Презумпция лжи - Александр Маркьянов

Я буквально грудью встал на пути делегации, пытающейся прорваться в квартиру…

– Не пущу! Там улики, топтаться нельзя!

– Ты то откуда знаешь… – огрызнулся советник со смешной фамилией Михальчик, по званию аж подполковник, раздосадованный тем, что какой-то капитанишка не пускает его в квартиру – ты не слишком много на себя берешь? А?

– Не слишком! – грубо ответил я – забыли, где Андрей Леонидович работал?! Если есть желание – вперед, творите что хотите! Потом в Москве на вопросы отвечать будете!

Упоминание о месте работы Андрея Леонидовича отрезвило горячие головы – пусть я был всего лишь капитаном, но говорил дельные вещи. Информация о работе Михеева в ГРУ если и была секретом, то только для афганцев, советская колония догадывалась обо всем. Вообще, в нашей колонии шила в мешке было не утаить, все знали и тех, кто работает на КГБ и тех, кто работает на ГРУ. Давать показания в Москве никому не хотелось – после этого десятое управление ГШ (управление, занимавшееся отправкой советских офицеров за границу в качестве военных советников – прим автора) может ведь перестраховаться и отозвать из-за границы. И засунуть командовать задрипанной частью в какой-нибудь Мухосранск. За право выехать за границу в качестве советника шла нешуточная борьба, такие командировки были крайне прибыльными. Зарплата выше на порядок, часть зарплаты выдается чеками ВПТ (чеки Внешпосылторга – по ним можно было купить товары по загранкаталогам и ввезти в СССР, а там перепродать фарцовщикам. Чтобы представлять уровень зарплат советников – за пару лет можно было накосить на неслабую кооперативную квартиру – прим автора), часть и вовсе перечисляется валютой на личный счет во Внешэкономбанке. Многим не хватало и этого – в СССР скупали мелочевку типа кипятильников, которые там стоили копейки, а за границей – на порядок больше – и продавали. Лишаться командировки из-за глупости или любопытства не хотел никто – поэтому мужики перестали ломиться в дверь и столпились на лестничной площадке…

– Что делать то будем… – Спросил, как бы ни к кому не обращаясь Михальчик

Я тоже вышел на лестничную площадку, захлопнул за собой дверь, привалился к ней спиной…

– В посольство позвонили?

– Позвонили, сейчас приедут… – за всех ответил Горденко

– Ну, тогда ждем… Наше дело маленькое… – примиряющим тоном ответил я. Мужики внутренне согласились с тем, что я сказал – запал у них уже прошел и теперь единственной мыслью было – как не вляпаться. Кто-то уже спускался вниз по лестнице…

Через десять минут прибыли с посольства – первым по лестнице поднялся сам посол, Александр Михайлович Пузанов, опытный дипработник занимавший свой пост уже несколько лет. За ним шел офицер безопасности посольства. Главный военный советник почему-то не прибыл – видимо, был занят или не успели сообщить…

– Что, у кого-то работы нет? – громко спросил Пузанов, поднявшись на этаж

Любопытствующие начали расходиться…

– Кто обнаружил тело? – спросил офицер безопасности, которого я видел в посольстве один раз, когда там был – но лично знаком не был.

– Я. Капитан Белов Сергей Владимирович, я вместе с Андреем Леонидовичем работал. Утром мы должны были ехать на работу на его машине, жду – нет. Постучал – не отвечает. Пошел к Горденко, вскрыли дверь, а там…

– Тело трогали?

– Нет, улики же можно уничтожить…

– Опыт имеешь? – остро глянул на меня безопасник

Ну и что теперь? Не признаваться же, что я бывший следователь с Генпрокуратуры и опыт у меня более чем солидный…

– Книжки читал… И фильмы смотрел… – пробурчал я

– Хорошо – безопасник не стал выяснять дальше – надо в аппарат ГВС позвонить, пусть представителя пришлют. И местных привлечь, хотя это их и не касается совсем… Тело где лежит?

– На кухне – ответил я – если не нужен, я поеду, у меня работы много скопилось…

– Езжай. Если нужно будет – мы тебя допросим…

На работу я добрался вместе с Горденко – он меня подбросил по дороге – в этот день на работе опоздали многие. Все то время, пока мы ехали до центра Кабула, я крутил ситуацию в голове, искал ответы на вопросы – а их была масса – и не находил…

Что произошло? Версий может быть три. Несчастный случай при обращении с оружием – самая бредовая. Не тот человек Андрей Леонидович… был, чтобы по-дурацки что-то делать с неразряженным оружием и выстрелить самому в себя. Совсем не тот. Да и пьяным он не был… или был?

