Семена Хекка (СИ) - Венский Дэ

Наконец, расписанная узорами дверь приглашающе раскрылась. Набрав полную грудь свежего воздуха я шагнул вперед. Внутри горело множество свечей даря свет и тепло большому залу. Но жара их пламени оказалось не достаточно — внутри здания было не намного лучше, чем на улице.

В нос ударили сильные запахи благовоний, от которых закружилась голова. Я направился к статуе воина на противоположенной стороне, аккуратно лавируя в проходе между лавками. У ее основания стояла пятерка рыцарей в доспехах, отражающих лепестки свечей. За столом расположился седой старец, что-то строча на жёлтом листе книги. Второй церковник был совсем молод. Перед ним лежали предметы используемые в ритуале.

Первая часть обряда заключает в себе проверку на чистоту крови. Вдруг претендент измененный? Пока испытание не будет проведено, служители не имеют права со мной разговаривать. Церковник взял в руки острый кинжал и сделал аккуратный разрез на протянутой руке. Собрав кровь в колбу он налил в нее бесцветную жидкость и размешал. По рассказам Цвона такого давно не случалось, но если она почернеет, то рыцари разрубят меня на кусочки. Но ничего необычного не произошло. Кровь оказалась наичистейшей, растворившись полностью. Жидкость в колбе вновь обесцветилась. Церковник поднял на меня глаза:

— Хорошая кровь! Шисс Регос, ты прошел проверку на чистоту.

Колба перешла в руки старика. Тот подслеповато щурясь внимательно присмотрелся к содержимому, потом взглянул на меня. Сухая рука замелькала, выводя в книге непонятные символы.

— Кинжал, — сказал он, даже не повернув голову к коллеге, — Претендент, протяни руку.

Старик не жалея прошелся клинком по руке, оставив глубокий порез. Закапала кровь, пачкая стол. Он вцепился в мое запястье, подставив под окровавленную ладонь пустую колбу и не отпускал, пока через ее край не перелился излишек. Церковник облизнулся и мне показалось, что он сейчас выпьет, еще теплую кровь. Но этого не произошло. Быстро закупорив сосуд, он произнес:

— Откройте пламенный зал Золотого Керу!

Рыцари расступились, открывая проход к железной двери. Она легко открылась, выпустив облако пара. Из прохода повеяло манящим теплом, приятно согревающим тело.

Я не сомневаясь ни секунды, шагаю внутрь. В центре темного зала выделяется круг света на полу. Как только нога ступила в него, вспыхнуло пламя, окружив меня со всех сторон. Подошли люди облаченные в белые балахоны, с накинутыми глубокими капюшонами. Они остановились у границы огня, отражающегося в золотых кругах на одеждах церковниках.

Соединившись в один искаженный голос, служители запели на незнакомом языке, так не похожий на тот, что мне пришлось здесь выучить. Песня оборвалась на самой высокой ноте и в наступившей тишине с самого потолка, голос, как раскаты грома, задал вопрос:

— Шисс Регос, клянешься ли ты следовать заповедям Церкви Золотого Круга Пламени?

— Клянусь!

— Клянешься ли ты служить ей до конца своей жизни, отчищая землю от тварей, грязной крови и от неверных последователей?

— Клянусь!

— Клянешься ли ты исполнять волю епископа, что защищает людей?

— Клянусь!

— Тогда возьми же этот знак и вступи наши ряды.

Фигура в капюшоне прошла через полосу огня, неся в руках чашу, на поверхности которой горело зелёное пламя. Эта часть ритуала держалась в секрете и Бородач про нее ничего не рассказывал, но я что-то не припомню, чтобы церковники поголовно ходили со шрамами на руках, а значит пламя не опасно. Рука прошла через едва обжигающий огонь и вошла в ледяную воду. Когда я ее вытащил, кулак сжимал медальон.

— Приветствуем тебя брат Шисс! — поклонились мне бесформенные силуэты и неспешным шагом растворились в темных углах.

Окружавший меня огонь потух, зато вспыхнула огненная дорожка. Открылась дверь, на выходе из которой мне всучили белый балахон c золотым кругом на груди. Теперь его можно носить свободно, а не как раньше — только в присутствии сопровождающего члена ордена. Это суровый закон, за нарушение которого отрубают голову.

