Еврейские хроники XVII столетия. Эпоха «хмельничины» - Саул Боровой

Бедствия св. общины Острог и св. общины Заслав

И было после того, как враги заняли Полонное и сделали там все, что только хотели, — они отправились в св. общину Заслав, разграбили всю общину и убили около 200 душ из оставшихся там, не смогших бежать по причине болезни, — а некоторые понадеялись на своих друзей-православных, веря, что те их спасут, и они скрывались по лесам в ожидании, пока минет гроза. Они там провели много времени, и от голода и от жажды душа еле держалась в них; тогда они предпочли смерть жизни, говоря: «Вернемся в города и погибнем там, ибо „умерщвляемые мечом счастливее умерщвляемых голодом“»[101]. Когда они вернулись в город, друзья-горожане схватили их, желая убить, и евреи просили, чтоб их убили на кладбище, дабы быть погребенными согласно обычаю. Их просьба была уважена, и их отвели на кладбище, евреи вошли в домик, находившийся на кладбище, и в нем они были все убиты, а после этого домик был сожжен. Так они были осуждены на два вида умерщвления: убиение и сожжение. А у ксендзов, которые были в св. общине Заслав, сдирали заживо с тела кожу; князей, некогда погребенных в Заславе, извлекли из могил, как разлагавшуюся падаль[102] а золото и серебро, которое было в их усыпальницах, разграбили. Костелы и синагоги были разорены и обращены в конюшни. То же они учинили в св. общине столичного города Острог, где убили оставшихся там — всего шестьсот душ.

Бедствия св. общины Константинов

Оттуда бунтовщики отступили и направились со своим войском в св. общину Константинов. А князь Вишневецкий выступил им навстречу, нанес им поражение и отступил к городу. Казаки все приближались и князь опасался, чтобы горожане, сплошь православные, не взбунтовались против него, видя, что православные расположились под самым городом. И князь Вишневецкий отступил со своим войском из города, и те евреи, у которых были телеги с лошадью, следовали за ним, не имевшие же телег, и те, которые, понадеявшись на князя и его войско, не приготовили себе, принуждены были остаться в городе. И там в Константинове оказалось большое скопление евреев. И когда князь отдалился от города — приблизительно на расстояние одной версты, — враги вошли в город. Это было во вторник, и этот день совпал с 9 аба[103] (28 июля 1648 г.). И было убито три тысячи евреев, и все их добро было разграблено. Среди убитых были гаон р. Ашер из св. общины Полонное, а также и много других гаонов, мне не известных по имени. После того, как казаки разорили Константинов, князь Вишневецкий приказал им сообщить следующее: «Доколе вы будете понапрасну разорять города и убивать людей? Если вы готовы к бою и настолько многочисленны, то давайте учиним сражение в открытом поле». И они выбрали поле битвы у св. общины Липовец, неподалеку от речки, на расстоянии пяти миль от св. общины Константинов. Они выстроились в боевой порядок, войско против войска; казаки и татары по одной стороне речки, а князь Вишневецкий со своими людьми по другой стороне ее. И к тому, и к другому стану присоединились еще войска.

Так пришел Хмель (д.с.е.и.) со всеми своими казаками и с прочими православными, всего приблизительно 500000 чел., подошел также и гетман князь Доминик со своим польским войском, легкой и тяжелой конницей — всего около 30000 вооруженных. И стояли так два стана — один против другого в течение почти двух месяцев. Православных было 600000 и во главе их был Хмель (д.с.е.и.) и Кривонос (д.с.е.и.). А поляков было 80000 храбрых и обученных военному делу воинов; во главе их был князь Доминик и князь Вишневецкий и у них было 150000 телег и повозок, нагруженных провиантом, золотой и серебряной утварью, одеждой и бесчисленным королевским добром. И не стоили все эти 600000 православных и двадцати тысяч поляков. Ведь православные были все простые крестьяне и мещане, они были вооружены пиками и косами и не годились к настоящей войне; вся тактика их заключалась в том, чтобы общим громким криком и шумом устрашить врага, а все военное искусство их заключалось в великой хитрости, среди них не было обученных военному делу, кроме казаков и части татар, всего около 20000. Совсем иначе было у поляков — они все были из панов и шляхты и знали военное дело.

