История России с древнейших времен. Том 6. От правления Василия III Ивановича до кончины Иоанна IV Грозного. 1505–1584 гг. - Сергей Соловьев

Казань была взята, но надобно было распорядиться насчет дикого, воинственного народонаселения, жившего в ее области: Иоанн разослал по всем улусам черным ясачным людям жалованные грамоты, писал, чтоб шли к нему без страха, он их пожалует, а они бы платили ему ясак, как и прежним казанским царям; арские люди и луговая черемиса прислали с челобитьем. 4 октября вся Казань была очищена от трупов; царь поехал в нее в другой раз, выбрал среди города место, водрузил на нем своими руками крест и заложил церковь во имя Благовещения богородицы; отслужили молебен, освятили воду и с крестами ходили по городским стенам. На третий день, 6 октября, заложенная церковь Благовещения уже была готова и освящена. В тот же день царь назначил наместником в Казань большого боярина князя Александра Борисовича Горбатого и боярина князя Василия Семеновича Серебряного, оставил с ними дворян своих больших, много детей боярских, стрельцов и козаков, 11 октября Иоанн выступил в обратный путь: сам государь поехал Волгою в судах, а конная рать пошла берегом на Васильсурск с князем Воротынским. В Нижнем Новгороде царь встретил посланных с поздравлением от царицы, от князя Юрия Васильевича и от митрополита; тут он вышел из судов и поехал сухим путем на Балахну во Владимир. Здесь ждала его новая радость; прискакал боярин Траханиот с вестью о рождении первого сына, Димитрия. Из Владимира чрез Суздаль и Юрьев царь поехал в Троицкий монастырь, где прежний митрополит Иоасаф, игумен и братия встретили его с крестами; в селе Тайнинском он встречен был братом Юрием, под Москвою – кликами бесчисленного множества народа: «Многая лета царю благочестивому, победителю варваров, избавителю христианскому!» У Сретенского монастыря встречен был митрополитом с крестами; благословившись у митрополита, Иоанн говорил ему речь, которая оканчивалась так: «А тебе, отцу своему и богомольцу, и всему освященному собору вместе с князем Владимиром Андреевичем и со всем войском за ваши труды и молитвы, потому что вашими молитвами бог соделал такие великие чудеса, много челом бьем». Тут царь, князь Владимир и все войско поклонились в землю, после чего Иоанн продолжал: «И теперь вам челом бью, чтоб пожаловали, потщились молитвою к богу о нашем согрешении и о строении земском, чтоб вашими святыми молитвами милосердый бог милость нам свою послал и порученную нам паству, православных христиан, сохранил во всяком благоверии и чистоте, поставил бы нас на путь спасения, от врагов невидимых соблюл, новопросвещенный град Казанский, по воле его святой нам данный, сохранил во имя святое свое и утвердил бы в нем благоверие, истинный закон христианский, и неверных бы обратил к нему, чтоб и они вместе с нами славили великое имя святыя троицы, отца, сына и святого духа ныне, и присно, и во веки веков, аминь». Митрополит отвечал также речью, в которой прославлял милость божию и подвиги царя, сравнивал его с Константином Великим, Владимиром Святым, Димитрием Донским, Александром Невским; по окончании речи митрополит и все духовенство пали также на землю пред царем, благодаря его за труды. Здесь, у Сретенского монастыря, Иоанн переоделся: снял воинские доспехи и надел одежду царскую – на голову надел шапку Мономахову, на плечи бармы, на грудь крест – и пошел пешком за крестами в Успенский собор, а оттуда во дворец. 8, 9, 10 ноября были столы у царя для знатного духовенства и вельмож, и три дня раздавались дары митрополиту, владыкам и награды воеводам и воинам, начиная с князя Владимира Андреевича до последнего сына боярского; кроме вотчин, поместий и кормлений роздано было деньгами, платьем, сосудами, доспехами, конями 48000 рублей.

