Заткнись и поцелуй меня - Кристи Крейг

– Все правда было так ужасно?

Шала одарила его испепеляющим взглядом. Эти голубые глаза прямо кричали «Не подходи!», но вместе с тем явно призывали «Иди сюда, возьми меня». Скай задумался: она вообще знает, чего хочет? Вот он, к примеру, знал. И действовал.

Он поднял руки:

– Я правда не пытался ничего сделать. – Шалу это, казалось, не убедило, и тогда он продолжил: – Ну же, ты ведь была замужем. Должна знать, что у мужчин по утрам… кое-что «просыпается» до того, как они сами проснулись.

– Ты не должен был ложиться ко мне в кровать, – отозвалась Шала. – И раздеваться…

– Ладно, признаю. Возможно, я пересек черту. Я не подумал.

– Правда? – В ее голосе появились дразнящие нотки, которые так радовали Ская. – Всемогущий шеф Гомес признает, что не подумал?

– Я совершил ошибку, – согласился он. – И я умею признавать свою неправоту. Хотя такое нечасто случается.

Скай усмехнулся. Что может быть лучше, чем находиться рядом с красивой остроумной женщиной? Ну, разве что находиться рядом с красивой, остроумной и голой женщиной. Но дайте время.

– Ну да. – Шала подхватила сумочку и направилась к выходу. – За исключением грибка стопы и неумения опускать сиденье унитаза, ты идеален.

– Что?

– Ой, подожди-ка. – Она обернулась, сверкнув голубыми глазами. – Совсем забыла о твоей проблемке с эрекцией. – И выскользнула за дверь.

Схватив телефон, Скай ринулся следом.

– О моей… О, дьявол! Нет у меня эректильной дисфункции!

Через секунду Скай готов был на что угодно – да хоть станцевать на улице голышом с праздничным колпаком на причиндалах, – лишь бы забрать свои слова назад. Джесси, жена Сэла, королева сплетен Совершенства, стояла прямо перед дверью, улыбаясь от уха до уха. Скай прямо-таки видел, как она мысленно счастливо потирает ручки, жаждая поведать каждому мужчине, женщине и ребенку в городе – а также их братьям, сестрам и, вероятно, морским свинкам, – что Скай Гомес обсуждал свою неспособность достичь эрекции.

Очнувшись словно от толчка, Рэдфут попытался сосредоточиться. Где он, черт возьми? Мысленно оценил белую комнату. Его забрали духи? Нет, он в больнице. В голове мелькали обрывки сновидения.

Старик закрыл глаза, вспоминая. Бульдог снова явился: больше, сильнее, чем прежде. Но дальше – только нечеткие образы. Очевидно, снотворное помешало видению отложиться в памяти. Рэдфут видел Марию и Хосе, а еще этого бледнолицего. Причем тут Мэтт?

Индеец не помнил достаточно, чтобы полностью понять послание духов, но вторая часть сна была совершенно ясна: река крови и стоящая неподалеку Шала Уинтерс. Голубые Глаза по-прежнему в беде. И она стояла у реки не одна. Кому-то еще грозит опасность. Но кому?

Пытаясь стереть с лица улыбку, Шала наблюдала, как по дороге к грузовику Скай оглядывает парковку. Он что, правда думает, будто мужик в лыжной маске может объявиться средь бела дня?

Не улыбаться вдруг стало гораздо проще.

– Ты ведь этим наслаждаешься, – обвинил Скай, когда они уселись в машину.

– Чем? – невинно переспросила Шала, хотя прекрасно понимала, о чем он.

– Сама знаешь, – буркнул Скай.

– Этим неловким моментом, когда ты рассуждал о своей эректильной дисфункции перед хозяйкой отеля?

Она снова улыбнулась. Черные волосы Ская блестели на солнце, а в темных глазах виднелось разочарование, но также в них плясали смешинки. Проклятье, его улыбка была из тех, что способны сорваться с лица мужчины и свернуться калачиком в женском сердце. Из тех, которые вызывали желание прикоснуться к губам искусителя, от которых казалось, будто он так улыбается лишь для тебя одной. Глядя на такую улыбку, хотелось ответить «Да, черт возьми, да!», и неважно, о чем тебя спрашивали.

– Надеюсь, ты счастлива, потому что мне это еще аукнется. – Скай покачал головой. – К обеду весь город будет думать, будто я не могу… проявить себя во всей красе, когда хочу. Джесси не распускает слухи, лишь когда спит или когда ее рот занят едой. Ой, нет. Беру свои слова назад. На общественном пикнике она сплетничала, при этом поедая ход-дог.

Шала опустила взгляд на его грудь, оценив, как прекрасно ее обтягивает эта белая рубашка. И тут же вспомнила, как он выглядел без нее – растянувшись на кровати, словно любовник. Шала не забыла и ту долю секунды, когда хотела забраться сверху, почувствовать тепло его тела на своей коже. Внутри себя.

