Первая любовь (СИ) - Мари Князева

делать при этом что-то серьезное, большое. Или, по крайней мере, двигаться в этом направлении.

— А что, например? Программировать?

Я рассмеялся:

— Программировать что-то большое? Ну если только «Андроид», но он уже занят…

— Разве ты не собираешься посвятить жизнь программированию?

— Нет. Это все мелкота. Я просто поддался моде, выбирая профессию, но настоящая свобода — это бизнес. Нужны деньги, которые станут на меня работать, и тогда я смогу делать по-настоящему грандиозные вещи.

— Например?

— Ну не знаю, делать что-то полезное, менять мир, как Илон Маск, — вру напропалую и сам же вдохновляюсь. — Альтернативные источники энергии, экологически чистые технологии, будущее — сегодня, понимаешь?

Машкины колдовские глазки загорелись:

— О, как интересно! Правда, я совсем ничего в этом не понимаю… Нет, слышала, конечно, что на Земле назревает экологическая катастрофа, в связи с бешеным ростом количества мусора и вредных выбросов в атмосферу…

— Последнее, кстати, некоторые ученые ставят под сомнение. Есть такая теория, что в масштабах планеты наши машины и заводы — сущая мелочь. И тем не менее, электрокары сейчас в тренде. И вовсю идет разработка автопилотов для автомобилей — возможно, это решит проблему пробок и аварий.

Я выдавал ей тривиальную информацию, а она все шире распахивала глаза и смотрела на меня все с большим восхищением. «Ты такой умный!» — читалось в этом взгляде, и я внутренне посмеивался над ее наивностью.

МАША

Не стану скрывать, Денис произвел на меня впечатление этой пламенной речью о своих планах и мечтах. Хорошие планы, интересные и масштабные. И на пользу всем людям. Но меня не оставляло смутное ощущение, что он не до конца искренен со мной и разговаривает будто бы свысока. Словно я маленькая глупенькая девочка, а он взрослый и умный дяденька — это немного коробило. С Глебом у нас все было совсем иначе. Мне нравилось, что он со мной наравне, и хоть и считает маленькой и слабенькой физически, в прочих отношениях не ставит себя выше.

Помимо этой неприятной снисходительности, Денис пугал меня своими взглядами и некоторыми движениями, и в отличие от Глеба, рядом с ним я не чувствовала себя в безопасности. Даже когда мой лучший друг сминал меня в объятиях до потери дыхания, я не боялась — знала, что все его побуждения в отношении меня — добрые, деликатные, он никогда не станет делать мне плохо ради собственного удовольствия. А с Денисом такой уверенности не было. Я вообще не очень понимала, что он за человек. Когда говорит искренне, а когда — просто рисуется.

— Космос — тоже интересная тема, — продолжал Денис рассуждать о поле деятельности будущего. — Ты любишь смотреть на звезды, Марусь? Меня всегда завораживало величие Вселенной…

— Да, конечно, кто же не любит?

— Вот именно! — он щелкнул пальцами. — Но почему? У тебя есть объяснение этому факту? Мы же люди, жители планеты Земля. Все, что составляет наше существование, находится здесь. Почему же мы так любим заглядывать в это пустое безжизненное пространство?

— Может быть, потому, что оно сопровождало нас всю нашу историю и стало такой же частью существования, как бегущая вода и горящий огонь?

— Возможно, — согласился он без энтузиазма. — Но это скучное объяснение.

— А какое веселое?

— Например, что мы оттуда, — он сделал таинственное лицо и ткнул пальцем вверх.

Я улыбнулась:

— Ну да, я слышала такие теории. Или что наши создатели оттуда. Инопланетяне.

— Этому есть очень правдоподобные подтверждения.

— И что, ты хочешь заняться разгадкой этого феномена?

— Было бы интересно, но думаю, это опасно.

— Потому что космос опасен?

— До космоса еще добраться надо. Прорваться сквозь земные спецслужбы. Все, что связано с инопланетными цивилизациями, держат в строгом секрете, это известный факт.

— Может быть, это к лучшему?

Денис фыркнул:

— Ты веришь в заботу сильных мира сего о нас?

— Верю или нет — это ничего не меняет в самом факте. Поэтому лучше верить — так спокойнее жить и заниматься тем, за что я лично несу ответственность.

— Какая ты ответственная, Маруся! — он рассмеялся и, поймав мою ладошку, легонько пожал ее.

— Так дядя Сергей говорит, и я склонна верить ему, потому что он очень разумный и практичный человек.

— Как ты это определяешь?

— Мы живем, ни в чем не зная нужды, благодаря ему. Хотя у него есть и другие дети и им он тоже помогает материально.

— Ну да, ну да… — пробормотал Денис задумчиво. — Он молодец. Ты считаешь, это в порядке вещей — что мужчина содержит жену и детей, а она сидит дома?

— Пока дети маленькие — конечно, — кивнула я. — А как еще? В детдом их, что ли, сдать?

Лицо молодого человека неожиданно скривилось на мгновение при этих моих словах. Я еле успела поймать это выражение затаенной боли, но спрашивать у него ничего не стала — если он захочет, сам расскажет.

Я присела на траву в том месте, где ветви кустов создавали легкую тень, и взяла один расхваленный Денисом пирожок. Он в самом деле оказался очень вкусным.

— А что это? — изумленно спросила я, рассматривая оранжево-желтую начинку. — Неужели персик?

— Почти. Тыква, но сначала закатанная в сахарный компот.

— Обалдеть! Как говорит моя двоюродная сестра, «ум отъешь»!

— Ну да, — хмыкнул Денис. — Или язык проглотишь. Бабушка у меня знатный кулинар. Можно, я приглашу тебя как-нибудь к нам на обед? Или на ужин? Я-то у вас уже обедал… теперь моя очередь оказывать гостеприимство.

— А этот пикник не считается ответным гостеприимством?

— Ни в коем случае. Это так, перекус на нейтральной территории, а то — личное пространство.

— Ладно. Возможно. Если мама разрешит.

— Ты такая правильная! Это даже забавно. Тебе еще нет восемнадцати?

— Есть. Ну и что? Я же полностью на иждивении. Странно требовать право на свободу действий, сидя у кого-то на шее.

— Тоже верно. А ты хотела бы слезть с шеи дяди Сергея?

— Конечно. У него там столько народу, да и вообще, это мне не по душе — быть обузой для кого-либо… но как я слезу? Мне же учиться надо, я на очном…

— Почему ты думаешь, что нельзя совмещать очку с работой?

— А можно?

— Конечно! Я могу подкинуть тебе пару ненапряжных вариантов.

— Чтобы я пришла к вам на ужин? — разгадала я его коварный замысел.

— Не без этого! — он улыбнулся.

Красивая у него улыбка. Когда вот такая искренняя, а не оскал, какие он дарит Глебу.

Я выпила еще немного апельсинового сока и съела одну сливу — не от голода, а чтобы не расстраивать Дениса, притащившего сюда столько еды — и сказала:

— Ну все, поехали