Час волкодава - Михаил Зайцев

Ладошки Степана Альбертовича суетливо обшлепали стол, накрыли круглые очки с выпуклыми плюсовыми стеклами, помусолили их нервно и нацепили на нос. В очках дядя Степа еще больше походил на лягушку-альбиноса.

– Вопрос к тебе, господин Михалков, неожиданно возник, вот я и пришел. Времени созваниваться и разводить шпионскую канитель, как ты привык, извиняй, сегодня этого времени у меня нет. – Сан Саныч приблизился на шаг к директорскому столу, остановился посреди кабинета, в центре узора на ковре, покрывающем пол. – Оцени, Степан: в гостях у тебя я впервые, а сразу нашелся, куда идти и как. Наслышан – при парадном входе в «Золотую рыбку» установлены металлоискатели, чтоб авторитеты «пушки» в гардероб сдавали, прежде чем начнут ханку жрать, так я с заднего хода проник. Оценил? Соображаешь, куда клоню? Оружие при мне, твои гаврики-охранники у заднего входа – прости за каламбур – в заднице. Давай, Степа, замотивируем мой визит как наезд крутого, однако неизвестного тебе отморозка, ладно?

– Не поверят. Люди не поверят. – Руки Степана Альбертовича вновь побежали по столу, словно два самостоятельных существа, нашарили золотой портсигар, вытащили длинную папиросу, вставили ее в рот хозяину. – Не поверят, устроят провилок, расколют. Расколют меня, расколют. Ты меня спалил. Спалил ты меня. Все знают, знают все – я абы с кем не корешуюсь, абы кто на меня не наедет. Нельзя, нельзя было тебе сюда приходить, нельзя...

Хлоп – распахнулась дверь. В кабинет вбежал великан, которому кличка Дядя Степа подошла бы гораздо больше, чем господину директору. Двухметрового роста мужчина во фраке, белой манишке, при галстуке-бабочке, трехшаговой баскетбольной пробежкой подскочил к столу хозяина кабинета, едва не столкнувшись по пути с Сан Санычем, и заговорил на удивление высоким писклявым голосом:

– Степан Альбертович, извиняюсь за беспокойство, но там, за кухней, проблемы с Гариком и Кириллом. Повариха пошла помои выносить и наткнулась на...

Сан Саныч ловким, стремительным движением выхватил из-под пиджака пистолеты. Рукояткой «ТТ», зажатой в правом кулаке, треснул фрачного великана в бок, не давая договорить до конца, объяснить, на что же там, за кухней, наткнулась повариха. Двухметровый мужчина в бабочке, получив под ребра, изогнулся глистом, вывернул шею, увидел холодную, злорадную улыбку на лице лысого незнакомого господина с пистолетами в обеих руках и получил сокрушительный удар по затылку левой, утяжеленной оружием рукой.

Сан Саныч подхватил падающего великана, бережно положил его на ковер. Несколько быстрых шагов – Сан Саныч закрыл дверь, щелкнув латунной задвижкой.

– Теперь, Степа, в версию с грабителями-отморозками поверят, убежден. – Сан Саныч ловко и быстро спрятал пистолеты обратно под пиджак, огляделся, улыбнулся и шагнул к трем выстроившимся рядком аквариумам. – Степан Альбертович, вот эти невзрачные рыбешки в круглой лоханке случайно не пираньи?

– Какая разница, пираньи они или не пираньи... – Директор, уперев локти в столешницу, спрятал лицо в ладонях. – Ну, пираньи. Ну и что?.. Кошмар! Какой кошмар!..

Сан Саныч подхватил обеими руками шарообразный аквариум, осторожно снял его с треноги, держа перед собой прозрачную посудину с рыбками, обошел овальный письменный стол, попутно успокаивая раскисшего директора:

– Успокойся, Степа. Гарантирую – в историю с отморозками поверят. Скажешь: сняли часовых, проникли в охраняемое помещение, угрожая оружием, требовали денег. Халдей во фраке подтвердит, когда очухается: видел два огромных черных пистолета. Скажешь, что тебя пытали и ты не выдержал, отдал деньги. Где сейф, Степа?

– Под репродукцией «Девятого вала» Айвазовского.

– Партнер, сними со стены фальшивого Айвазовского. Какой шифр сейфа, Степа?

– Вот ключ от сейфа. – Степан Альбертович выдвинул ящик письменного стола, пошуршал в его нутре и бросил Чумакову ключ. – Я надеюсь, надеюсь я, что...

– Конечно, Степа! О чем речь, – перебил Сан Саныч. – Партнер, догадываешься, на что надеется Степан Альбертович? Успокойся, Степа, деньги твои нам не нужны. Наврешь потом, что мы взяли... Сумму сам придумаешь. Опять же выгода тебе – левые бабки поимеешь нашими стараниями. Называй шифр, не бойся, а я пока аквариум рядышком с твоим креслом на коврик поставлю. Тяжелый, зараза, аквариум, литров семьдесят, да?

– Шифр сейфа – два, шесть, восемь. Аквариум зачем? Зачем аквариум, не понимаю я...

– Аквариум нужен для имитации пыток.

Поставив шар с рыбками на пол, Сан Саныч выпрямился, присел на краешек стола. Дядя Степа рядом с Сан Санычем выглядел ребенком. Худосочным, перепуганным, плешивым вундеркиндом в очках.

– Успокойся, Альбертыч, я сказал – ИМИТАЦИЯ пыток. Для пущей достоверности версии про грабителей-отморозков... Партнер, как дела с сейфом?

– Открываю.

