Газета Завтра 21 (1018 2013) - Газета Завтра Газета

Александр ПРОХАНОВ. Почему вы Хирург? Что это за второе имя?

Александр ЗАЛДОСТАНОВ. Я врач, окончил институт и ординатуру. В свое время я работал в поликлинике по месту жительства, а также в ЦНИИСе на кафедре хирургии. Занимался посттравматическими деформациями лицевой области. Но это было давно. Я родом из семьи врачей, мама-доктор, сестра-врач, поэтому всё с детства было предопределено.

А.П. А кто вас нарёк так - Хирургом, ваша компания, друзья?

А.З. Ну конечно. У меня был очень специфический контингент людей, которые ко мне приходили. Каких только травм там не было! Да еще и время такое, буйная молодость, "криминальная революция" в стране

А.П. То есть, вы были "бандой на колесах"?

А.З. Нет, бандой мы не были, потому что никого не грабили. Но мы были протестной публикой. К тому же очень любили свою страну и хотели, чтобы в ней не было так серо и скучно. Помню, в 80-е мне попалась на глаза книга Эдгара Чепорова, журналиста, он жил на Западе и писал о том, что там происходит (в критической форме, конечно), и в ней я увидел фотографии "викингов" на колесах, которые меня очень заинтересовали и понравились. Мой первый мотоцикл был таким бегством от серых будней, куда-то в ночь, путешествия, романтические истории.

А.П. Движение байкеров - это западное движение, оно имеет свой генезис. Оно даже не столько протестное, сколько асоциальное. Была война во Вьетнаме, были какие-то всплески, но они в основном противопоставляли себя организованному социуму. И вы, как я понимаю, начинали с восприятия западной культуры, эмблематики, стиля жизни, метода. А как получилось, что ваше асоциальное движение превратилось в национально-патриотическое?

А.З. Вы знаете, я думаю, что у русского человека генетически заложено: первое - это вера в Бога, как бы её ни вытравливали, и второе - поиск смысла жизни. В каждом из нас немножко Достоевского существует. Рано или поздно встает вопрос: "для чего"?! Почему Господь уберег, почему ты до сих пор не инвалид, почему Он тебе жизнь дал, для чего тебя на свете держит? В какой-то момент я всё чаще стал думать об этих вопросах. А когда мы создали такую организацию, которая нашла отклик во многих городах, даже в странах, тогда очень остро встало: а куда мы идем и зачем это все надо. Просто покатушки на колесах? Просто асоциально жить? Зачем тогда мне было нужно образование?! Потом, любовь к стране у нас плотно сидит на глубоком внутреннем уровне, однажды ты начинаешь понимать свою страну как одушевленный организм, тогда ты начинаешь за неё переживать, и этот момент изменяет тебе жизнь.

А тогда эту самую байкерскую культуру я стал тащить к себе в дом (не в страну - в дом, квартиру). Первая, кто забила тревогу, была моя мама. Она мне сказала: "Сними чертей со стены". Я тогда вешал на свои стены всевозможные плакаты и символику этой западной культуры. Но самым ярким примером, безусловно, была эмблема "ангелов ада", на которой был изображен череп черта с рогами, три шестерки, и девиз: "Лучше быть первым в аду, чем прислуживать в раю". Мне кажется, это только американцы могли придумать бороться за первое место в аду. Но на тот момент, по молодости и на протестном кураже, всё воспринималось по-другому.

Еще в то время меня занесло в Западный Берлин, я нырнул в мир их контркультуры, в мир байкеров, рок-музыки, и эта среда приняла меня, как своего. Более того, я там пользовался каким-то особенно повышенным вниманием. Но я понял, что это не моё и это не давало мне покоя. Всё мне нравилось, вся романтика, окружающий ореол, мотоцикл, летящий в воздух, ветер навстречу, поездки. Но, к примеру, смотришь на эмблему и тебе не комфортно, каждый раз хотелось перекреститься со словами "Спаси и Сохрани", когда твои глаза встречают сатанинские символы. Хотя еще раз подчеркну, что отношение ко мне там было очень хорошее, и я приобрел множество друзей. Потом последовал слом Стены, и разрушение ауры Западного Берлина, в целом тоже протестного и даже антизападного, со своим сердцем в районе Кройцберга с его красными звездами, серпами и молотами, портретами Че Гевары на стенах и столбах. Сильное впечатление на меня произвело знакомство с одним генералом штази, с которым я случайно познакомился в Западном Берлине и который сказал мне: "Нынешняя верхушка СССР предала не своего сателлита - Восточную Германию, а преданного друга! Особенно подло это было по отношению к Эриху Хонеккеру - настоящей легенде Германии, честному и верному человеку. Они думают, что, сломав стену, они объединили Германию. Ничего у них не выйдет. Германию может объединить только национальная идея".

