Дело молодых - Павел Сергеевич Иевлев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она показала на себе, откуда и куда и где это «тут», и Пеглен шумно засопел, роняя слюни.
– Как ты думаешь, это станет модой? – она кокетливо посмотрела на Криспи, и та была вынуждена признать:
– В чем бы ты ни пришла на бал, Туо, это обязательно станет модой.
Вернувшись к дата-центру, Мерит огляделась. Автомобиль стоял у входа, но Петра в нем не было. Она спокойно вошла внутрь, но на этот раз не стала спускаться вниз, к терминалам, а прошла по коридору и открыла комнату-изолятор. Долго смотрела на лежащую в ложементе девушку, но потом решилась – осторожно завела ладонь ей под шею, приподнимая и переводя в сидячее положение. Та поднялась, безвольная и податливая, как манекен.
– Ох ты ж бедная, – с горечью сказала Мерит, – потерпи немного, мне очень нужно.
Мягко направляя, она заставила девушку встать, отвела в угол и усадила на пол.
– Посиди пока тут, я недолго…
Мерит надела трансморфер и улеглась в ложемент, аккуратно уложив затылок в выемку подушки-транслятора. Перед глазами появилась непонятная надпись. Письменности йири она не понимала, но узнала вопросительное окончание и увидела красный квадратик подтверждения, на котором сфокусировала взгляд. Надпись налилась красным, а квадратик, мигнув, подпрыгнул, как бы спрашивая: «Вы действительно хотите это сделать?»
«Не особенно, но…» – подумала Мерит и подтвердила команду. Потолок над ней потемнел и исчез.
Открыв глаза, она обнаружила себя сидящей за круглым столом в круглой комнате. Стол сер, и стены серы, и сидящие за столом люди одеты в серое. Мужчины и женщины, молодые, старые и среднего возраста – все они сидели и что-то писали. Перед ними возникали листы бумаги, они быстро заполняли их какими-то значками и те растворялись, уступая место новым.
«Так, наверное, выглядит ад для делопроизводителей», – пришло в голову Мерит.
Она с удивлением обнаружила в своей руке карандаш, а перед собой – наполовину заполненный какими-то расчётами листок. Казалось, ещё секунда – и она поймёт эти формулы и продолжит вычисления… Ведь именно для этого она здесь, не так ли? Девушка с усилием оторвалась от листа и встала. Серый стул противно заскрипел ножками по серому полу, а пишущие на секунду оторвали взгляд от бумаги и посмотрели на неё. Взгляды их были усталыми, а лица – печальными. Хотя, возможно, это игра воображения – Мерит понимала, что вокруг всего лишь визуализация, на самом деле никакого стола, никаких бумаг и ручек нет, а все эти люди лежат в ложементах, редко моргая пустыми глазами в потолок.
Все вернулись к своим расчётам, и только один пожилой мужчина, сидевший напротив, продолжал пристально смотреть на Мерит.
– Кто ты, занявшая чужое место? – наконец медленно, как будто вспоминая, как это – говорить, спросил он. – Что ты ищешь здесь?
– Я пришла из другого мира и мне нужны ответы, – твердо сказала Мерит, глядя в серые выцветшие глаза старика. – А кто вы?
– Мы… – тот задумался, словно вспоминая, кто он и зачем здесь. – Мы – Оркестратор.
Глава 10. Зелёный
– Вот это, блин, что сейчас было? – спросил я растерянно, держа почти невесомого Сандера на руках, как ребёнка.
– А я смотрю, ты решительный парень! – усмехнулся дед Валидол. – Чуть что – раз и в морду.
– Не уходи от ответа, – начал злиться я. Адреналин ещё не перегорел, и нервы были на боевом взводе.
– Всё-всё, не буду! – Старый задрал руки с видом сдающегося в плен. – Дяденька, только не бейте! Всё расскажу! Только давай нашего глойти отнесём куда-нибудь.
– Кого?
– Глойти. Ну, ты его Сандером зовёшь. Он глойти, это как бы… Ну, не знаю. Нет подходящего слова… – посмотрев на меня, Старый поперхнулся и засуетился. На моём лице, надо полагать, было написано желание уебать ему с ноги, потому что руки заняты. Нет, правда – я был зол, растерян и немного напуган. Дурное сочетание, не располагающее к чувству юмора.
– Я всё расскажу, честное слово! А сейчас пошли, – и двинулся куда-то между кустов, да так уверенно, что я поневоле пошёл за ним, переместив Сандера на плечо, где тот и повис бесчувственной тушкой. Хорошо, что он такой мелкий и худой.
Оказалось, что мы находимся на окраине Гаражища, откуда до моего гаража было буквально три проезда – если знать, в каких заборах дырки. Старый определённо знал, уверенно выбирая кратчайший путь. Я нервничал: а ну как увидит кто, как я тащу на плече тело? Это ж я знаю, что он просто в обмороке, а выглядит-то всё так, будто мы ищем место, где труп прикопать. Народ у нас не особо склонный лезть в чужие деликатные дела, но всякое бывает. А ну как проявит кто-нибудь нехарактерную бдительность?
Однако же добрались без приключений, только плечо затекло. Лёгкий-то он лёгкий, а поди потаскай. Выгрузил на диванчик, проверил пульс – ну, я не доктор, но, судя по всему, жить будет. Опять же и Старый вёл себя, как будто так и надо, ничуть, судя по всему, не беспокоясь за своего… как там… Глойти? Дурацкое слово.
Обернувшись, я уже не удивился, обнаружив сидящего на пенёчке Йози. Он имел такой вид, как будто находится там уже давно, возможно, с начала времён. Если вы когда-нибудь видели кота, занявшего ваше кресло, пока вы ходили наливать чай – примерно так это и выглядит. Старый же расположился на табуреточке и, ничуть на смущаясь, запустил мой электрочайник. Мне ничего не оставалось, кроме как выложить на стол пакетики чая и печеньки, которые у меня хранятся, как в сейфе, в старой поломанной микроволновке – от мышей. Сидячих мест мне не оставили, но я уселся на передок УАЗика, прямо на поперечину рамы, благо, морда снята. Очень похоже было, что меня ждёт типичное для этих ребят долгое многозначительное молчание, питьё чая на сложных щщах, и замечания ни о чём, но с философическим подтекстом. Но мне было недосуг.
– Ну, что скажете, загадочные мои? Давайте, давайте, карты на стол, вскрываемся. Ну, или забирайте своего этого… забыл слово… и валите. Я ему благодарен за то, что он там сделал в макдаке, чем бы это ни было, но хороводы водить вокруг меня не надо. Я вам не
