Таргитай - Юрий Никитин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
По толпе волной прокатился шёпот:
– Аграфена!
– Это ж сама княгиня!
– Аграфена-матушка! Слава княгине!
– Слава!!!
Толпа разразилась хвалебными криками. Вверх полетели шапки.
Аграфена властным жестом заставила оправившуюся от страха толпу замолчать.
Подойдя к помосту, где на кольях уже застыли, потеряв последние капли жизни, казнённые, медленно поднялась к Степану и Таргитаю.
На короткий миг взгляд её задержался на теле Кологора, что распласталось на земле. Лицо землисто-бледное. Руки широко раскинуты, голова задрана так, что короткая клиновидная борода смотрит в небо. Воротник красного кафтана распахнулся.
Оказавшись возле Степана с невром, Аграфена подняла взор на лучников.
– Опустите луки! – молвила она так, что голос громко прокатился по широкому двору. – Наш князь мёртв! Отныне княжеством правлю я!
Аграфена посмотрела на золотоволосого невра. Тот с недоверием глядит в её суровое, но красивое лицо. Лишь теперь смог как следует рассмотреть княгиню, сразу стало ясно, чью красоту унаследовала Ладомира.
У Аграфены миловидное лицо с резковатыми чертами, длинные, красивые ресницы. Таргитай не мог не заметить выпирающую сквозь ткань платья грудь, которую украшает ожерелье из золота и самоцветов. Вздрогнул, буквально почувствовав на себе властный взгляд этой женщины.
– Ты убил моего мужа, – молвила она негромко, словно не замечая стоящего рядом Степана, – спасибо…
Таргитай решил, что ослышался, а Степан так вообще от удивления раскрыл рот.
– Он был неуязвим для любого оружия, – продолжала княгиня. – А ещё был тиран, невероятно жестокий… Я не могла поперёк и слова сказать! Меня выдали замуж насильно, я ненавидела Кологора всем сердцем! Особенно, когда приходил по ночам ко мне в спальню и брал меня силой… От этого брака родилась Ладомира, в ней моя кровь, но зачата не по любви.
Таргитай закрыл и снова открыл рот, попытался что-то сказать, возразить, но княгиня выставила ладонь, словно запечатывая ему уста.
– От тебя дети родятся в любви, как и заведено богами, – молвила Аграфена с улыбкой и радостным блеском в глазах, её полные губы чувственно приоткрылись. – Княжеский трон отныне твой. Как и моё ложе, доблестный Таргитай.
Княгиня повернулась к замершей толпе.
– Перед вами новый защитник княжества Родон! – произнесла она громко. Слова, как камни, падают в нависающей над двором и теремом тишине. Кажется, в ожидании развязки замер весь город. – Прошу любить и жаловать нашего нового князя – Таргитая! Моего будущего супруга!
Пару мгновений царила тишина, а потом толпа взорвалась криками радости, здравицами. Бояре исступлённо хлопают в ладоши, кричат, глаза подёрнуты радостным блеском.
– Видишь, как тебя приветствуют, – проговорила Аграфена дудошнику. – Кологора боялись, все страдали от его жестокого нрава. Он каждую неделю находил кого отвести в застенок или посадить на кол. Недавно поймал наложницу за изменой и велел казнить. Я боялась, что однажды и меня ждёт та же страшная участь!
В глазах княгини блеснули слёзы.
– Но теперь всё позади, – добавила она с улыбкой, слова потонули в радостных криках бояр и дружинников, – теперь я и моя дочь и всё княжество под твоей могучей дланью, богатырь! Родон станет процветать и расширять пределы!
Таргитай почувствовал, что у него запылали уши. Он что-то плямкал губами, пытаясь возразить, опровергнуть эти сладкие речи, выдвинуть контрдоводы, но понимал, что ничего не получается. Он не Олег, который легко изрекает умные слова.
Стоящий рядом Степан шёпотом произнёс с безмерным удивлением и насмешкой:
– Ну ты даёшь, Тарх! Хе-хе. Убил князя, поимел его дочку, а теперь княгиня сажает тебя на престол, а сама ещё хочет и рыбку съесть, и тебе на… гм… на коленки сесть! Мне бы так!
– Сделай что-нибудь, – шёпотом проблеял дударь. Щёки пылают, как маков цвет. – Я девок люблю, но не княжеских вдов, особенно если уже полюбился с дочкой… Да и вообще, не до женитьбы сейчас!
– Э, нет, брат, – ответствовал Степан, с сочувствием качая головой. – Ты заварил кашу, тебе и расхлёбывать. Понимаю, ты как настоящий герой не любишь на всём готовеньком! Куда приятнее не получать в дар княжество, а самому приехать в пустынную местность, спать на голой земле, своими руками построить крепость, все дома, колодцы и сараи, отхожие места да и курятники. Когда делаешь всё своими руками, это ж такая гордость берёт! А потом уже можно и вместо голой земли спать на голых девках и водить дружину в походы…
Он посмотрел с мужской солидарностью, ободряюще хлопнул по плечу.
– Не отпустит тебя никуда Аграфена, неужели не видишь? Ты пока притворись, что согласен и безмерно рад, с недельку. Она размякнет, подобреет, а потом глядишь, чо-нить и придумаем.
– Я… не… э-э-э, – промычал в ответ Тарх. – Как это с недельку?
– Ежели откажешься, – сказал Степан, сочувствующе разводя руками, – она с тебя шкуру с живого спустит. Обделённые мужским… гм… вниманием женщины ядовитее гадюк и свирепее беров! Угадай, с какого места начнёт шкуру спускать!
Радостные крики стихли. Таргитай огляделся – все смотрят на него и княгиню. Она счастливо сияет, широко улыбается, как будто уже через две минуты придёт волхв, чтобы объявить их мужем и женой и проводить на супружеское ложе.
Степан стоит рядом, на глазах слёзы, рот кривится, но невру показалось, что бывший разбойник изо всех сил сдерживает хохот.
– Прекрасная Аграфена, – произнёс певец, обратившись к ней и заметив, что её улыбка засияла сильнее. – Стать твоим мужем и защитником княжества – несказанная честь для меня…
Он замялся, зачем-то нащупал за поясом свёрток, в который завёрнуто Перо Рода. Кончики пальцев ощутили тепло, идущее через тонкую ткань.
– Но пойми… Я не…
Он не успел договорить, взгляд упёрся в темнеющее небо. Его заволокли клубящиеся тучи. Резко стемнело, будто солнце проглотил гигантский неведомый зверь. Сильный ветер ударил в лицо, растрепал волосы.
Бояре и простой люд на площади стали хватать шапки, не давая им покатиться по земле. Со всех сторон до Таргитая донёсся изумлённый гул.
Ослепительно блеснула молния. В небесах громко хрустнуло, словно раскололся огромный спелый арбуз. В глазах зарябило от множества сыплющихся с неба сияющих точек.
Словно стая мотыльков с пылающими крыльями, они, кружа, опускаются вниз, пока не стали наливаться тяжестью и падать, оставляя за собой дымящийся след.
– Святые боги! – прошептал Степан потрясённо.
Во дворе детинца послышались испуганные крики.
– Жжётся! Жжётся!!!
– Огонь! Боги в гневе! Наслали огненный дождь!
– Спасайтесь!!!
Паника мгновенно охватила всех. Простой люд ринулся в открытые ворота, остальные бросились под защиту кремля. Превратившись в хаотичный людской поток, они устремились ко входу в терем, давя и отпихивая друг
