Странник - Виктор Тюрин

«Может, попробовать подкупить сержанта? Пусть вывезет меня отсюда. С рекрутами. Дать тысячу? Или полторы. Черт! Как же я не продумал такую элементарную деталь. Все эта нехватка времени, будь она неладна! Хорошо, а если он откажется? Или еще хуже – заявит в полицию? А, будь что!..»

В дверь постучали. Сержант замолк на полуслове. Я резко повернул голову на стук, заодно мазнув косым взглядом по Крыске. Та в свою очередь также напряглась, но стоило на пороге появиться солдату, как посветлела лицом, да и меня слегка отпустило. Пока рядовой тянулся по стойке «смирно», я повернулся к сержанту и попытался прочесть по его лицу, заметил он что-нибудь или нет. Если бы я не вглядывался внимательно, то вряд ли бы заметил тень настороженности, мелькнувшей в глазах штаб-сержанта.

– Сэр!

– Слушаю тебя, Джонс.

– Сэр! Вы приказали доложить, когда транспорт с базы будет на подходе. Он пребывает через двадцать минут. Сэр! Разрешите идти?!

– Подожди, рядовой!

– Ты слышал о транспорте, парень? – теперь сержант обращался ко мне. – Времени у тебя в обрез. Того, что я тебе рассказал, вполне хватит для решения. Поэтому не тяни резину! Да – или выметайся!

В который раз меня загнали в тупик, не дав ни секунды времени для раздумий. Мне бы развернуться и уйти, но я не стал этого делать. Тогда мне пришлось бы начинать все сначала. Бежать, скрываться, прятаться, а я устал от постоянного, изматывающего душу страха, устал видеть в каждом человеке врага. Только здесь, впервые за прошедшие сутки, я почувствовал себя в относительной безопасности. Мне хотелось растянуть это ощущение как можно дольше, и я решился:

– Да, сержант.

– Статус-карту, парень. – Сержант протянул руку. – И не забудь прижать палец, чтобы я знал, кого поздравить со вступлением в ряды нашей славной армии.

Прижав палец к карте, я протянул ему свой документ. Пробежав глазами по данным, сержант сначала проверил его на сканере для удостоверения подлинности, потом документ прошел через определитель. Медленно текли минуты. Судьба, видно, решила в очередной раз испытать меня на прочность.

– Вроде все нормально, – сделал заключение сержант. – Рядовой, проводишь его к врачу. Еще не передумал, рекрут?

– Нет.

– Кто эта девчонка? Сестра?

– Да.

– Как я сразу не догадался?! – ехидно улыбнувшись, воскликнул сержант. – Вы же почти близнецы!

В следующую секунду его улыбку словно стерли с лица.

– Девчонка – в коридор, ты – к врачу.

Врач осмотрел меня за две минуты. Судя по осмотру, годность к армии здесь определялась уже тем, что рекрут пришел сюда сам, так сказать, своими ногами, а не приехал в инвалидной коляске. Затем я снова оказался у сержанта, где подписал уже заполненный контракт и получил деньги.

– Прощайся с девчонкой, – буркнул сержант. – Даю пять минут. Транспорт на подходе.

Разговора не получилось. Она больше смотрела на мою руку с зажатыми деньгами, чем мне в лицо. Поняв это, я тут же вручил ей деньги. Все. Она стала торопливо пересчитывать их дрожащими пальчиками и, когда удостоверилась, что у нее в руках триста кредитов, а не обещанная половина, подняла лицо. Наши глаза встретились. Недоверие на лице сменилось робкой, недоверчивой улыбкой.

– Это все мне?

– Бери, девочка. Ты заслужила. А теперь иди, – я решил не затягивать прощание.

– Пока.

– Пока, Тата.

Ее глаза отчаянно захлопали, стараясь скрыть влагу, начавшую собираться в уголках глаз, но она была волевой, сильной девчонкой и умела контролировать свои чувства. Губы, сжавшись в тонкую, жесткую линию, тут же преобразили ее лицо. Трудно было поверить, что это жесткое и циничное выражение принадлежит не взрослой женщине, а девочке-подростку.

Глава 9

На следующее утро в составе взвода я стоял на плацу и слушал речь молодого, атлетически сложенного лейтенанта. На первый взгляд он был года на два, а то и на три моложе меня. Высокий, подтянутый, он хорошо смотрелся в своей новой, с иголочки форме. Если на нем она выглядела естественно, облегая фигуру, как перчатка, то я чувствовал себя неуклюжим увальнем в своем мешковатом сидящем комбинезоне. Мы были построены в две шеренги вдоль ярко-желтой линии. Напротив нас, за спиной лейтенанта, стояла короткая шеренга из четырех сержантов – командиров отделений. С тремя их них я познакомился еще вчера, по прибытии на базу, а вот четвертого видел впервые, впрочем, как и командира своего взвода.

В утреннем, прозрачном как слеза воздухе особенно громко и отчетливо звучали слова нашего командира:

– Я – ваш командир, а вы мои бойцы. Мы члены одной семьи. Вы пришли сюда добровольно, оставив семью и дом, чтобы защитить от наглых посягательств нашу свободу и демократию. Верю, вы с честью пройдете этот трудный путь! Вы пока не ощущаете себя героями, но уже совершили свой первый подвиг, став в ряды защитников отечества! В столь трудный для…

– Еще несколько минут подобного трепа, и я засну стоя, – почти не двигая губами, прошептал мой сосед по строю. Массивный дядька, старше меня лет на десять, с грубым, словно вытесанным при помощи топора лицом.

Я с интересом посмотрел на него. Умение говорить подобным образом явно требовало большой практики.

– …Пока война имеет позиционный характер. Прямые столкновения эпизодичны и имеют вид пограничных конфликтов. Военные действия, замаскированные под мятеж, сейчас идут только в одном мире. На Ганимеде. Но близок час… – Тут я отвлекся на низко пролетающий вертолет и некоторое время провожал его взглядом. – Наш взвод должен быть подобно штыку в руках умелого солдата – острым, закаленным, смертоносным!!

– Эк его занесло, – прокомментировал мой массивный сосед окончание речи командира взвода, а я подумал: «А что такое штык?»

Вдохновив нас, но главным образом себя, раскрасневшийся лейтенант позволил себе секундную передышку, а затем продолжил свою «зажигательную» речь:

– Бойцы, вам дано четыре месяца на прохождение курса. От вас требуется полная отдача! Делайте что должны, а армия, в свою очередь, даст вам все, что нужно! – После очередной короткой паузы он закончил речь словами: – Теперь я передаю вас сержанту Бергу, моему заместителю!

Он отошел в сторону. На его место шагнул незнакомый сержант, четко развернувшись на каблуках, отдал честь лейтенанту:

– Сэр!

Тот лихо откозырял в ответ:

– Принимайте взвод, сержант!

– Есть, сэр!

Не успел лейтенант повернуться к нам спиной, как взгляды всего взвода скрестились на штаб-сержанте в ожидании новой речи, но тот предпочел обойтись без нее. Вместо этого, подойдя к краю строя, он стал медленно идти вдоль него, внимательно вглядываясь в лица. Первую остановку сделал перед моим говорливым соседом. Чуть приподняв голову, сержант посмотрел ему прямо в глаза: