Ватага. Император: Император. Освободитель. Сюзерен. Мятеж - Александр Дмитриевич Прозоров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Плаваешь, говоришь, хорошо, – Егор озабоченно посмотрел на преследователей и вдруг улыбнулся. – А бегаешь как – быстро?
– Ты предлагаешь мне сейчас убежать? Тебя одного здесь на расправу бросить?
– Зачем на расправу, – взяв девчонку за руку, подмигнул молодой человек. – Ты просто отвлеки их, пусть они за тобой побегут… во-он туда, где сети рыбацкие сушатся. Нет, ты точно быстро бегаешь?
– Эти жирные каплуны меня нипочем не догонят!
Егор взял Альму за плечи и посмотрел в глаза:
– Ну, беги тогда, девочка. Да! Ты сможешь сделать так, чтоб они за тобою погнались… хотя бы парочка.
– Сделаю. Не переживай, Георг!
Выскочив из камышей, Альма нырнула и, вынырнув ниже по реке, быстро побежала по отмели к берегу, на ходу задирая монахов:
– Эй, засранцы! Вы, кажется, позарились на нашу кибитку, подлые прощелыги?
И тут она добавила такое, от чего покраснели бы уши не только у боцмана торгового флота, но и у учащихся классов ЗПР общеобразовательных российских школ.
Конечно, прощелыги обиделись.
– Ну, и денек сегодня, прости господи! То бьют, то обзывают… то вещи свои норовят отобрать.
– Опять ты про башмаки, брат Дитмар! Давай-ка лучше догоним эту шлюшку, да отымеем ее все впятером. Этот-то черт никуда от нас не денется.
– А что? Неплохая идея, братья.
– Тогда что стоим-то? Бежим!
Бросив дубинки, монахи, грозно сопя, погнались за быстроногою Альмой.
Тем временем беглец тоже не терял времени зря. Выскочив из камышей на отмель, он помахал рукой рыбакам да заорал что есть силы:
– Эй! Эй! Эгей!
Одна из рыбацких лодок поворотила к отмели:
– Ты что так орешь, парень? Всю рыбу нам распугаешь!
– Настоятель… Ох…
– Да что за настоятель-то?
– Аббат монастыря Святой Магдалены послал монахов забрать ваши сети! Говорит, в счет долга!
– Не может быть! – побагровел один из рыбаков, плечистый, с большими натруженными руками. – Он же обещал подождать до осени.
– Видать, решил не ждать, – скромно заметил Вожников. – Да сами-то посмотрите!
Выкрикивая угрозы и потрясая дубинами, монахи бежали к развешенным для починки сетям.
– А ведь и правда! – один из рыбаков почесал затылок. – Неужто будем все это терпеть?
– Но ведь… аббат может пожаловаться епископу!
– И пусть жалуется! Договор же был? Был! Все мы тому свидетели, так что пошли, парни! Покажем толстощекими братьям, как зариться на чужое!
Бросив снасти, рыбаки дружно погребли к берегу, огибая отмель и разогнав лодки да такой степени, что те буквально вылетели на низкий берег. Поглядывая на них, Вожников довольно щурился – две дюжины разъяренных мужиков с тяжелыми веслами… Монахам не позавидуешь!
Наверное, сейчас можно было бы и уйти, поискать Альму и остальных жонглеров, однако любопытство оказалось сильней осторожности: не сильно отставая от рыбаков, Егор прокрался кусточками и затаился в барбарисовых зарослях, с большим интересом глядя на разворачивающееся действо.
Рыбаки налетели на монахов, не особенно-то и выясняя, что к чему. Для этих простых славных парней и так все было ясно, а потому не стоило зря выжидать, раз уж решили проучить захребетников да отстоять свои сети.
– А вот тебе, гадина, получай! Н-на!
Прибежавший первым здоровенный плечистый мужик с такой силой звезданул монаха по хребту, что весло не выдержало, сломалось.
– Ай! Ай! – завопил брат Дитмар – судя по выроненным башмакам, это был именно он. – За что?
– А вот уберите ваши паршивые руки от наших снастей! Ни черта не получите!
– Да что говорить? Бей их, парни! Вот вам, вот… Получайте!
Монахи, конечно, пытались протестовать, правда, их никто не слушал.
– Да не нужны нам ваши дрянные сети! Мы тут ведьму ловим.
– Ага, говори, говори… ведьму. Что-то не вижу я тут никаких ведьм, а вы, парни?
– И мы не видим…
– Так из-за вас и сбежала! Подождите, еще будет вам на орехи.
– Слыхали? Эти толстобрюхие охотники за чужим добром нам еще и угрожают?
– А еще они назвали наши снасти – дрянными!
– Вот, сволочи!
Монахи все же были не столь глупы, как казались. Почуяв, что дело пахнет хорошей трепкой, «охотники за чужим добром» побросали свои дубинки и, приподняв рясы, побежали к городским воротам с такой скоростью, что за ними едва поспевали невесть откуда взявшиеся собаки.
Пару раз самонадеянным бедолагам еще перепало веслами… ну, а потом рыбаки просто не смогли догнать братию, да не особенно-то к этому и стремились – главное, сети-то отстояли, прогнали вражин.
– А лихо мы намяли этим жирнягам бока!
– Да уж – долго будут нас помнить!
– Как бы аббат не осерчал, парни.
– А что аббат? Договор-то был! А кто его нарушил? Уж точно не мы.
– Тем более настоятель с епископом давно во вражде живут – какие-то луга не поделили или выгоны.
Дождавшись, когда эти столь славные люди вернутся обратно к лодкам, князь тоже покинул свое укрытие и задумчиво огляделся по сторонам. Фургончик жонглеров, кажется, покатил туда… ну да – вверх по течению.
Егор еще недолго поискал башмаки, да, не найдя, плюнул – алчный монах брат Дитмар, похоже, прихватил их с собой, из рук не выпустил. Вот же паразитина, теперь ходи из-за него босиком. А что делать?
– Эгей! Подожди, а!
Услыхав за спиной звонкий голос, молодой человек обернулся, увидев позади Альму. Раскрасневшаяся от бега девчонка, однако же, улыбалась очень даже довольно:
– А здорово мы этих каплунов проучили! Верно, Георг?
– Верно.
Несмотря на всю свою худобу, юная циркачка выглядела вполне миленько, и мужское платье – узкие чулки и короткая курточка ей очень шло. Если бы еще остричь длинные медно-каштановые локоны – так и совсем бы сошла бы за мальчика… Хотя нет, не сошла бы – двигалась-то не по-мальчишески грациозно. И еще – глаза, какие у нее были замечательные глаза – большие, блестящие, светло-карие, с затаившимися в уголках золотистыми чертиками.
– Ты так смешно говоришь, Георг, я даже не все понимаю. Ты, верно, с севера?
– С севера, – махнул рукой князь. – Я, по-моему, говорил уже.
– А по-моему – нет! Я что-то не помню.
– Вы, значит, из Констанца, – нагнувшись, молодой человек сорвал росший в траве колокольчик и с галантным поклоном преподнес его Альме. – Вот, моя прекрасная дама – вам!
– О, благодарю вас, благороднейший рыцарь, за столь чудесный подарок, который… который… – девушка неожиданно расхохоталась, смешно наморщив лоб. – Забыла! Как дальше – забыла.
– А, так это из пьесы, – догадался Егор. – Так вы и театральные преставления даете?
– Да, – Альма
