Уверенность в вещах невидимых. Последние беседы - Митрополит Антоний (Блум)
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И вот смерть постепенно вошла в судьбу человеческого рода. Пока Адам и Ева были едины, одной личностью в двух лицах по образу единства Святой Троицы, между ними не было противопоставления, смерть не имела над ними власти, потому что она появилась как результат разрушения их единства, словно трещина, расколовшая икону надвое. Смерть стала овладевать человеческим родом. Если дальше читать Книгу Бытия, то мы обнаруживаем родословие Ноя с указанием немыслимого для нас возраста его предков. Точный ли это был возраст или приблизительный или это попытка выразить нечто в цифрах, мы не знаем, но можем заметить, что цифры, которые вначале были огромными, становились все меньше и меньше. Жизнь людей укорачивалась, и в Библии есть отрывок, где описывается, как смерть постепенно овладевала людьми (Быт. 5:1–6:3). Сперва оставался мощный запас изначальной полноты, впоследствии он постепенно растрачивался под действием греха, несовершенства и смерть обретала все большую и большую власть. И это – наша ситуация. Мы живем в мире, который, как я уже говорил, пребывает в тумане, в полумраке, похож на зыбкое отражение в воде, и в этом мире, по мере угасания света, стала властвовать смерть.
И все же для нас смерть – не последнее слово. В этом состоит чудо Воплощения и того, что происходит благодаря Воплощению, благодаря действию Святого Духа, благодаря тому, что Бог и человеческий род никогда не были полностью разъединены человеческим грехом. Человеческий грех бессилен отделить нас от Бога, потому что наше единство с Богом, наша близость к Нему основана на Божественной любви, а не на нашей.
К сожалению, я очень устал сегодня. Я надеюсь, вы простите, если на этом закончу свою беседу. Мы немного помолчим и вместе помолимся, и потом я буду рад дать Божье благословение всем, кто захочет его получить.
10. В полумраке истории[49]
Я уже не раз повторял, что цель наших бесед – ставить вопросы: ставить вопросы перед собой, всматриваться в то, что представляется таким простым и очевидным, но порой оказывается для нас серьезной проблемой, вызовом. После моей прошлой беседы я получил письмо с комментариями по поводу ее содержания. Письмо мне кажется таким ценным и интересным, что я попросил его автора сегодня перед тем, как я начну свою беседу, прочитать его вслух. Ознакомьтесь с ним и примите его к сведению. Теперь я приглашу Джиллиан Кроу[50] прочитать письмо.
«Я изложила свои возражения по поводу того, что говорил владыка. Первое касается дерева познания. Если я поняла Вас правильно, Вы говорили о том, что Богу любви было бы не свойственно посадить в Эдеме дерево, несущее смерть. Однако, согласно Книге Бытия, Он несомненно это сделал, а также позволил там находиться сатане, поэтому мы не можем уйти от того факта, что смерть вошла в мир. Но смерть присутствовала в мире задолго до этого и, похоже, является естественной составляющей тварного мира. Я не знаю, что об этом говорит Церковь, но смерть после вкушения плода дерева познания – это другая смерть, разрушительная, неестественная, которая впоследствии была упразднена во Христе. Сотворенный Богом мир существует по поразительному принципу: жить можно, только питаясь другими живыми существами, будь то растения или животные. И все религии признают, что растения и животные, даже люди должны приноситься в жертву Богу. И мне кажется, что в этом состоит удивительное таинство всего библейского процесса: весь Ветхий Завет – это приношение Богу. И в конечном итоге Бог отдает нам Себя. Это – обратное тому, что происходит в окружающем нас мире: Бог должен бы быть последним звеном в пищевой цепи, поедая нас. Весь процесс смерти и принятия пищи указывает на тайну Самого Христа.
Мое второе замечание касается Иуды. Владыка сказал, что намерением Иуды было не предать Христа, а спровоцировать кризис. Я не понимаю, как это можно вывести из слов апостола Иоанна, согласно которому Христос говорит Иуде: Что делаешь, делай скорее (Ин. 13:27). Кроме этого, в Евангелии от Иоанна говорится: и вошел в него сатана (Ин. 13:27). И весь отрывок определенно говорит о предательстве, и предыдущее замечание Христа, что лучше было бы не родиться человеку, который предаст Его, никак не похоже на описание участи того, кто хочет спровоцировать кризис. Книга Деяний ясно говорит о злонамеренности Иуды. Имеется также евангельское свидетельство о том, что Иуда был нечестен с деньгами. Деньги были одним из мотивов его предательства, и он торговался о цене с первосвященником. Возвращая тридцать сребреников, он признается в том, что предал невинного Человека. Далее, тот факт, что Иуда указал на Христа целованием, а не знаком юридического обвинения. Первосвященник намеренно не стал использовать Иуду как обвинителя. Мнение о Христе уже было составлено, не этого ждали от Иуды. И, мне кажется, Церковь признает это в словах, которые читаются перед причащением: «Ни лобзание Ти дам, яко Иуда». Священники обмениваются поцелуем перед причащением. Логически можно предположить, что Церковь должна считать поцелуй дьявольским действием. В этом состоит тайна и нелогичность Божьего прощения.
Мне кажется, что можно получить неопровержимый аргумент в пользу того, что Иуда – предатель, из человеческого опыта. Временами, я уверена, мы ощущаем себя Петром, который отрекся от Христа, но нам также знаком чудесный опыт Христова прощения. Но временами – и здесь я, разумеется, говорю о себе – мы ощущаем себя Иудой, когда опытно понимаем, что не только Иуда предал Христа в широком смысле. Это, несомненно, происходит из человеческого желания освободиться от Бога, полностью уничтожив Его. И сводить это к тому, что Иуда хотел спровоцировать кризис, мне кажется, означает не заметить самый трагический аспект драмы. Нет сомнения в том, что Иуда собрал в себе все намеренное, убийственное безбожие, которое существовало во все времена и в котором мы тоже имеем свою долю. Нужно сознавать, что наши поступки – это не провоцирование Бога на какое-то действие, а акт настоящего предательства. Встреча Бога с Иудой в аду – это нечто внушающее благоговение и согласуется с нашей верой в Бога любви».
Я очень благодарен Джиллиан Кроу за ее отклик, такой четкий и такой резкий, на то, о чем я говорил и что, возможно, было по меньшей мере неполным и в чем-то ошибочным. Продумайте ее замечания и примите их как поправку к моей последней беседе,
