"Фантастика 2024-5". Компиляция. Книги 1-25 (СИ) - Ляпина Юлия Николаевна

Жаль, что у меня нет пистолета. Здесь на крыше — хорошая позиция для стрельбы. Можно если не разогнать этих тварей, то хотя бы позволить тем троим… уже двоим… сбежать.

Глупо жалеть врагов, которые, подвернись им возможность, пристрелили бы меня на месте. Но мне действительно было их жаль. Плохие или хорошие, они все же были людьми. И спокойно смотреть, как их убивают оголодавшие кровососы, я не мог.

Один из двух выживших армейцев попытался последовать моему примеру, взобравшись по пожарной лестнице. Вампиры стащили его за ноги.

Последний из выживших — тот самый человек, в котором я чувствовал почти родственную тьму, — прижался спиной к стене. Автомат в его руках все еще дергался, сердито плюясь короткими очередями. Но вот он сухо щелкнул и замолк. Бездушный тут же выпустил бесполезно повисшее на ремне оружие и лихорадочно выдернул из кобуры револьвер.

— Давай сюда! — крикнул я, махая рукой. — Лезь!.. Быстрее!

У него был шанс. Действительно был… Но вместо того, чтобы спасаться, он лишь глянул на меня. И даже через разделявшие нас два десятка метров я увидел лед в его глазах. Мертвый, колючий, холодный. Черный, как само сердце ночи, лед.

В воздухе отчетливо дохнуло могильной прохладой. И я замолчал, опустив руку…

О чем он думал в этот момент, что видел — я не знал. Но вместо того, чтобы спасать свою жизнь, он повернулся и выбросил вперед руку, ударяя мягко скользящего к нему вампира своей силой. Тварь заметно пошатнулась и бестолково закрутила головой, но потом упорно шагнула вперед. Бездушный нетерпеливо повторил свой жест. И снова вампир закрутился на месте, тонко вереща и подергиваясь от проходящей по нему силы.

Может быть, слуга тьмы и смог бы одолеть его. Может быть, он сумел бы задавить его своей силой или подчинить… Но…

Другой вампир прыгнул ему на спину. И сорвавшийся с невидимого поводка первый кровосос тут же рванул вперед. Тела двух не мертвых тварей закрыли от меня поваленного на землю человека. И только по характерному чмоканью можно было судить о том, что там происходит.

Голод вампиров универсален. На всякие мелочи, вроде цветового различия испокон веков двух противоборствующих сил, они не обращают внимания. Свет или тьма. Для них это неважно.

Главное — сладкая, теплая, вожделенная человеческая кровь. Ради нее они готовы на все.

Внизу в переулке не осталось уже ни одного живого человека. Только мертвые. И одни мертвые пили кровь других, чтобы потом те, восстав, в свою очередь утолили голод чужой жизнью.

Бесконечный круговорот смерти.

Чуть в стороне два вампира дрались над скорчившимся на грязном асфальте человеческим телом. Вернее, не столько дрались, сколько играли в перетягивание каната. А в роли каната выступал… И это с вампирской-то силой…

Меня опять замутило.

Ненавижу вампиров! Пусть оборотни считаются (и подчас являются) куда более опасными тварями. Пусть мертвяки частенько выглядят куда более омерзительно, а навьи тоже иногда пьют человеческую кровь. Пусть зилоты своими извращенными богослужениями привносят на землю куда больше чистого абстрактного зла, чем вся остальная нечисть, вместе взятая. Но больше всего я ненавижу вампиров.

Мертвец, поддерживающий свое существование за счет чужой крови, — это то, чему не должно быть места в нашем мире.

Я медленно встал. Стараясь больше не смотреть вниз, побрел по крыше.

Спущусь по противоположной стене. Надеюсь, эти кровопийцы не догадаются подстеречь меня там…

Господь Всемогущий, разве не есть ты Всеблагой и Всемилостивый? Почему ты так невзлюбил нас?

Старый кирпичный дом. Грубоватый чугунный заборчик. Переулок, посреди которого нашла свою последнюю стоянку проржавевшая до неузнаваемости машина.

К назначенному дворику я подошел со стороны жилых районов, закрутив ради этого дугу в два-три лишних километра и пройдя практически вдоль самого периметра. Но ведь не ради стоптанных ботинок я это сделал. Осторожность и строгий расчет — вот ключи к выживанию. А лень губит столь же легко, как и глупость.

