что никогда больше не вернется на разгромленную базу. Судьба распорядилась иначе, контролер обосновался не где-нибудь, а на южной окраине Мертвого города.

Излом оказался неплохим тактиком, другой бы на его месте рванул к цели напрямик полями, а он сделал крюк и повел отряд по кромке ветрозащитной лесополосы, набравшей без людского ухода силу дремучих зарослей. Учел, впереди Северные болота, позади Дикая территория, на флангах Янтарное озеро и собственно город, а между ними настоящий заповедник мутантов, кто тут только ни шастает, и все не прочь отведать человечинки. Ушлый монстр руководствовался отнюдь не гуманистическими соображениями, лишнего шума опасался. Преждевременная стрельба может спугнуть контролера, ищи его потом.

У испанцев есть поговорка: «Сон разума рождает чудовищ». Контролеры появились на свет в результате безумных экспериментов над людьми. Облеченные властью преступники тайно завозили в Зону преступников уголовных и отдавали их в руки преступникам с научными степенями. Вторая Чернобыльская катастрофа остановила конвейер, подопытные вырвались на волю из разрушенных лабораторий.

Сам по себе контролер — тварь медлительная и неуклюжая, очень осторожен и трепетно оберегает себя от малейшей опасности. Главное его оружие — мощные пси-способности. Удачная ментальная атака помимо физического ущерба всегда вызывает необратимые поражения мозга — будь то мутант или человек, — превращает жертву в безвольную марионетку агрессора. Отсюда и произошло название вида. Плотоядная феноменально прожорливая бестия всегда путешествует в сопровождении зомбированной свиты. Рабы служат и защитой, и пищевым запасом, их число и состав определяет ментальный потенциал хозяина. Особи послабее предпочитают верховодить готовыми зомби, слепыми собаками, плотями и крысами. У сильных свита больше и разнообразнее. Могут и небольшой отряд людей превратить в собственных слуг. Несколько минут воздействия — и готово. Мозг практически полностью разрушается, и человек становится очередной послушной марионеткой. Окажись контролеров побольше числом и обладай они меньшей трусостью, давно бы Зона под их дудку плясала. По счастью, разум контролера примитивен, а желания в основном фокусируются на добыче пропитания с наименьшим риском. Тем не менее тварь опаснейшая.

Излом, и откуда только прыть взялась у внешне чахлого сгорбленного старикашки, гнал отряд не хуже Чингачгука, то и дело приговаривая: «Поднажмите, ребятушки. Скоренько-скоренько. Уже недалече осталось».

Происхождение рода изломов, впрочем, как и других тварей Зоны, туманно. Крайняя малочисленность популяции, отсутствие молодых особей, развитый интеллект, тяга обустраиваться в людских жилищах, манера забалтывать потенциальную жертву и склонность попрошайничать свидетельствовали о самобытности вида. Вероятно, катастрофа застигла в Зоне группу сходных занятиями людей, и уцелевшие заплатили дорогую цену. Если так, то в прошлой, не исковерканной Зоной, жизни излом определенно грешил пером, иначе как объяснить его пристрастие к многословию и вычурным оборотам речи.

Ребятушки и без уговоров нажимали что надо. Мутанту же не терпелось избавиться от притороченной к брюху мины, а пуще того, от конкурента по пищевой цепочке, повадившегося обирать его делянки.

— И свинок, и мышек моих крадет супостат. В три горла жрет, прорва ненасытная, — пожаловался болтливый дачник на набеги орды под водительством контролера. — Того и гляди по миру пустит.

По поводу разорения хозяйства он явно прибеднялся, место хлебное не одного прокормит. Покончить с нарушителем границ требовал животный территориальный инстинкт: Зона из мутантов все больше и больше остатки человеческого вытравляет. В честном спарринге излом схарчит контролера с потрохами в буквальном смысле и не посмотрит, что телепат, сами с усами. Выжидал, скрепя зубами, не представится ли случай. Кстати, в силу тех же инстинктов контролер обязан был себя обезопасить и пустить хозяина дач на мясо. Матерый мозгокрут так бы и поступил, а этот мешкал. Видно, не хватало пока силенок сколотить команду для гарантированной победы.

«Это нам на руку. Проще будет, — Мартину пришел на ум каламбур, — контролировать контролера».

Меж тем Капралу прискучило топать под аккомпанемент сетований мутанта.

— Кончай нудить, хрыч, — потребовал он. — Вроде не хворый, вон как рысишь. Чего ж ты ему раньше рыло не набил? Прощелкал, теперь не скули.

Пустая затея. Излома легче пристрелить, чем заткнуть.

— Кабы он, поганец, в одиночку по чужим огородам харчевался, а не с бандой при собаках, я б его враз уестествил.

Подвела его страсть бездумно красивые слова употреблять, ох и подвела. Капрал правильное значение выражения знал и не замедлил воспользоваться моментом.

— Уестествил, говоришь? — переспросил он и объявил: — Мужики, а дед-то, оказывается, — пидорок. Продырявить контролера мечтает.

Тут бы дураку и промолчать, а он отнекиваться начал:

— Ну что вы, в самом деле. Оговорился я. С кем не бывает.

— Бывает, это мы с пониманием. Столько лет без бабы живешь, — притворно посочувствовал ему насмешник и строго велел: — Ты смотри, натуру свою попридержи. А то вон как зенки загорелись-забегали.

Сконфуженный мутант надулся, ушел подальше вперед и остаток пути держал язык за зубами.