В парадном облачении я направился к Нилу Грегичу. Снег шел не переставая, но улицы тут же чистили. За городом смотрели и ухаживали так, как не делали этого в моем мире. Епископа уважают, даже побаиваются. К нему прислушиваются монархи, а может и повинуются. Его влияние растет с каждым годом и церковь расширяет свои владения, и увеличивает паству.

Пусть так, мне нравится порядок приносимый церковниками. Жаль, что семена придется красть именно у них. Если меня поймают на измене, то я позавидую мертвым, но… Но меня ждут дома.

В храме Нила оказалось ещё холоднее. Витражные окна покрылись толстым слоем инея и полностью закрыли солнечный свет. Горели свечи, но не в таком количестве, как в храме «Посвящения».

— А я думал, кто же пришел. А это новоиспеченный церковник. Приветствую тебя брат!

— Приветствую тебя брат. Надеюсь у тебя не везде такая холодина? — спросил я пожимая протянутую руку.

— Нет, в комнате топится камин. Нужно лишь отодвинуть Дорне от огня.

Наконец-то я попал в тепло. Дрова в камине весело трещали, прямо на разложившегося вблизи огня Крысолова.

— Приветствую тебя, церковник! — сказал Дорне не вылезая из под пледа.

— Привет. Мне все же дали обычный медальон.

— Жаль, — Дорне взял протянутую кругляшку и внимательно его осмотрев, вернул, — Это задержит наше продвижение к цели.

Мы замолчали, слушая как смотритель разливает подогретое вино, думая каждый о своем.

— Но первый шаг уже сделан и это маленькая победа, — сказал Нил протягивая мне стакан, — Что у тебя с рукой? Там же всего пару капель нужно.

— Мне тоже так говорили. Но старик набрал полную колбу и забрал себе.

— Дай погляжу, — настоятель внимательно осмотрел порез, недовольно цокая, — Сейчас мазью помажем, быстрее заживёт. Полную колбу говоришь… Странно, если дали медальон, значит кровь чистая, зачем…

— Да, абсолютно. Прозрачная как вода.

— Как вода конечно, — улыбнулся он.

— Я серьезно.

— Такого не может быть, — подняв указательный палец вверх, начал лекцию Нил, — Примеси есть в каждом из нас. Древние активно меняли себя. Они знали больше и использовали кровь существ правильно, без последствий для организма. Но последствия на самом деле были. В нас, как в их предках, остался частичный след. Поэтому у всех проходящих это испытание, получается мутная жидкость. У некоторых даже черный осадок и это нормально. Я даже не знаю что сказать, — пожал он плечами, доставая что-то блестящее из ящичка в столе, — Это удивительнее, чем если бы твоя кровь свернулась и тебя порубили на месте.

Нил уколол мой палец иголкой и капнул в колбу. Размешав палочкой, он поднес ее ближе к огню.

— Золотой Керу! Ты из какого склепа вылез? Нужно спуститься ко мне. Знаешь что это значит? Быстро за мной!

Настоятель открыл тайный ход и рванул перепрыгивая через ступеньки. Толкнув дверь от тайной лаборатории, он ворвался туда, вихрем закружившись по комнате гремя баночками, колбами и прочими инструментами.

— Это значит, что тебе подойдет кровь любой твари. И тело примет ее силу, без негативных последствий, — и задумавшись добавил, — Если конечно сделать все правильно.

— То есть, я не поменяю цвет кожи, не отращу крылья и не стану охотится на людей?

— Да. Видишь ли, — он поставил на стол три колбы и взяв мою руку, снова уколол палец, — Если взять и просто смешать мою кровь, с кровью одного из этих существ, — Нил показал на пузырьки пальцем, — то она свернется. Мне нужна особая, подходящая мне. Может прыгуна, может дырокола, а может у меня все там так замешалось, что ни одна не подойдет! А у тебя видишь… Никакой реакции!

Церковник уколол себя в палец и выжал капельку крови в одну из колб. Раствор забурлил, появилась пенка и осадок.

— А теперь рассказывай Шисс Регос, дальний родственник Дорне Регоса, моего друга по кличке Крысолов. Кто ты на самом деле? Кровь Дорне очень уж специфичная. В свое время я с ней замучился.