Если бы за нами пустили облаву, я не мог этого не заметить.

Но все было тихо. Армейские отряды на стене по-прежнему несли свою службу. Управление будто бы спало, занимаясь непонятно чем и носу не показывая за периметр. И даже нечисть вроде как немного притихла. Во всяком случае, перебегая от улицы к улице и от дома к дому, я не встретил ни одного даже завалящего мертвяка. Свежих следов тоже было на удивление мало.

Казалось, весь мир затаился в предчувствии Дня Божьего Гнева. Разлившееся в воздухе ожидание ощущалось как липкая патока, сквозь которую все время приходилось продираться. Иногда мне даже казалось, что я чувствую далекую пульсацию неизмеримо мощной, чуждой силы, сконцентрированной в единый кулак где-то за пределами человеческого понимания. Но, скорее всего, мне это только казалось. Не мог я ничего чувствовать. Глупости все это. Пустая фантазия разыгравшегося воображения.

Прокравшись вдоль стены, я осторожно, стараясь не шуршать побитыми дождями и временем мусором, выглянул из-за угла. Меч был зажат в моей руке. Не то, чтобы я ожидал неприятностей, но все же такой возможности исключать не мог.

Ирину я увидел почти сразу. Она сидела на бетонном поребрике и неподвижным взглядом смотрела на то место, где чуть больше недели назад под ударом моего меча оборвалась жизнь так и оставшегося неизвестным для меня человека. На асфальте все еще сохранились редкие темные пятна, хотя и основательно уже прореженные дождем. Самого тела не было. Быть может, его забрали мои коллеги, но, вероятнее всего, просто растащили местные твари, при случае не брезгующие и падалью. Убитого мной оборотня они точно сожрали — разбросанные по всему двору клочки серовато-бурой шерсти говорили об этом однозначно.

Мертвяки, скорее всего. Оборотни не стали бы есть убитого собрата, а вампирам мертвая плоть ни к чему. Только мертвяки могли подчистить все без остатка, сглодав даже кости. Падальщики городских улиц жрут все, что только можно сожрать. Из-за них в старом городе не осталось даже коры на деревьях. И все равно, голод мертвых неутолим. Сколько б они ни ели, пустота постоянно будет грызть их изнутри…

Все-таки глупо я поступил, назначив этот дворик в качестве места встречи. Мог бы выбрать что-нибудь менее болезненное для памяти Ирины. Но в тот момент было не до раздумий, и я просто брякнул первое пришедшее на ум.

То есть сотворил очередную глупость.

Кстати, о глупостях. Почему Ира одна? Где Хмырь? Я снова осмотрел двор. Нет. Бывшего инквизитора не было. Неужели сбежал? Или что-то случилось?..

Тихо пробормотал что-то инстинкт предощущения опасности, заставив меня отшатнуться и внимательно прислушаться… Слабый, едва уловимый шорох раздавался откуда-то сзади. Будто кто-то очень осторожный пытался подобраться ко мне со спины, мягко ступая по растрескавшемуся пыльному тротуару.

Ага. За углом…

Я кувыркнулся назад, описывая мечом сверкающий полукруг. И замер, стоя на коленях. Холодно блестящее острие моего меча чуть заметно подрагивало в миллиметре от человеческого горла. Мне достаточно было лишь чуть довернуть руку, и кровь хлынула бы ручьем, унося вместе с собой и чужую жизнь.

Но… Прямо в глаза мне смотрел черный провал пистолетного дула. И чужаку было достаточно всего лишь шевельнуть пальцем, чтобы моя кровь хлынула ручьем.

Некоторое время мы смотрели друг другу в глаза, понимая, что сейчас достаточно одного лишь легкого движения, чтобы забрать чужую жизнь… скорее всего, лишившись при этом и своей.

Я первым отвел в сторону меч. Почти сразу же опустился вниз пистолет. И хотя я был уверен, что он не выстрелит, все равно почувствовал облегчение.

— Ты неосторожен, — фыркнул я. — Я ведь мог бы и рубануть с ходу, не разбираясь, кто тут крадется у меня за спиной.

— Ты тоже не похож на пример для подражания. Я ведь мог бы и выстрелить, не разбираясь, кто к нам подбирается.