Виктор III. Развязка - Евгений Валерьевич Решетов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Второй же молчал и затравленно сверкал глазами. И он даже не вскрикнул, когда одна из химер, по приказу Люпена, воткнула ядовитый хвост в тело орущего мужика. Крики сразу сменились надсадными хрипами и пузырящейся на губах розовой слюной. А затем пленник издох.
— Хочешь повторить его судьбу? — мрачно спросил у второго мужика барон.
— Не-е-ет, — просипел тот и облизал разбитые губы.
— Тогда говори, где здесь подземный ход, — потребовал Люпен.
— Не знаю! Клянусь, не знаю! Роман говорил, что знает! Но вы его убили! — на одном дыхании выпалил пленник, захлёбываясь воздухом.
— Либо он хороший актёр, либо… — Марк недоговорил, но и так всем всё было понятно.
— Из него актёр, как из меня монашка, — процедила Вероника и посмотрела на учителя: — Уходим через крышу, как и планировали? Проход искать долго.
— Да, так и поступим, — кивнул барон и приказал химере устранить мужика.
Тот истошно заорал, а потом захрипел нам вслед.
Мы осторожно вышли из подвала и двинулись по коридору, предусмотрительно не подходя к окнам. Вдруг кто-нибудь пальнёт? Но пока стрельба раздавалась только внутри дома, а снаружи — продолжал грохотать мужской голос, призывающий нас всех сдаться.
Однако, когда наша пятёрка подошла к лестнице, голос уже вовсю угрожал штурмом. Мол, он начнётся через четверть часа, ежели из дома не начнут выходить участники конфликта.
— У нас есть минут десять, — хмуро произнёс я. — Они начнут штурм раньше. Стандартная уловка. Вероятно, уже все выходы из дома блокированы. И даже на крыше нас кто-то может поджидать.
— Чёртовы руны. Кто их выдумал? Сейчас бы уже ушли отсюда порталом, — в сердцах прошипела девушка, сжав кулачки. — Но — нет. Ими тут все стены исписаны.
Люпен хмыкнул и стал подниматься по лестнице с резными перилами и ковровой дорожкой. Помнится, возле её подножия стоял кто-то из людей Меццо, но сейчас его не было. Испарился. Похоже, сейчас все участники нападения будут пытаться любыми способами выбраться из ловушки. Уже никому нет дела до инструкций маркиза.
— Видать, Ройтбурги договорись с Императором за спиной маркиза, — проговорил маг тьмы.
— А то мы не поняли, — язвительно сказал я, топая по слегка поскрипывающим ступеням. — Ты ещё скажи, что их уже давно нет в особняке. Вот мы удивимся. Дескать, они свалили, но оставили здесь своих людей, охрану и прислугу, чтобы Меццо не заподозрил ловушку.
Эдуард ожёг меня злым взглядом. А я мило улыбнулся ему. Люпен же погрозил мне пальцем, а затем остановился на втором этаже и прислушался.
Выстрелы звучали громче, но их стало на порядок меньше. Доносился топот ног, стоны раненых и обрывки горячечных разговоров. Кто-то с болью в голосе просил оказать медицинскую помощь или хотя бы добить.
Я без понуканий со стороны барона вызвал «радар» и указал в сторону распахнутых двустворчатых дверей со следами пуль:
— В той стороне никого нет и, если верить плану здания, там находится другая лестница, ведущая на пятый этаж. А вот если мы пойдём по нашей лестнице, то встретим десять человек.
— Тогда пойдём по другой лестнице, — решил учитель, поправил маску и хмуро добавил: — Нам сейчас нельзя ни с кем пересекаться, ибо особняк превратился в банку с пауками, где каждый сам за себя.
Мы компактной группой двинулись по коридору второго этажа, внимательно поглядывая по сторонам. Кое-где лежали трупы: с тёмными пятнами пулевых ранений, отпечатками звериных зубов, зажаренные до хрустящей корочки магией огня и расчленённые «воздушными чакрами». Чакра — это метательное оружие в форме кольца. Маги определённой направленности научились создавать подобные вещи из воздуха. И вот мне под ногу попали сизые кишки, выпущенные из живота жертвы, как раз подобной «воздушной чакрой». Я матюгнулся, но хоть устоял. Не упал.
А ещё чуть дальше мы увидели целое произведение искусства. Стены, пол, потолок и даже журнальный столик оказались забрызганы кровью, заляпаны клочками кожи и украшены осколками костей. Казалось, что человек проглотил несколько гранат и его разорвало в клочья. Мерзкая картина. И пахло тут соответствующе.
Вероника прижала ладошку к ротику и шустро проскочила этот участок коридора. А мы двинулись за ней, стараясь не наступать на останки. Но всё же нам всем пришлось торопливо пошаркать подошвами ботинок об углы ступеней. Мы добрались до лестницы и стали подниматься по ней.
И пока всё шло успешно. «Радар» позволял нам избегать нежелательных встреч, благодаря чему мы без приключений домчались до пятого этажа. А уже тут случилось непредвиденное. Точнее, предвиденное. Я знал, что здесь ошивается несколько человек, но даже не догадывался, что один из них сам маркиз Меццо.
Мы наткнулись на него, когда пересекали большой зал с золоченной люстрой и мраморным полом. Маркиз вошёл в него через противоположные двери. И свет наших фонарей сразу вырвал из тьмы его фигуру.
Меццо приволакивал правую ногу. Волосы слиплись и превратились в подобие игл рассерженного дикобраза. Правая сторона сюртука в области груди потемнела от крови. Лицо было серым, скулы заострили, а глаза ввалились и горели яростью, смешанной с отчаянием. В правой руке покоился револьвер.
А следом за ним трусило невероятное создание, похожее на помесь крокодила, добермана и броненосца. Вытянутые челюсти с загнутыми зубами, мощные мускулистые лапы, закрытое костяной бронёй тело. Горящие рассерженными углями красные глаза и хвост с шипастой булавой. Животное было выше пояса старого анималиста и производило неизгладимое впечатление. Где Меццо достал такую страхолюдину? В самом сердце Австралии?
Тем временем маркиз увидел нас, испуганно вздрогнул и вскинул руку с револьвером. Но потом как-то понял, что перед ним Люпен и радостно прохрипел с полубезумной улыбкой на устах:
— Барон! Мой дорогой барон! Нас предали! Ударили в спину самые преданные люди! Я привёл их сюда, а они на меня же и напали. Но — не все. Не все! Надежда ещё есть! Пусть мой маг пространства оказался продажным негодяем, а маг жизни — погиб. Но вместе с вами мы выберемся отсюда, а затем я отомщу всем предателям и озолочу верных мне людей!
Маркиз говорил горячо, пуская слюни и сверкая глазами. И, наверное, не у меня одного возникла мысль, что у него слегка съехала крыша. Видать, он близко к сердцу воспринял предательство и то, что угодил в ловушку. А если сюда прибавить поступок Императора… Да, было из-за чего немного кукукнуться. Вся его жизнь летела в тартарары. И я даже не мог представить, что ждёт его род… Что ждёт прекрасную юную маркизу Адриану Меццо.
— Люпен, выведи меня отсюда, —
