Dung beetles - Alex Aleshko

Поглощенный воспоминаниями, Артём сам не заметил, как уже добежал до рынка. Он скинул ранец, бухнул его на прилавок, а сам углубился в проход между рядами аккуратно переворачивая и отодвигая подобранной здесь же доской от ящика оставшийся после торговли мусор. Обрывки, газет, картонных коробок, сгнившие овощи и фрукты, какие-то тряпки. Мальчик дотошно осматривал землю под ногами, мурлыкая себе под нос.

- Хоть копеечка, хоть две… - И его усердие было вознаграждено: из грязи торчал кругляшек монетки. Артёмка схватил его, стер пальцем прилипшую грязь и аж присвистнул.

- Пятнадцать копеек! - Теперь ему с лихвой хватало и на рис и на мороженое, еще и оставалось целых тринадцать копеек!

- Куплю коробку карандашей. - Немедленно решил мальчик, подхватил рюкзак и поспешил к столовой, но уже по дороге передумал: карандаши у него еще были, конечно некоторые до половины сточенные, но были, а половинки карандаша до конца учебного года хватит с запасом, соответственно новая коробка карандашей не была немедленной необходимостью. Рассуждая так, Артёмка добежал до столовой все еще не зная на что потратить свалившееся на него богатство. Перепрыгнул через ступеньки крыльца и, чуть не упав, с шумом ввалился в дверь.

- Ну тише ты, оголец! - Прикрикнула на него стоящая на раздаче здоровенная баба в когда-то бывшем белым халате.

Артём сделал вид, что ему стыдно, и делано спокойно прошел к столу с алюминиевыми подносами. Взял верхний из стопки над которой к выкрашенной зеленой краской стене был приклеен листок с надписью «Чистые подносы».

- Без указки не догадаться. - Подумал Артём, критически осмотрев подмятую жестянку с жирными разводами размазанных тряпкой остатков пищи некогда разлитых на этот лист металла. - Вот все у нас так, - продолжал рассуждать Артём, двигаясь в очереди к раздаче, - Подносы из алюминия, а самолеты из дерева.

- Рис, котлету, кусочек хлеба и компот. - Выпалил он поравнявшись с бабой-раздатчице. Та молча плюхнула на поднос тарелку с рисом, ткнула вилкой в горку котлет, не глядя выронила ее над тарелкой, взяла кусок хлеба, шлепнула его рядом и мотнув головой на строй стаканов с компотом, презрительно подытожила.

- Пятнадцать копеек.

Артём уронил в блюдце с обколотыми краями стоявшее перед бабой пятнашку, и отправился за расположенный в углу пустой стол. Уселся, аккуратно снял с вилки котлету, протер вилку чистым носовым платком и с удовольствие начал пиршество украдкой поглядывая на других посетителей столовой.

Народу в помещении было не много. Обеденный перерыв уже закончился и сейчас в помещении были только водители автобусов с расположенной неподалеку автобусной станции. Да несколько местных алкоголиков дожидавшихся когда в три часа откроется окно раздачи разливного пива, здесь же, в углу столовой, и пока украдкой потягивавших какую-то мутную жидкость из грязной бутылки которую один из них прятал за отворотом телогрейки.

- Дихлофос пьют. - С отвращением подумал мальчик. Он видел один раз, еще маленьким, как мужики что-то готовили возле леса, сзади их дома. Тогда, играя в разведчика, он решил выяснить, что они там затевают и подкрался поближе.

Один из мужиков, сидя на земле, держал зажатой между колен трехлитровую банку в которую было налито примерно на одну треть воды, второй достал из-за пазухи какой-то цилиндр, протянул ему. Мужик с банкой взял цилиндр, встряхнул его, потом ткнул его в один из торцов откуда-то появившимся у него в руке ножом - цилиндр засвистел, а мужик ловко воткнул его свистящий конец в банку и зажал руками. Когда цилиндр перестал свистеть, он откинул его в сторону, как раз под нос Артёму, а третий мужик ловко закрыл банку крышкой, аккуратно поднял ее и начал трясти.

Тряс, как показалось Артёму, очень долго, потом снял крышку, аккуратно разлил в приготовленные стаканы, мужики чокнулись, выпили, и довольно закрякали закусывая луком. Артёмка посмотрел на откатившийся к нему цилиндр - «Дихлофос» - гласило неизвестное ему слово написанное поверх белой эмали цилиндра.

Вечером он спросил у отца, что такое дихлофос, и почему его так вкусно пить. Отец сперва хотел ему всыпать, но услышав рассказ рассмеялся и поведал про алкоголиков, которые глушат все подряд, от «тройного» до «тормозухи». Что такое «тройной» и «тормозуха» мальчик тогда тоже не знал, но понял - это нечто отвратительное и лучше не связываться.

- Ща милицию вызову! - Вдруг взревела баба-раздатчица, прерывая Артёмовы воспоминания.

- Да ладно те, Нюрк, не шуми, мы ж эта, тихонечко. - Отозвался один из алкоголиков.

