Сказка на ночь (СИ) - Ангелос Валерия

— Это правда? — мрачнею. — Или чья-то глупая шутка?

— Полагаю, правда, — безразлично замечает он. — Ресурс серьезный. Известный на всю Европу. Сомневаюсь, что они позволят себе публикацию неподтвержденных материалов.

— Но ты, — запинаюсь. — Надеюсь, ты не причастен?

Рустам молчит. А я снова впиваюсь взглядом в статью, бегло перечитываю, пробую выровнять сбитое дыхание, однако ничего не выходит. Сердце бешено колотится.

«Жаклин Верман убита в родовом особняке».

Информации мало. Тело обнаружила прислуга. Детали происшедшего не сообщаются, чтобы не мешать следственному процессу. Довольно размытые формулировки. Минимум фактов.

— Думаешь, я бы стал воевать с женщиной? — вдруг выдает Рустам.

— С ее отцом, — роняю глухо. — Он ударил по мне. Ты тоже мог выбрать слабое место. Прости, глупо с моей стороны делать такие предположения, но…

— Я сомневаюсь, что Верман причастен к видео. Хотя это не снимает с него вины за трансляцию ролика на аукционе. Я не прощаю оскорблений, но действовать подобным образом было бы слишком быстро и просто.

Я блокирую телефон и прячу обратно в сумку. Доверяю своему супругу, знаю, он не будет лгать. Однако настроение изучать Париж, планировать экскурсии моментально пропадает. Мысли о другом. Кто бы не убил Жаклин Верман, эта смерть еще ударит по нам.

Глава 21

Париж встречает нас проливным дождем, но это не мешает мне наслаждаться видом ночного города. Пока Рустам решает рабочие вопросы: ведет переговоры по телефону, отправляет сообщение за сообщением, разбирает почту; я буквально прилипаю к стеклу, наблюдаю за тем, как крупные капли ударяются о прозрачную поверхность, стекают вниз, расплываясь огромными кляксами. Искристые огни завораживают, заставляют затаить дыхание и приоткрыть рот от удивления. Я очень стараюсь ловить каждый момент. Боюсь упустить нечто важное. Жадно впитываю зрелище, пробуя вспомнить, где прежде видела отдельные здания. В кино? В журналах? В передачах про захватывающие путешествия?

— Погода здесь отвратная, — вдруг заключает Рустам, заставляя меня на миг обернуться, почти сразу поворачиваюсь обратно, восхищенно изучаю архитектуру. — Дождь идет гораздо чаще, чем в Лондоне. Завтра не забудь захватить зонт. Солнце быстро сменяется тучами.

Согласно киваю, не могу ничего ответить. Слишком сильное впечатление на меня производит этот город. Понимаю, не все кварталы тут выглядят идеально, однако мы добираемся до исторического центра, и это уже настоящий праздник.

— Надо чаще выезжать, — вкрадчиво замечает Рустам, крупная ладонь опускается на мою талию, поглаживает живот. — Если бы я знал, что путешествия приводят тебя в такой восторг, то с этого бы и начал.

— В Мюнхене у нас все складывалось не слишком удачно, — нервно усмехаюсь и смотрю на супруга. — Надеюсь, теперь пройдет лучше. Выйдет нечто вроде маленького медового месяца.

Его глаза такие темные и горячие, в них клубится тьма, но я не ощущаю опасности, смело провожу ладонью по щеке своего любимого зверя. Он сильный, мрачный, безжалостный. Но любит меня до безумия. А я люблю его. Ничто не встанет между нами, не разрушит связь.

— Я уверен, мы найдем способ растянуть этот месяц на целую жизнь, — говорит Рустам и накрывает мой рот своими губами.

Он целует меня дико. Бешено. Одержимо. Будто в последний раз. Крадет дыхание, заставляет забыть про мир вокруг.

Глухая перегородка отделяет нас от водителя и охранника на переднем сиденье, поэтому никто не становится свидетелем интимного момента.

— Я тебе верю, — выдыхаю в ответ.

Муж прикусывает мою нижнюю губу зубами, после окончательно отстраняется, изучает меня голодным взглядом. Его страсть физически осязаема. И это заводит меня. Высекает искры. Желание распаляется, увлекает в пылающую бездну.

