Исповедница - Терри Гудкайнд

– Так ты поняла меня? – спросил Джегань убийственно спокойным голосом.

– Да, – сдержанно произнесла Кэлен.

Он схватил Джиллиан за волосы и потянул ее назад. Джиллиан с появившимся вновь ужасом закричала.

– Да, ваше превосходительство! – выкрикнула Кэлен.

Джегань улыбнулся, отпуская волосы девушки.

– Так-то лучше.

Больше всего на свете Кэлен хотелось, чтобы этот ночной кошмар закончился, но она понимала, что это лишь самое его начало.

Глава 9

Перестань строить из себя большого ребенка и успокойся, – сказал Ричард.

Джон-Камень неистово заморгал.

– Тогда не лей мне это в глаза.

– Я и не собираюсь лить тебе это в глаза.

Джон-Камень раздраженно вздохнул.

– И вообще, почему я должен быть первым?

– Потому что ты мой правый ведомый.

Джон-Камень не нашел немедленного ответа, но высвободил свой подбородок из хватки Ричарда.

– И ты действительно думаешь, что это поможет нам победить?

– Поможет, – сказал Ричард, выпрямляясь, – если мы все вместе сделаем все как надо. Раскраска игроков сама по себе не даст победы, но добавит нам кое-что важное, нечто такое, чего не сможет принести даже сама победа. Раскраска поможет нам создать репутацию. И эта репутация будет лишать покоя и выбивать из колеи тех, кому предстоит встретиться с нами в следующей игре.

– Ну давай же, Джон-Камень, – сказал один из остальных участников команды, нетерпеливо складывая руки.

Остальные собрались вокруг, чтобы понаблюдать, и одобрительно кивали головами в знак согласия. На самом деле никто из них не хотел быть первым. Большинство, но не всех, все-таки убедило объяснение Ричарда о том, что давала бы им раскраска лиц.

Джон-Камень, оглядев собравшихся вокруг и ожидающих людей, наконец-то с гримасой на лице согласился.

– Хорошо, продолжай.

Ричард бросил взгляд мимо своего ведомого в сторону охраны, готовой ко всему и держащей наготове натянутые луки со стрелами. Теперь, когда с пленников сняли цепи, их стражи следили за малейшими признаками беспокойства, дожидаясь, когда нужно будет сопроводить игроков команды на их первый матч. Карг всегда выставлял усиленную охрану, он это делал всякий раз, когда и с Ричарда, и с других игроков снимались цепи. Ричард замечал при этом, что большинство стрел направлено именно в его сторону.

Вновь переключив все свое внимание на Джона-Камня, он растопырил пальцы и обхватил макушку головы сидящего перед ним человека, чтобы тот не шевелился.

Ричард в этот момент беспокоился о том, что именно он будет изображать на лицах игроков своей команды. Когда эта идея только возникла в его голове, он полагал, что, возможно, каждый из них просто разрисует себе лицо на свой манер. Но после короткого раздумья решил, что не может пустить это на самотек. Риск слишком велик.

А кроме того, они все хотели, чтобы Ричард сделал это сам. Он был нападающий. И это его идея. А некоторые из них еще колебались и опасались, что их засмеют с этой затеей, и поэтому предпочитали, чтобы это было сделано его рукой, а уж никак не их собственной.

Ричард окунул палец в небольшой ковш с красной краской. Кистью, которую принес Карг, он решил не пользоваться – чтобы ощущать процесс непосредственно.

И за то короткое время, что у него оставалось, он старался придумать, что нарисовать. Он знал лишь, что это должно быть нечто, довершающее то, что он намеревался сделать в первую очередь. А чтобы все было именно так, ему следовало изобразить вещи, которые он хорошо знает.

Танец со смертью.

В конечном счете танец со смертью был воплощением жизни, хотя значение этого танца не ограничивалось одной лишь концепцией выживания. Целью этих знаков было обнаружение зла и уничтожение его, что давало возможность сохранить чью-то жизнь или даже свою собственную. Здесь был тонкий, но очень важный нюанс: требовалось уметь распознавать зло, именно для того чтобы быть в состоянии бороться за жизнь.

Хотя жизненная необходимость распознать существование зла была вполне очевидна Ричарду, он четко понимал, что большинство людей упрямо отказываются принимать это. Они предпочитают оставаться незрячими и жить в воображаемом мире. Танец со смертью наверняка не позволил бы им столь смертельных фантазий. Выживание требует ясного и здравого осознания реальности; поэтому танец со смертью требует осознания истины. Это все части целого, и трудно преуспеть, если какие-то части не приняты во внимание или упущены.