- Тихонечко они! А пол мне потом заблюете, кто убирать будет?! - Продолжала шуметь баба.

- Ну ладно, те. - Вступил в разговор второй.

- А ну валите отсюда! Алкошня! - Не унималась названная Нюрой.

- А что это валите! - Вдруг влез третий любитель дихлофоса. - Сидят люди, отдыхают, имеем право!

- Я те ща блять дам право! И с право и с лево! Кому сказали, пиздуйте отседова! У нас со своим нельзя. - Почему-то спокойно закончила раскричавшаяся баба.

Алкоголики что-то еще попробовали возразить, но Нюра молча подняла руку указывая на дверь. Те начали извиняться, шикать на слишком уж бойкого «номер три» - не помогло.

- Все, вызываю милицию! - Громогласно объявила баба-раздатчица, и кучка алкоголиков переругиваясь о чем-то понуро посеменила на выход. Артём тем временем разделался с едой, выпил компот и теперь вытрясал из граненого стакана никак не хотевший падать в рот сухофрукт. Он запрокинул голову, открыл рот и, держа стакан над ртом, другой рукой усердно колотил его по донышку - темно-коричневое нечто ползло по стенке все ниже и ниже, но падать упорно отказывалось. Наконец оно сдалось и плюхнулолсь в рот мальчика. Артём зажевал, не без удовольствия констатировав - кусочек груши. Вкусно.

Вкус сушеной груши, из которой уже минимум трижды варили компот нещадно разбавляя килограмм сухофруктов тридцатью литрами воды почему-то заставил вспомнить об отце и судьба оставшейся монетки была немедленно и бесповоротно решена.

- Куплю пломбир за девять копеек и сдобную булку за одиннадцать, сядем вечером с батей, попьем чаю с булкой и поговорим о том, какой купим мне велосипед! - Мальчик встал из-за стола, сложил грязную посуду на поднос, отнес его к окну мойки и, предвкушая и вечерний разговор с отцом за чаем, и удовольствие от мороженого, пританцовывая выбежал на улицу.

Мороженое продавали из дырки в стене слева от столовой. Стена отгораживала продуктовые склады от улицы и что происходило за ней было неизвестно. Но, каждый день, ровно в тринадцать тридцать, в стене открывалась закрытая железными ставнями дырка и из нее продавали мороженое, пока не кончится. Кончалось морожено обычно быстро: час, максимум полтора, и эта дырка в сладкую сказку снова закрывалась, до следующего дня.

Мороженое уже начали продавать, но очередь была небольшая, человек десять. Артём занял очередь, подождал пока подошла и встала за ним женщина с авоськой полной пустых бутылок из под кефира. Подождал еще немного, для проформы, сказал ей, что отойдет на минуточку, и побежал за угол, где из точно такой же дырки продавали хлеб.

Хлеб продавали дольше чем мороженое: с десяти утра до трех часов дня, но и за ним очередь была не меньше. Артём и здесь занял очередь, и так же подождал пока займут за ним. Здесь следом за ним занял дедушка в больших валенках с галошами и засаленной шапке-ушанке. Предупредив дедушку Артём побежал назад к очереди за мороженым - постоял в ней до половины и снова побежал к очереди за хлебом. Через двадцать минут очередь Артёма начала одновременно подходить и там и там, и мальчик, волнуясь, заметался между двумя вереницами людей.

- Что, пастреленок, сколько очередей-то назанимал? - С улыбкой спросила женщина с авоськой.

- Две. - Понурился Артём. - И обе подходят.

- Вторая за сигаретами небось? - Шутливо строго спросила женщина.

- За хлебом! - Возмутился Артём.

- Ну беги тогда. Какое морожено-то хотел? Куплю уж. - Улыбнулась женщина.

- Спасибо! Пломбир за девять копеек. - Ответил мальчик и побежал ко второй очереди. Поспел как раз вовремя. Купив булку и на ходу запихивая ее в ранец он побежал назад. Женщина как раз расплачивалась за мороженое.

- А вот и ты, шустрик. Ну держи, пломбир за девять копеек. - Она снова улыбнулась. Артём поблагодарил ее, взял мороженое, отдал ей копейки и аккуратно разворачивая лакомство поспешил к школе.

Было так здорово прыгать через мартовские ручьи, щурясь от таящего, и от этого искрящегося изо всех сил под весенним солнцем снега, лизать мороженое и предвкушать вечер с чаем и трезвым отцом, который обещал велосипед! Было так здорово! Так здорово!

Артём уже не успевал посидеть в библиотеке - занятия должны были скоро начаться, но забежать туда было нужно. Во-первых надо было отдать прочитанного «Дон Кихота» - таскать весь день с собой эту огромную книжищу Артёму совсем не хотелось. А во-вторых в библиотеке можно было оставить до вечера булку. Последнее время к Артёму хоть и относились настороженно, старались не задевать лишний раз, тем не менее он решил не рисковать вечерним чаем с булкой.