Мои пальцы соскальзывают со щеки Рустама, перемещаются ниже, на крепкую шею, где неистово пульсируют и бьются разбухшие вены. Обвожу красноречивые следы, которые остались от моих губ и зубов. Порочные метки. Укусы. Засосы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Рустам никак это не скрывает. Я надела кофту, воротник которой полностью закрывает горло, а супруг вообще не задумывается о том, что подумают люди. Носит эти отметки с гордостью.

— Я всегда могу сказать, будто меня поцарапала дикая кошка, — насмешливо заключает он, словно читает мои мысли.

— Кто осмелится у тебя такое спросить? — невольно улыбаюсь.

Он снова целует меня. Остаток пути проводим, не размыкая тесных объятий. Когда авто тормозит, тоже не сразу разрываем жаркий контакт.

Процедура заселения не требуется. Все формальности решает очередной помощник Рустама, а мы сразу направляемся в номер. Сам отель поражает воображение своим великолепием. Впечатление, точно попадаешь во дворец. Хрусталь, золото, зеркала. Голова идет кругом от такого пышного убранства, даже страшно ступать здесь. Но оказавшись в номере, я понимаю, что все предыдущие помещения были лишь копией. Настоящая роскошь сосредоточена именно тут.

Я давно слышала про это место. Видела в одной из передач репортаж о нем. Каждый номер создан под заказ отдельным дизайнером. Ничего в отделке и в обстановке не повторяется, ведь проекты абсолютно разные. Все выполнено дорого и со вкусом.

— Это похоже на музей, — выпаливаю, разглядывая убранство. — Страшно что-нибудь разбить или испортить.

— Не бойся, — Рустам обнимает меня сзади, прижимается вплотную, позволяя в полной мере прочувствовать жар мускулистого тела. — Я могу выкупить отель, снести под ноль и построить тут заново другой.

— Ты что, — отрицательно мотаю головой. — Не надо. Здесь безумно красиво. Начинаю сомневаться, стоит ли после нашего номера посещать Лувр.

— Конечно, стоит, — шумно вдыхает аромат моих волос. — Билет уже доставили.

— Ты всегда знаешь мои ходы наперед?

— Я стараюсь их угадывать.

— Ты идеальный мужчина, — оборачиваюсь, чтобы оказаться с ним лицом к лицу, обнимаю очень крепко, льну всем телом.

— Я такой только для идеальной женщины.

* * *

После совместного завтрака Рустам отправляется работать, а я могу осуществить планы на экскурсии. Первым пунктом становится Лувр, побывать в Париже и не посетить это место было бы самым страшным грехом. Хотя я понимаю, что многое в любом случае упущу. Нереально охватить полную программу за два коротких дня. Значит, сюда нам придется вернутся и не раз.

Я начинаю осмотр музея с общепризнанных шедевров, самых известных экспонатов. К счастью, путь к ним обозначен специальным табличками. «Мона Лиза» да Винчи, Ника Самофракийская, Венера Милосская, Амур и Психея.

Время пролетает незаметно, и я догадываюсь взглянуть на часы лишь когда чувствую, что безумно проголодалась. Меня накрывает шок. Близится вечер и закрытие музея, а я еще и одно крыло полностью не обошла.

Меня накрывает усталость, теперь уже трудно воспринимать красоту вокруг. Глаза как будто замыливаются. Пожалуй, стоит взять паузу.

Я решаю немного прогуляться, направляюсь в сад Тьюлири. Тратить драгоценные минуты на кафе и рестораны совершенно не хочется. К тому же, мы наверняка посетим подобное заведение вечером. Рустам не оставит меня без романтического ужина. Но я все равно жутко хочу есть, поэтому по дороге покупаю запеченные каштаны.

Рядом вдруг возникает незнакомый мужчина, широко и улыбается и обращается ко мне по-французски. Качаю головой и развожу руками, отвечаю ему на английском языке, объясняю, что не понимаю ни слова кроме стандартного приветствия.

— Простите, вы очень похожи на француженку, — говорит он, моментально переходя на другой язык.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

И в следующий момент к нам подступают охранники.

Я даю им знак не спешить.

— Ничего себе, — присвистывает француз. — Какое же у вас мощное сопровождение. Надеюсь, они не против если я украду минуту вашего времени? Скажите, на какое агентство вы работаете? Кто бы это не был, я готов предложить больше.