Охота за Красной Шапочкой - Валерий Роньшин

Все недоуменно посмотрели на Орешкина.

— Значит, моя книжка не у Снегиревой, а у Хорьковой!.. Это Хорькова приходила ночью в квартиру Снегиревой, чтобы забрать пульт. А он уже был у меня. Я его сунул в карман вместо своей книжки, когда услышал, что дверь открывается. Хорькова забрала мою книжку и подменила своей. И я ее книжку отдал Снегиревой…

Ромка протараторил это так быстро, что никто ничего не понял. Даже Суперопер.

— Вот что, парень, — сказал он, — давай-ка все то же самое, но помедленнее.

Глава XIX РАЗ, ДВА, ТРИ, ЧЕТЫРЕ, ПЯТЬ. ВЫШЕЛ ЗАЙЧИК ПОГУЛЯТЬ

— Ну что ж, орлы, — Григорий Молодцов довольно потер руку — с этой минуты нам больше не надо носиться по городу в поисках преступников. Они к нам сами придут. Двое уже пришли, — кивнул он на Костоломова и Кровопущенко. — Теперь подождем остальных… Кто там у нас остался?

— Дзюбинский, Снегирева, Хорькова и Кукарекин, — перечислил Димка.

— А как Дзюбинский придет? — спросил Ромка. — Он же моего адреса не знает.

— Сейчас узнает. — Суперопер посмотрел на Чайникова. — Шура, ты еще не разучился чужими голосами разговаривать?

— Нет, Григорий Евграфыч, не разучился.

— А голос Снегиревой помнишь?

— Конечно, помню. У нее меццо-сопрано.

— Ты можешь этим «меццо-сопрано» поговорить с Дзюбинским по телефону?

— И что сказать? — Практикант достал блокнот и ручку.

— А вот что… — Суперопер продиктовал, что надо сказать.

Чайников позвонил Дзюбинскому.

— Дорогой, — взволнованно заговорил Шура голосом Снегиревой, — помоги мне…

— В чем дело, дорогая?

— Ах, со мной такое случилось… такое… — Чайников притворно всхлипнул.

— Перестань плакать, Влада. Лучше объясни, что произошло?

— Меня выследили бандиты. Скелет с Пауком…

— Как они могли тебя выследить? Ты же поменяла адрес.

— Я пошла в Басков переулок. А они, видимо, наблюдали за той квартирой.

— Зачем ты туда пошла?!

— За пультом.

— Но ведь пульт у меня!

— Нет, дорогой. Карягин все на свете перепутал. Он вместо пульта дал тебе записную книжку.

— Откуда ты знаешь? Карягин же в сумасшедшем доме.

— Об этом после, дорогой… Не перебивай… — взволнованно продолжал Чайников голосом фотомодели. — Я пришла, забрала пульт…

— А, так, значит, пульт у тебя!

— Кирилл, я же тебя просил… ой… просила не перебивать.

— Ну, говори, говори…

— В общем, когда я хотела выйти из дома, я увидела, что у подъезда стоят Скелет с Пауком… Я забежала к соседям. И вот звоню тебе.

— От соседей?

— Да, от соседей. Что мне делать, дорогой?.. — Чайников снова всхлипнул..

— А где сейчас бандиты?

— Все там же, у подъезда.

— Они видели, в какую квартиру ты вошла?

— Нет, они меня вообще не видели.

В трубке наступило долгое молчание.

— Кирилл, почему ты молчишь?

— Думаю.

— Может, в милицию позвонить?

— Ты с ума сошла! Только милиции нам не хватало. Я сейчас приеду. Ты в какой квартире?

— В семнадцатой, — шепотом подсказал Рамка.

— В восемнадцатой, — сказал в трубку практикант. — Приезжай скорей, дорогой.

— Жди. Еду. Главное, береги пульт. — Чайников положил трубку.

— Прекрасно сработано, Шура! — Суперопер дружески хлопнул практиканта по плечу. — Если бы я был председателем приемной комиссии в Академии культуры, я б тебя безо всяких экзаменов принял.

— Хорошо, что вы не председатель, Григорий Евграфыч.

— Почему?

— Тогда бы я не попал в угрозыск.

Прошло полчаса.

— Что-то Кукарекин со Снегиревой запаздывают, — сказал Димка.

Не успел он это сказать, как в прихожей затрезвонил звонок.

— А вот и они. Легки на помине. — Суперопер взглянул на Орешкина. — Ромка, открой дверь.

Орешкин открыл.

На пороге действительно стояли Снегирева и Кукарекин.

— Здравствуй, дружок, — с улыбкой произнесла фотомодель. — Можно к тебе на минутку?

— Заходите, — сказал Ромка.

Когда Снегирева вошла в прихожую, улыбка медленно сползла с ее лица. Потому что она увидела полковника Молодцова. Фотомодель сразу заподозрила неладное.

— А, Григорий Евграфыч! — с искусственной веселостью воскликнула Снегирева. — Какая приятная встреча… Ваш сын мне сказал, что вы арестовали преступников.