Элементы танца со смертью – точнее, их очертания – были, по сути, компонентами любого вида рукопашного столкновения, от ссоры до игры и до смертельной схватки. Изображаемые языком символов, эти компоненты демонстрируют концепции, составляющие танец. Для использования этих концепций необходимо видение того, что происходит в действительности – и в частях, и в целом. Конечная цель танца со смертью – победа жизни. Перевод же названия Джа-Ла Д’Йин означает «игра жизни» или «игра за жизнь».

Вещи, принадлежащие боевому чародею, все и всегда играли определенную роль в танце со смертью. Среди других элементов и символов на амулете, который носил Ричард, было изображение, скорее сжатая диаграмма, демонстрирующая центральную концепцию этого танца. И все эти движения он знал из боевых упражнений с Мечом Истины.

Хотя у него больше не было того меча, он усвоил всю совокупность того, что включено в замысел танца со смертью, и по этой причине знания, которые он усвоил, используя меч, оставались при нем, независимо от того, есть ли у него сам меч или нет. Да и Зедд с самого начала сказал ему, что меч всего лишь инструмент; разум, управляющий оружием, – вот что самое важное.

Все время, с тех пор как Зедд вручил ему этот меч, Ричард занимался изучением языка символов. Он узнавал их значение. Они раскрывали ему свои тайны. Он знал все символы, имеющие отношение к боевому чародею, и понимал, что они означают.

Ричард начал, пользуясь пальцем, наносить штрихи на лицо Джона-Камня. Эти штрихи были частью изображения танца, обозначения движений, используемых при встрече врага. Каждая комбинация, отображаемая линиями-штрихами, обязательно составляла элемент, что-то подразумевавший. Рубить, уклониться, сделать выпад, поворот, нанести режущий удар, завершающий смертельный удар, даже если уже настроился на очередную мишень. Линии, которые он рисовал на правой щеке Джона-Камня, представляли собой наставления следить за всем, что может броситься на тебя, при этом не фокусируя ни на чем пристального внимания.

Ричард обнаружил, что вдобавок к элементам танца изображает части заклинаний, которые когда-то видел. Сначала он даже не осознал, что делает это. Но, едва нарисовав эти элементы, он обеспокоился, вспоминая, где видел их раньше. Затем сообразил, что это части заклинаний, которые Даркен Рал чертил на магическом песке в Саду Жизни, когда призывал магию, необходимую, чтобы открыть шкатулки Одена.

И лишь после этого Ричард осознал, что визит той странной призрачной фигуры прошлой ночью по-прежнему отягощает его рассудок. Голос сообщил ему, что он указан участником. Что начинается первый день зимы. У него в запасе целый год, чтобы открыть правильную шкатулку Одена.

Ричард был сильно истощен, но мало о чем мог думать после того неожиданного визита. Ему не удавалось выспаться. Раздражение от раны в ноге и еще от той, что осталась на спине, не давало погрузиться в обдумывание произошедшего. В первый день зимы случилась инспекция Джеганя. И будучи охвачен внезапным беспокойством относительно того, как не оказаться узнанным Джеганем и находящимися в лагере сестрами Тьмы, Ричард не имел времени обдумать, как это случилось, что он оказался участником приведения в действие шкатулок Одена.

Ему казалось, это могла быть какая-то ошибка – возникшая из-за искажения магии, вызванного загрязнением, которые оставили гармонии. Но даже если ему сообщили правду, – в чем он вовсе не был уверен, – все равно его дар оказался отрезан той ведьмой, Сикс, так что он не понимал, как мог самопроизвольно привести в действие эти шкатулки. И он не мог вообразить, как можно открыть правильную шкатулку при отсутствии дара. Он раздумывал над тем, могло ли все это быть из-за Сикс, частью какого-то заговора, которого он еще не понял.

Когда-то давно, в то время, когда Даркен Рал чертил эти самые заклинания, перед тем как открыл одну из шкатулок, Ричард ничего не понимал в их структуре. Зедд говорил ему, что само начертание подобных заклинаний чрезвычайно опасно: одна неправильная линия, проведенная правильным человеком в правильных обстоятельствах и правильным способом, может вызвать несчастье. В то время все рисунки казались таинственными узорами, выполненными из загадочных элементов, которые можно было принять за знаки какого-то удивительного иностранного языка.

Когда Ричард узнал намного больше о магических рисунках и символах, он пришел к пониманию того скрытого смысла, что содержали некоторые из этих элементов, – главным, образом тем же способом, как изучал древнед’ха-рианский язык: поначалу лишь догадываясь о значении отдельных слов, а по мере того как знание слов росло – стал улавливать и те понятия, которые выражали группы слов.