Миша, забравшись с ногами на диван, засунул длинный, как гвоздь, ключ в замысловатой формы замочную скважину. Репродукцию «Девятого вала» он уже успел снять, положить на белую диванную кожу и даже нечаянно наступить на картинку ногой, порвать ее в том месте, где нарисованы истерзанные жертвы кораблекрушения.

Повернув ключ, Чумаков взялся за первое из трех колесиков с пронумерованными рисками, установил напротив красной отметины на корпусе цифру 2 и, вздрогнув, замер, ибо нежданно-негаданно в директорском кабинете заработала селекторная связь. Встроенный в один из телефонных аппаратов динамик на столе перед Дядей Степой заговорил громким женским голосом:

– Степан Альбертыч, это Люда вас беспокоит. Николай к вам пошел сказать про Киру с Гариком. Сказал?

Степан Альбертович, не спуская глаз с безмятежно ухмыляющегося, нависшего над ним Сан Саныча, боязливо дотронулся до оранжевой кнопки на телефонном корпусе, включил обратную связь и ответил на диво ровным, спокойным голосом с отчетливыми акцентами начальственной ленивой вальяжности:

– Николай у меня. Обо всем знаю, Люда. Спасибо. Как Кирилл? Как Гарик? Как их здоровье?

– Плоховато, но обойдется без госпитализации. Что это было, Степан Альбертович?

– Это была проверка, Люда. Проверка это была. Учебная тревога. Гарик и Кира оказались не на высоте. Так им и передай, передай им мое недовольство. Фуфловая у нас охрана. Охрана у нас – никуда... Люда, попроси пока меня не беспокоить, занят я. Я занят, всем скажи.

– Поняла, Степан Альбертович, извините.

Дядя Степа отпустил клавишу селекторной связи, руки его захлопотали, сняли трубки со всех телефонов на столе, залезли в карман, вытащили и отключили мобильник.

– Николай как? Не очнется? Не услышит нас? Не подслушает? – засуетился Дядя Степа, привстал с кресла, перегнулся через стол, придирчиво осмотрел раскинувшееся на ковре тело великана во фраке.

– Партнер, откроешь сейф, возьмешь скотч со стола, перебинтуешь холуя Николая. Главное, уши ему залепи чем-нибудь понадежней, ну и руки с ногами, само собой, загипсуй от души. Партнер?!! Долго ты еще будешь возиться с сейфом?

– Готово! – ответил Сан Санычу Чумаков, спешно устанавливая оставшиеся две цифры напротив красных пометок корпуса и открывая бронированную дверцу.

В сейфе денег лежало – кот наплакал. Три банкноты по сто дойчмарок каждая. Миша подхватил деньги, развернув маленьким веером, продемонстрировал их Сан Санычу. – Небогато живешь, Степан. А скажешь небось, в сейфе было тысяч десять, да? Неужто остерегался шифр называть, подозревая, что мы позаримся на три сотни?.. Ну ты и скряга, Степа. Скупой рыцарь плаща и кинжала... Партнер, брось деньги на пол и займись Николаем...

– Какая тебе разница, что я скажу? Тебе-то какая разница, скупой я или щедрый?! – Незажженная папироса все еще торчала изо рта Степана Альбертовича белой бумажной трубочкой. Суетливые ручки директора, в который раз пробежавшись по столу, нашли зажигалку. Дядя Степа закурил. – Тебе-то без разницы, кому и чего я скажу, кто я и что я. Тебя-то я прикрою, вынужден прикрыть. Иначе мне хана, хана мне иначе. Ты-то меня сдашь, если за жопу возьмут, не задумываясь, без размышлений сдашь. Спрашивай, чего хотел. Говори, зачем пришел, и уходи, быстрее уходи.

– Согласен, поспешим. – Сан Саныч оглянулся, удостоверился, что Чумаков приступил к связыванию бесчувственного свидетеля, вновь повернул голову, вгляделся пристально в бегающие глазки Степана Альбертовича и заговорил: – Ответь-ка мне, стукачок, существует ли в Москве хорошо организованное преступное формирование, которое занимается недвижимостью...

– Господи! Да сколько угодно! Полно! Кто ей только не занимается, недвижимостью!..

– Не перебивай. До конца вопрос дослушай. Помнишь ли ты, престарелая обезьяна, сказку Шарля Перро «Синяя Борода»? Сказочку про мужика, красивого да ладного, с крашеной бородой, который любил часто жениться и убивать потом втихаря своих жен... Чего смотришь-моргаешь? Думаешь, я с ума сошел и погнал пургу? Ошибаешься, Степа. Я в здравом рассудке и твердой памяти. Представь, что в Москве появилась «Синяя Борода». Я не оговорился. Появилась фирма «Синяя Борода». Пригожие альфонсы цепляют одиноких дамочек с жилплощадью в зоне Садового кольца, женятся, а спустя некоторое время становятся вдовцами и, продав жилплощадь, исчезают. Причем вышеупомянутые альфонсы имеют более чем профессиональную поддержку со стороны других сотрудников фирмы. Полагаю, есть в «Синей Бороде» и свои аналитики, и оперативники, и разведка. Все – специалисты хай-фай класса, так как здравое рассуждение подсказывает: дабы предприятие имело финансовую рентабельность, штаты ни в коем случае не должны быть излишне раздутыми... Ты, Степан Альбертович, все про всех знаешь. Ты, Степа, – своеобразный, живой пока информационный банк криминального мира. Ходячий архив, энциклопедия. Ежели ты скажешь сейчас, что ни разу не слышал о фирме, приметы каковой я только что живописал, прости, я тебе не поверю. Колись, Степа. И в темпе, пожалуйста.