Награды соответствовали подвигу, соответствовали понятию, которое современники имели о нем. В конце XIV века русские одержали впервые победу над татарами, пришедшими напомнить им времена Батыя; русские решились защищаться от татар, отражать их нападения, но долго еще не решались вести с ними войны наступательной; Иоанну III вследствие внутренних смут в Казани удалось утвердить здесь свое влияние, посадить хана из своей руки, но этот хан под конец жизни Иоанновой свергнул с себя зависимость от Москвы; в княжение Василия Иоанновича мы видели ряд походов на Казань для восстановления прежних отношений; в малолетство же Иоанна IV Казань не только свергла с себя зависимость от Москвы, но даже приняла наступательный образ действия, и соседние области терпели сильные опустошения. И вот благодаря великодушным усилиям молодого государя Казань взята, присоединена окончательно к Московскому государству, завоевано Татарское царство. Надобно перенестись в XVI век, чтоб понять всю силу впечатления, какое производили на современников эти слова: завоевано Татарское царство! Только несколько лет назад молодой великий князь решился принять этот страшный титул царя, означавший до сих пор преимущество татарских ханов, верховных повелителей, перед которыми преклонялись наши князья; вспомним, что Иоанн III, требовавший равенства с императором германским и султаном, не думал о равенстве с царем крымским и бил ему челом. И вот царство Татарское завоевано, и завоевано с необыкновенными усилиями, которые соответствовали усилиям Северо-Восточной Руси для отражения Мамая в 1380 году; но следствия усилий были совершенно различны: следствием усилий Донского было только отражение страшного царя, следствием усилий Иоанна IV было завоевание царства. В тумане самой отдаленной древности представлялись первые князья русские, эти герои, завоевывавшие чуждые страны; давно миновались эти счастливые времена и заменились временами усобиц и нападений поганых, несших розно Русскую землю. Недавно Русская земля начала опять собираться, но о приобретениях чуждых земель не думали, ибо на присоединение областей литовских смотрели как на возвращение своего. Завоевание Казанского царства было, следовательно, первым завоеванием, и, что всего важнее, завоеванием Татарского царства: после многих веков страдания и унижения явился наконец царь на Руси, который возвратил ей счастливое время первых князей-завоевателей; понятно отсюда, почему Иоанн IV стал так высоко над своими предшественниками, почему для русских людей XVII века это был самый величественный образ в русской истории, загораживающий собою все другие образы, именно такой, каким для русских людей двух последних веков был образ Петра Великого; но имеем право сказать, что относительно всей массы русского народонаселения впечатление, произведенное подвигами Иоанна IV, было сильнее впечатления, произведенного на современников подвигами Петра, ибо деятельность преобразовательная, касавшаяся преимущественно высших слоев общества, подвиги Северной войны, Полтавская победа не могли возбуждать в целой массе народонаселения такого сильного сочувствия, какое в русских людях XVI века возбуждено было завоеванием Татарского царства. Притом завоевание это не было вовсе следствием личного славолюбия молодого государя и не было следствием стремлений великих, но не для всех понятных, каково, например, было стремление к завоеванию прибалтийских областей; завоевание Казанского царства было подвигом необходимым и священным в глазах каждого русского человека; подвиг этот совершался для защиты христианства от бусурманства, для охранения русских областей, опустошаемых варварами, для освобождения пленников христианских. Наконец, впечатление усиливалось еще рассказами о необыкновенных трудностях подвига, ибо все прежние походы под города, поход новгородский, даже смоленский, не могли идти в сравнение с этим последним походом, казанским.

В истории Восточной Европы взятие Казани, водружение креста на берегах ее рек имеет важное значение. Преобладание азиатских орд здесь было поколеблено в XIV веке и начало никнуть пред новым, европейским, христианским государством, образовавшимся в области Верхней Волги. Во второй половине XV века Золотая Орда рушилась, но расторгнутые члены чудовища не переставали двигаться; явились три царства татарских; из них Астраханское, образовавшееся в устьях Волги, было самое безопасное для христианских государств Восточной Европы; Крымское скоро обнаружило свой разбойничий характер в отношении к Руси и Польше, но широкая степь отдаляла Московское государство от Крыма. Ничто не отдаляло его от третьего царства – Казанского, основанного на Средней Волге и Нижней Каме, в том важном месте, где новая Северо-Восточная Русь необходимо должна была сталкиваться с Азиею в своем естественном стремлении – вниз по Волге. Издавна Азия, и Азия магометанская, устроила здесь притон, притон не для кочевых орд, но для цивилизации своей; издавна утвердился здесь торговый и промышленный народ – болгары; издавна, когда еще русский славянин не начинал строить на Оке церквей христианских, не занимал еще этих мест во имя европейской гражданственности, болгарин слушал уже коран на берегах Волги и Камы. Здесь впервые в Северо-Восточной Европе христианство столкнулось с бусурманством. Это столкновение было необходимо, как скоро новая Русь основалась в области Верхней Волги, как скоро славянская колонизация нашла себе путь вниз по этой реке; первые князья новой, Северо-Восточной Руси – Юрий Долгорукий, Андрей Боголюбский, Всеволод III, Юрий II – ведут войны с болгарами и доводят границы своих владений до устья Оки в Волгу, где закрепляют их Нижним Новгородом. Болгарам трудно было бы защищать Азию и магометанство с этой стороны от напора Руси, но вот Азия высылает татар, и движение Руси на восток по течению Волги остановлено надолго. С ослаблением татарского владычества это движение снова начинается, но тут Азия, татары собирают последние силы и утверждаются в опасном месте, основывается Казань. До тех пор пока существовала Казань, до тех пор дальнейшее движение русской колонизации на восток по Волге, наступательное движение Европы на Азию было невозможно. Страшное ожесточение, с каким татары, эти жители степей и кибиток, способные к нападению, но неспособные к защите, защищали, однако, Казань, это страшное ожесточение заслуживает внимания историка: здесь Средняя Азия под знаменем Магомета билась за свой последний оплот против Европы, шедшей под христианским знаменем государя московского. Пала Казань, и вся Волга стала рекою Московского государства; завоевание Астрахани было скорым, неминуемым следствием завоевания Казани. Мы видели, что до сих пор колонизация русская брала северо-восточное направление: юго-восточная часть великой равнины не была ей доступна по причине господства здесь кочевых орд; но с падением Казани, т. е. со взятием всей Волги во владение Московским государством, русские поселения получили возможность распространяться и на юго-восток, в богатые страны, орошаемые западными притоками Волги и восточными – Дона.