И было в воскресенье 4 тишри 5409 г. (20 сентября 1648 г.) и произошло сражение. В то воскресенье поляки брали верх, и князь Вишневецкий нанес православным сильное поражение; в следующий понедельник князь Вишневецкий одолевал еще больше и нанес православным большой урон, поражая тысячи и десятки тысяч. Если бы паны дали возможность князю продолжать бой и во вторник, от врагов Израилевых не осталось бы и следа. Православные уже порешили было предать своих главарей в руки своих господ, польских панов, а самим обратиться, как прежде, в холопов. Когда злодей Хмель (д.с.е.и.) услышал об этом, он прибегнул к хитрости и предложил гетману князю Доминику устроить на два дня (вторник и среду) перемирие. Он хотел оттянуть сражение до четверга, так как к нему шли на подмогу два татарских военачальника; второго из них звали Тугай-бей[104] и с ними было 100000 татарских воинов. Они были на расстоянии однодневного перехода. И согласился князь Доминик объявить на вторник перемирие, и он и воевода Тышкевич сказали князю Вишневецкому: «Доколе ты будешь уничтожать православных, ведь это наши крепостные. Кто же будет пахать наши земли и исполнять всяческие домашние и полевые работы? Если мы убьем всех холопов, над кем мы будем панами?»[105]. И пожалели поляки православных и во вторник прекратили избиение их; но последние не пожалели поляков, когда те попались в их руки. И во вторник под вечер в стан православных пришло сто тысяч татарских воинов. Радостный шум послышался над лагерем татар и православных, и зазвучали трубы и барабаны и «от ликующих криков раздалась земля»[106]. А в лагере поляков не знали причины этой радости. Тогда поляками был взят в плен один православный; когда его привели к князьям, он сообщил; «К нам пришло на подмогу сто тысяч татарских воинов; они храбры, как львы, кто сможет устоять против них?». А некоторые утверждают, что злодей Хмель (д.с.е.и.) отправил гетману князю Доминику послание, в котором писал следующее: «Мир тебе, господин наш великий князь Владислав Доминик, военачальник польского народа. Я и мой народ очень признательны тебе за милость, которую ты нам оказал, милосердно согласившись устроить во вторник перемирие и т. д. В воздаяние за это я тебя предупреждаю и подаю тебе добрый совет — спасайся со своими людьми этой же ночью. Ведь ко мне пришли татары, — многочисленные, что песок на берегу моря, — и вам не устоять против них и моего народа. Как бы ни попало королевство Польское — от чего храни бог — в руки татар. В благодарность за милосердие, нам тобой оказанное, мы отплатим тебе добром и не разорим подвластные тебе местности, по примеру владений других польских панов.». Когда князья и паны услышали обо всем этом, их обуял великий страх, и в полночь все они бежали из лагеря. И было на рассвете в среду, и увидали остальные поляки, что князья и главные начальники бежали; тогда все те, кто еще мог бежать, решили спастись бегством. Они оставили свои кареты и весь обоз со всеми драгоценностями обозным слугам и бежали, побросав палатки, лошадей, ослов, и облегчая свое бегство, они разбрасывали по пути серебро, золото и платья. Когда вошли татары и православные в польский лагерь и увидели, что он пуст, они не поверили, что поляки бежали, а решили; «Очевидно они пошли на хитрость, устроили в поле засаду, чтобы внезапно напасть на нас с тылу». Казаки послали людей по следам поляков и обнаружили, что вся дорога усеяна побросанным в бегстве оружием и одеждой. Тогда они начали преследовать поляков[107]. И распространились православные и татары по всей Польше, Руси и Литве. И во всех местах, где проживали православные, последние, лишь только узнавали о случившемся, как восставали против своих господ и убивали всех панов и евреев, что были там, всеми возможными видами умерщвления. Беспримерно несчастное время настало для евреев, и они при первой же вести о несчастье бежали частью в укрепленные города; св. общины Бар, Каменец-Подольский, Броды, в столичный город Львов, в св. общину Бучач, Язловец, Жолкиев, Перемышль, Белз, в Сокальский монастырь, в Замостье; частью в Валахию, а многие бежали в местности, что за Вислой.

Бедствия Литвы

Жители Литвы бежали в св. общину Вильно и св. общину великого Гродно, куда еще не проникли враги. Однако много других общин, в которых собрались тысячи евреев, были разграблены, и евреи, находившиеся там, были убиты. В св. общине Гомель были убиты неисчислимые тысячи евреев за святость имени, а оттуда казаки отправились в св. общину Стародуб и поубивали там множество евреев; то же в св. общине Чернигове и св. общине Брагин. А в св. общине Владаве собралось множество евреев. И было убито всеми видами умерщвления около десяти тысяч душ евреев. И в других больших общинах Литвы было убито тысячи и десятки тысяч евреев! Господь да отомстит за их души. А жители св. общин Слуцк, Пинск и Брест-Литовский бежали; частично в Великую Польшу[108], а частично в г. Данциг, что у моря за Вислой. А из бедняков, оставшихся в св. общинах Брест и Пинск, было убито за святость имени несколько сот душ. Вблизи св. общины Пинск в поле враги захватили сотни телег с бежавшими евреями, они были захвачены в ложбине, тогда тоже было убито множество евреев. Православным жителям св. общины Пинск поляки однако отомстили. Когда услышал гетман Литвы князь Радзивилл, что жители Пинска восстали и впустили в город разбойников, он направился с несколькими тысячами поляков к городу, осадил и поджег его со всех четырех концов. Разбойники, что были в городе, пытались спастись на лодках, но они утонули, а частью сгорели или же были убиты. Так он отомстил за евреев. Также и жители св. общины Слуцк отомстили православным. Они пригласили злодеев явиться к ним как можно скорее, говоря, что у них в городе есть много евреев и панов, которых они им предадут. Между тем в городе вовсе не оставалось евреев, так как они все бежали из города, не веря, что горожане будут воевать в их защиту. Когда злодеи подошли к городу, горожане стали стрелять в них с городских стен и из-за ворот из больших пушек, которые были у них, и нанесли великий урон разбойникам. Разбойники бежали, тогда горожане погнались за ними и разбили их наголову.