— Да, арестовал, — ответил Суперопер. — Кстати, они здесь. В комнате. Можете на них полюбоваться…

Кукарекин тоже заподозрил неладное.

— Да нет, спасибо, — суетливо проговорил он, — мы торопимся. Как-нибудь в другой раз. Пошли, Влада.

Григорий Молодцов широко улыбнулся.

— Не спешите, господин Кукарекин. — Он ловко надел Кукарекину наручники, — Вы арестованы.

Кукарекин явно не ожидал такого сюрприза. Словно рыба, выброшенная на берег, он принялся беззвучно открывать и закрывать рот, глядя то на Суперопера, то на свои руки, закованные в наручники.

— Что все это значит?! — возмущенно закричала фотомодель.

— Вы тоже арестованы, Снегирева, — сказал ей полковник Молодцов.

Кукарекин опомнился.

— Я буду жаловаться самому губернатору!.. — закричал он.

В это время снова затрезвонил дверной звонок. Пришла Красная Шапочка.

Когда Кукарекин увидел живую и невредимую Хорькову, которую на его глазах убили, он вновь лишился дара речи.

А Хорькова потеряла дар речи, увидев Суперопера. А в дверь опять звонили. На сей раз это был Дзюбинский.

Заходите, заходите, Кирилл Петрович, — радушно пригласил его Григорий Молодцов. — Вас здесь только и не хватало. За пультом небось пожаловали?

— А… что… — растерянно пробормотал банкир. — Я не понимаю.

— Сейчас поймете… Ну что ж, поскольку все в сборе, можно начинать. — Суперопер повернулся к Хорьковой: — Итак, Лариса, вы вышли замуж за банкира Дзюбинского с целью завладеть его состоянием, а самого банкира упрятать за решетку. Правильно?

— Наглая ложь! — воскликнула Красная Шапочка.

— Лариса? — удивленно повторил Дзюбинский. — Какая еще Лариса?

— Вашу жену Стеллу Лебзак на самом деле зовут Лариса Хорькова, — объяснил Суперопер. — С помощью своей подруги лилипутки Розы она инсценировала на себя покушение с тем, чтобы посадить вас в тюрьму. Также она наняла двух киллеров, Костоломова и Кровопущенко. Они должны были убрать вашу невесту Снегиреву, а заодно, возможно, и вас, если вдруг не сработает вариант с тюрьмой. А чтобы отвести от себя всякие подозрения, Лариса написала сама себе письмо на старый адрес… Так ведь, Красная Шапочка?

— Ври дальше, — криво усмехнулась Хорькова.

— Но вы допустили маленькую неточность, Лара. Серый Волк, который якобы прислал вам письмо, убит.

Хорькова изменилась в лице:

— Как убит?!

— Из американской винтовки «М-16». Его застрелили на одной из бандитских «стрелок» в Краснодаре. Что вы на это скажете?

Красная Шапочка, закусив губу, промолчала. А Григорий Молодцов перевел взгляд на банкира.

— Теперь поговорим о вас, Дзюбинский. Несколько лет назад вы совершили компьютерное преступление в Рыбинске…

— Это клевета! Вы ответите за свои слова!

— Тогда, в Рыбинске, у вас все прошло как по маслу, — продолжал Суперопер, не обращая внимания на слова банкира. — И вы решили повторить старый трюк. А тут и удобный случай подвернулся. В банк «Северная Пальмира» должны перевести двести миллионов долларов. И вам, естественно, захотелось украсть эти денежки. Но банк оборудован новейшей компьютерной системой защиты, поэтому проникнуть с домашнего компьютера в банковскую сеть, как вы это сделали в Рыбинске, здесь невозможно… Вы рассказали о своей проблеме Снегиревой, а она, в свою очередь, рассказала Кукарекину. — Суперопер посмотрел на Кукарекина. — Вы, в отличие от Дзюбинского, сразу поняли, как украсть эти двести миллионов. Система защиты эффективно работает только тогда, когда кто-то пытается проникнуть в банковскую сеть извне, но, если взлом произошел изнутри, система ничего не сможет предпринять… И вы, Кукарекин, сделали микропроцессор…

— Да вы бредите! — закричал Кукарекин. — Микропроцессор вручную сделать невозможно!..

— Правильно, невозможно, — согласился Григорий Молодцов. — Для других. Но не для вас. У вас светлая голова, Кукарекин, но, к сожалению, в ней очень много темных мыслей. Короче, вам удалось сделать микропроцессор. А Дзюбинский, пользуясь тем, что он технический директор банка, внедрил этот микропроцессор в главный банковский компьютер. Конечно же Кукарекин, вы не собирались делиться с Дзюбинским. Поэтому вы его и обманули. Подставили вместо себя Аркадия Карягина. Он должен был разыграть перед банкиром роль этакого сумасшедшего гения, которому ничего от жизни не надо. А еще он должен был сесть в сумасшедший дом, на тот случай, если Дзюбинский решит проверить, действительно ли гения забрали в психушку. Дзюбинский проверил…