Сердце в груди уже отбивало чечетку, намекая, мол, хозяйка ступила на путь к настоящему полноценному влечению. Она сто лет не испытывала ничего подобного, и сомневалась, что готова испытать. Но и прекратить все это тоже была не готова. Шала, конечно, не собиралась оставаться здесь достаточно долго для длительной связи. И уж точно не планировала терять голову, сердце или даже одежду. Однако разве плохо просто насладиться флиртом? Почувствовать себя живой?

Скай вздохнул:

– Эта женщина может разнести информацию по городу быстрее, чем пятичасовые новости.

– Тогда почему ты не объяснил ей, что это таблетки Рэдфута?

Он открыл рот, собираясь ответить, но тут же его захлопнул.

– Ты с самого начала знала, что это пилюли Рэдфута? Тогда зачем осложнила мне жизнь?

– Я не в ответе за твои сложности. Сам во всем виноват.

– Ты поняла, о чем я!

Конечно, поняла, но так веселее. Шала пожала плечами:

– Я видела имя Рэдфута на этикетке, но то, что таблетки прописали ему, не значит, будто ты их не принимал… – Скай бросил на нее косой взгляд и зарычал, напомнив очнувшегося после долгой зимы медведя. Шала едва не расхохоталась. – Ладно, возможно, я так поступила, потому что это забавно. К тому же, ты заслужил небольшую подначку, стянув штаны и забравшись ко мне в кровать. Ну признай же…

– Ничего я признавать не буду. Рэдфут вчера сунул мне пузырек и попросил унести домой. Черт, я понятия не имел, что там! Я даже не знал, что… что ему требуется… подобный допинг. И я не могу все объяснить Джесси, потому что она растрезвонит об этом по всему миру. А зная Рэдфута, он ее убьет, и мне придется его арестовать.

– Значит, ты позволишь людям думать, что у тебя проблемы с эрекцией, лишь бы защитить Рэдфута? – Вопрос был полон иронии, но такая привязанность к приемному отцу показалась Шале очень трогательной.

Скай стрельнул взглядом на окна офиса отеля:

– Боже, бьюсь об заклад, она уже висит на телефоне. – Он покачал головой. – Может, метод Рэдфута не так уж плох? Я б ее убил, а ты помогла бы закопать тело. – Скай провел рукой по лицу и включил зажигание. – Я правда не понимаю, что Сэл нашел в этой женщине.

– Она хорошенькая, – усмехнулась Шала.

– Она угроза для общества.

– Она кажется милой.

– Так и есть, – признал Скай. – И я буду чувствовать себя ужасно виноватым, если убью ее, но все еще на это готов.

Шала искренне рассмеялась. Развернувшись, Скай уставился на нее, и из глаз его исчезло это горькое выражение.

– Черт, ты так прекрасна, когда смеешься.

Она действительно столь отчаянно нуждается во внимании мужчины, от одного крошечного замечания которого готова взлететь в облака? Да. От комплимента вкупе с теплотой во взгляде и голосе Ская сердце Шалы воспарило. Но если сейчас это светлое и легкое чувство вызывало радость, то падение может причинить адскую боль. В голове замигала тревожная лампочка. Шала и правда должна очень-очень постараться остаться на земле.

Мария сидела на кровати, постукивая ногой по ковру и ожидая. Она хотела покинуть дом прежде, чем придется снова столкнуться с Хосе. Прежде, чем сделает что-нибудь, на что не имеет права – например, обвинит его в потере малыша, о котором он даже не знал.

Умом Мария понимала: Хосе не виноват в смерти ребенка. А вот душа, подвластная эмоциям, не фактам, полагала, что, если бы он не уехал в Нью-Йорк, у Марии не случился бы выкидыш. Но теперь она не могла доверять своим чувствам. Взять хотя бы Мэтта. Все инстинкты Марии кричали, мол, это нечто особенное, пока вчера он просто не ушел. Он даже не попытался оправдаться за свои длительные поездки в Даллас – вероятно, потому, что правда непростительна.

Конечно, Мэтт тоже требовал, чтобы Мария рассказала о Хосе. И она смолчала, ибо сочла неправильным говорить о сводном брате в его присутствии. Мэтт, наверное, предположил самое худшее, но он ведь неправ! Хотя… не совсем. Истина в том, что когда-то у Марии действительно была связь с Хосе. Однако это не значит, что ей плевать на Мэтта, или что она ему изменяет.

Внезапно Мария засомневалась. А вдруг и она ошиблась? Вдруг поездки Мэтта в Даллас не связаны ни с чем постыдным? Сердце воскликнуло «Да!», и она позволила этой мысли покрутиться в голове, пока не поняла, что вновь взялась за старое. Вновь позволяет чувствам управлять собой.