Потом уже в России меня все больше и больше тянуло в церковь, к чему-то другому, о чем моя душа соскучилась.

Потом слова, сказанные мне в 1999-м годы одним священником, стали роковыми: "Хирург, притащишь сюда вот это (ангелов ада) - никогда не отмоешься!", речь шла именно об их эмблеме и их морали Тогда я собрал весь клуб, всех ребят, и сказал, что либо мы "направо", либо "налево", я не хочу идти той дорогой, не моё. Те, кто со мной - сюда, те, кто от нас - в другую сторону. У нас должен быть свой путь, свой фундамент и свои ценности. Стали открываться простые истины и, можно сказать, что после этого колеса наших мотоциклов покатились по другой дороге и в другом направлении. Здесь мы показали некий пример всему остальному миру, что может быть вот такой путь. Позднее, в какой-то момент мы перестали пользоваться словом "байкеры", мы написали на своих майках "русские мотоциклисты", а сзади "с нами Бог".

А.П. Ваше движение, по существу является социально-патриотическим движением. Оно огромного масштаба, оно колоссальное по перемещению, по скорости. Оно абсолютно не архаическое, оно модернистское. Оно связано с сегодняшним состоянием мировых умов. Просто вся эта западная субкультура, как многое бывало на Руси, перелопачивается русской энергией, русской тайной. Так мы перелопатили в свое время гегельянцев, создали из них своих потрясающих философов, перемололи марксизм, создали свою русскую версию, свой сталинизм. Сейчас, после 1991 года, мы перемалываем явившееся "западное иго" - культурное, политико-экономическое. Мы сейчас находимся в состоянии борьбы. Конечно, Россия перемелет это всё, ценою огромных жертв это удастся. Это поле боя и мы сражаемся, находимся в дикой схватке. Был "русский марш", там вышло 800 человек, это смехотворно. Как настоящее русское движение - это ваше движение. Или движение Охлобыстина, который может собирать стадионы, и актер, и священник, и ярчайшего рода личность. Поэтому, я думаю, что ваше движение сильнее любой партии, вы аккумулируете колоссальные русские энергии.

А.З. Вы знаете, я тоже это ощущаю, поэтому мы вне политики, и называть наши программы политическими - это неправильно. У нас есть своя гражданская позиция, за которую мы будем стоять до конца. И здесь мы с вами на острие борьбы и в одном окопе. Идет война. Мы это видим. На нашей территории пока еще только информационная. Но в этой войне уже есть погибшие. Мой друг - парень из Севастополя, Валера Белый, первый, кто отдал свою жизнь за клуб. За своих друзей и за своих братьев, закрыв собой ствол обезумевшего убийцы, стреляющего по своим прежним товарищам. Он герой и первомученик. Да, то, что мы здесь делаем, за что стоим в своей стране, не всем нравится, особенно на Западе. Но мы не стодолларовая купюра, чтобы всем нравиться. Кому-то очень бы хотелось пополнить нами ряды в картелях с сатанинскими символами из голливудских блокбастеров. Но этого не будет. Никто не ожидал, что всё пойдет по другому пути, что мы сможем перемолоть нашей русской энергией эту западную субкультуру, наполнив ее патриотическими смыслами и сделав ее своей. Я думаю, это одна из причин, почему сейчас брошены такие силы, куча вербовщиков в Россию, в Москву, на Украину, именно для того, чтобы здесь навязать нам другие правила игры. Все это перемешать, перекодировать и, в конце концов, уничтожить. Но пока есть мы, им это не удается. Получая "волка" на жилетку, ты тем самым говоришь, что разделяешь ценности, которые несет в себе клуб. Если раньше у нас были другие критерии отбора в клуб, то сейчас для нас очень важно, чтобы мы смотрели на мир одними глазами. И если ты, присягнув клубу, разделяя наши идеи, меняешь их на эмблему того, с кем мы в идеологической и моральной войне - это предательство! Перебежчиков и предателей всегда использовали, но везде презирали, в какие бы одежды они не рядились. У предательства не будет срока давности до тех пор, пока человечество не простит Иуду. Предательство - это не ошибочный поступок, совершенный в состоянии аффекта или по неосторожности, а проявление определенного качества человека, изъян души, который невозможно исправить. Поэтому мы одинаково относимся как к предателям Родины, Веры, Армии, так и к предателям своего Клуба.