Вторая версия – самоубийство. С чего? Вот так вот взял и застрелился – такого не бывает. Должны быть основания, причем веские, чтобы приставить к голове ствол табельного оружия и спустить курок. Да, вчера он был… каким-то не таким. Подавленным немного, странным. Ну и что? Это не повод, чтобы ночью покончить с собой. Еще неизвестно, чей пистолет лежал рядом – его или не его. Для простоты предположим что его – ведь при экспресс-обыске другого пистолета я не нашел. Маловероятно и неправдоподобно, в общем…

Третья версия – убийство. Самая скверная по возможным последствиям. Ведь если есть убитый – есть, и убийца и его надо выявить…

За что? Самый главный вопрос, больше половины убийств раскрывается, если удается правильно ответить на вопрос: за что? В чем была причина, кому Михеев мешал?

Впервые я осознал, и очень остро, что о деятельности Михеева в Афганистане практически ничего не знаю. Прибыл я сюда всего две недели назад и все рабочее время просиживал в кабинете в министерстве обороны Афганистана, занимался рутинной работой. Вчерашняя операция, на которой меня задействовал Михеев, стала для меня первой с ним и последней.

Варианты мотива могли быть разные. Ограбление – самый бредовый из них. Хотели украсть валюту или вещи – сразу возникает много вопросов. Почему именно Михеев – ведь он жил не на первом этаже, почему залезли к нему? Как проникли в квартиру, почему Андрей Леонидович не поднял шум, не попытался защищаться? Почему никто не слышал выстрела? Наконец – почему полезли именно в охраняемый городок советников, ведь украсть можно было и в любом другом месте, намного проще…

Ограбили свои – ну, это вообще ни в какие ворота не лезет. С чего кому-то из своих грабить и убивать Михеева, не бандитская же малина в конце концов? Тем более что свои не могли не знать – в квартире брать практически нечего, значит если свои шли, то с одной целью – убить.

Оставалось единственное предположение – Андрея Леонидовича убили из-за чего-то, связанного с его работой. И логично было бы предположить, что убили – из-за той поездки к отелю Интерконтиненталь. Что-то там произошло такое, что стало достаточным поводом для убийства.

Что же там могло быть? За кем мы следили? Что делал в отеле Михеев? Кого привозила Волга, что там делала машина совпосла? Что вообще происходит.

Внезапно мне в голову пришла одна мысль – простая и страшная. Помимо Андрея Леонидовича у отеля Интерконтиненталь был и я – и больше никого. Значит я – единственный свидетель того, что там происходило. И неважно – был я в отеле или не был, видел я что-то или нет – самое главное я там был вместе с Михеевым. И если Михеева убили из-за того, что произошло в отеле – значит, запросто могут убить и меня!

– Эй, Сергей… – чужой локоть толкнулся в бок – приехали. Спишь что-ли?

Я пришел в себя, огляделся – мы стояли в самом центре Кабула. Через дорогу высилось здание министерства обороны Афганистана. Приехали…

– Извините, Владимир Потапович. Задумался…

– Бывает, бывает… Тебе, наверное, отгул надо взять на сегодня – участливо посоветовал Горденко

– За меня работу никто не сделает… – я открыл дверь, полез из машины – спасибо, Владимир Потапович…

– Да брось…

Перешел дорогу, едва не попав под машину – водитель тяжелого грузовика высунулся из окна, проорал что-то непечатное – подошел к дверям министерства. Словно смотрю на себя со стороны – вот я открыл дверь, вот я подошел на КПП – зачем?

– От сто двенадцатого пожалуйста…

Зачем? Крыша точно едет…

Охранник министерства недоуменно уставился на меня – пришел с опозданием часа на три и ключи требует…

– Кабинет открыт давно.

– Точно?

Вместо ответа охранник выложил гроссбух на стол, ткнул пальцем в запись – и тут меня словно ударило током! Еще не понимая, что происходит, я тупо уставился на журнал, потом на охранника, потом снова на журнал…

Журнал был новый!!! И, значит, записи о том, что Фархади вчера ушел сразу следом за мной, уже не было!!!

Таджикистан, Душанбе

Аэропорт

22 сентября 1978 года

Лететь в Союз с телом пришлось, конечно же, мне. Дело это было скверное, тяжелое, если потом, через несколько лет оно воспринималось как обыденное – еще один убитый мушавер (советник – прим автора) – то в те времена смерть в советской дипмиссии, да еще не смерть, а убийство было дело чрезвычайным.