Орден надежды - Алекс Хай
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Что мне делать? — спросил за моей спиной Денисов.
— Ничего. Ты боевик, а ей нужна другая сила.
Конвульсии прекратились, и девушка тихо сползла на пол. Денисов бережно подхватил ее и снова положил на импровизированный лежак.
— Что это было? — поднял на меня глаза он.
— Скорее всего менталка не выдержала нагрузки. Очень похоже на перегруз. Вообще странно: судя по ее защитам, она должна была выдержать нормально. Возможно, винамий так сработал.
Анька застонала и медленно открыла глаза.
— Я в порядке, — тут же сказала она. — Просто вырубило.
— Тебя не просто вырубило. У тебя чуть проводка не перегорела, — нахмурился Денисов.
— Поспать надо… Образы хоть считали?
Хороший вопрос. Денисов оборвал процесс передачи, и кое-что могло спутаться или пропасть.
— Погодите, проверю.
Я закрыл глаза и обратился к воспоминаниям, начал разбирать их, словно ленты пленки. Вот, стопка дорогой итальянской бумаги, руки в перчатках из светлой оленьей кожи, очень стильная перьевая ручка…
Стоп.
Часы. И кожаный диван у стены. Я не мог отделаться от ощущения, что уже где-то видел эти часы и помнил этот диван. Я прокрутил еще воспоминания — то, что смогла запомнить Грасс, хотя наверняка образов было больше. Скромная обстановка, хотя вся мебель была дорогая.
Я был здесь, в этом кабинете, когда проходил испытания на Полигоне.
И кабинет принадлежал Павлу Антиоховичу Зурову — советнику ректора по вопросам вступительных испытаний.
Связному Корфа в Аудиториуме и человеку, который помог мне сюда поступить.
Глава 11
Ошарашенный озарением, я медленно сполз на пол рядом с Аней.
Твою мать. Это было как серпом по яйцам. Зуров — который помог мне поступить, прикрыл меня перед Аудиториумом и сотрудничал с Пистолетычем, оказался…
Кем?
Да может в этом сраном Аудиториуме хоть кто-то играть честно?!
— Соколов, ты чего? — всерьез забеспокоился Денисов. — Тебя что ли тоже накрыло?
— Нет-нет… Просто немного выдохся, — отмахнулся я и уставился в одну точку. Самые нехорошие мысли и предположения полезли в голову сами собой. Но сейчас было неподходящее время, чтобы устраивать мозговой штурм.
Сначала требовалось привести Грасс в чувство. Ей, в отличие от меня, действительно было хреново. Все симптомы опустошения налицо.
— Ладно, не будем рассиживаться, — я поднялся, ухватившись за стену, и подал руку нашей артефакторше. — Идти сможешь?
Аньку, казалось, немного оскорбил этот вопрос.
— Конечно! — Задрав нос, ответила она и тут же попыталась встать.
Но едва она приподнялась, как ноги ей отказали, и она едва не рухнула обратно на шинель. Кое-кто оказался излишне самоуверенным.
— Нет уж, поведем тебя под руки, — безапелляционным тоном заявил Денисов. — Дотащим до самой комнаты и сдадим на руки соседкам. Чтобы проследили за тобой и точно уложили спать.
— Ага, а с ложечки покормить меня не хочешь, — огрызнулась девушка.
Денисов сокрушенно вздохнул. Да-да, товарищ, она невыносима. Ты еще только на самый кончик этой фигни присел…
— Аня, сейчас не тот случай, чтобы язвить, — изо всех сил стараясь сохранить самообладание, увещевал ее Константин. — Сама видишь — тебе досталось сильнее, чем ты ожидала. Спорить здесь не о чем — это факт, и ничего постыдного в этом нет. Наоборот, чудо, что ты вообще в сознании…
Голос Денисова подействовал на Грасс успокаивающе, и девушка наконец-то подала ему руку.
— Вот, — улыбнулся он. — Сразу бы так.
Тем временем я вернул халаты и шинели на вешалку, прихватил сумки Ани и позвал Хруцкую.
“Ядь, мы закончили. За собой прибрали”.
“Славненько”, — весело отозвалась третьекурсница. — “Потом расскажешь, какую Пиковую даму вызывали?”
“Посмотрим. У нас не все получилось так, как планировали. Но твоя лаборатория невредима”.
“Отлично. Тогда запри кабинет и ключ спрячь в щели дверного косяка. Справа увидишь зазор. Я здесь застряла, не могу отойти”.
“Сделаю”.
Распрощавшись с Хруцкой, я присоединился к одногруппникам и помог Денисову вывести Аню из здания. Она с трудом перебирала ногами, да и при каждом прикосновении к ней я чувствовал, что ее силы были на исходе.
Ничего, доведем, а там можно будет и подумать…
Пока мы шли, я связался с Ирэн и попросил ее встретить Аньку на этаже женской половины. Нам там появляться не запрещали, но не хотелось, чтобы пошли сплетни — а сплетниц на курсе было полно. Так и Грасс, и нам будет спокойнее. А уж Ирка справится, она всегда была ответственной.
“Так-так, Мишенька”, — тон Ирки не сулил ничего хорошего. — “Соизволь уточнить, при каких это обстоятельствах ты оказался вместе с Грасс и Денисовым? Ну ладно Анька, я еще могу понять. Но вы же с Костей вечно цапаетесь так, что пух и перья летят… На пять минут вас оставить нельзя. Что же такое случилось?”
В историю с записками я решил Ирку не посвящать. У нее и так полно забот, и эти интриги ни к чему. В отличие от меня, Ирэн фон Штофф училась блестяще и много. Очень много.
“Сам не знаю, как так вышло. Анька же на артефактора идет — столкнулись в Лабораториуме. Ей стало нехорошо. Перетрудилась, видать”.
“А Денисов?”
“Встретили по дороге. Он не такое уж и говно — сам вызвался помочь”.
Эта история, казалось, удовлетворила Ирэн. Хотя и не полностью.
“Ты точно ничего от меня не скрываешь?”
“Скрываю, конечно. У всех свои секреты”.
Ирка усмехнулась у меня в голове.
“Иногда ты меня невероятно бесишь, ты знаешь?”
“Вовсю работаю над тем, чтобы не давать тебе заскучать”.
Что у меня всегда получалось, так это технично съезжать с нежелательных тем полушутками. Чаще всего прокатывало как по маслу, хотя та же Ирка умела вцепиться так, что не отвертишься. Видать, у госпожи Штофф сегодня было хорошее настроение.
— Ребят, просьба есть, — прервала мое общение с Ирэн Анька. — Малышу не говорите. Он за меня вечно переживает. А я не хочу, чтобы он отвлекался. У него и так с учебой беда. Пусть готовится к аттестации.
За все это время я так и не понял, какие отношения связывали Малыша и Грасс. Порой они глядели друг на друга почти что влюбленными глазами, но я ни разу не видел их обжимающимися. Малыш как умел защищал ее от ошибок, а Анька… Анька пыталась научить Рахманинова быть хитрее. То и другое у обоих не получалось.
— Не скажу, — пообещал я. — Только и ты отоспись как следует. Главный подвиг ты уже совершила.
Грасс невесело усмехнулась, взглянула на меня и в
