Грех Кабила - Иман Кальби

Зашла в уборную, сполоснула руки, приложила их к лицу, все еще горящему от напряжения.

–Лалла Элисса, господин Бензема хочет Вас видеть,– услышала услужливую Зейнаб позади и тут же встрепенулась.

Глава 22

Сердце снова неистово забилось, как и на интервью. Она понимала, речь пойдет о ее публичном выступлении. Начала судорожно прокручивать в голове, все ли сказала верно, нигде ли не напортачила… Напортачила, как минимум с оговоркой на диалекте.

Как-то самой собой сложилось за это время, что он стал ее учителем. Да, пускай отстраненным, чаще всего наблюдающим за ее деятельностью со стороны или через помощников, но тем не менее, уделяющим ей необходимое внимание.

Она помнит их первый разговор на тему ее ассимиляции как принцессы Кабилии. Это произошло почти сразу после свадьбы, после ее первого публичного интервью, которое встретило очень теплый отклик среди простого народа.

«Ты умная девочка, Элисса. Я в тебе не ошибся».

Всего пару слов, но они очень сильно врезались в ее память. Стали мощнейшим мотиватором… Элисса помнила пример матери и своей двоюродной сестры Иштар, которые тоже стали «своими чужестранками», выйдя замуж за влиятельных мужчин вдали от Родины. Судьба, пусть и не послала ей страсть, сравнимую с чувствами матери к отцу или Иштар к Белькасему, она наградила ее удивительным краем ошеломляющей красоты. И ей отчаянно хотелось стать здесь не просто бледной тенью, а ярким светилом.

Лалла Мейза была дружелюбна, но все больше отстранена. Она всегда озвучивала готовность выпить с Элиссой чашку мятного чая или погулять по саду, но Кабилии нисколько не интересовалась и, как выяснилось, действительно жила обособленной от Агиласа жизнью. Удивительным было то, что она имела блестящее образование, окончила колледж в Великобритании еще и тот, что отец и дядя самой Элиссы- куда просто так не попасть…

–Госпожа Мейза происходит из очень уважаемого рода в Нубии,– как-то сухо ответила Зейнаб на очередной вопрос Элиссы о семье,– если хотите, только по секрету,– понизила голос заговорщицки,– ее образование и происхождение намного выше, чему господина Бенземы. Но это не отменяет его выдающихся способностей. Господин Бензема очень много трудился и рисковал, чтобы получить то, что имеет сейчас.

–Рисковал?-переспросила Элисса.

Глаза Зейнаб округлились.

–Еще бы! Он пережил пять покушений. Одна из пуль пронзила его тело в паре миллиметров от сердца.

– Про таких в Эмиратах говорят, что их бережет Аллах,– выдохнула с удивлением Эли.

Зейнаб чуть слышно улыбнулась.

–Не думаю, госпожа, что в этом доме Вам следует сильно уповать на Аллаха…

–О чем ты?

Зейнаб спохватилась, в буквальном смысле схватившись за губы и пару раз ударив себя по лбу.

–Я бестолковая… совсем бестолковая. Простите меня за острый язык…

Начала что-то бессвязно шептать на непонятном для Элиссе наречии и ретировалась…

Так она и жила. Учеба, новые знания, тайны, которые лишь иногда сверкали на небе реальности молниями, но никогда не являли перед ней своего лица. Эли не старалась ковыряться в них больше, чем позволяло достоинство. В конце концов, какая семья не без скелета… Ей намного важнее сосредоточиться на настоящем и будущем…

-Заходи, Эли,– раздался глубокий баритон Агиласа среди бархата затемненного кабинета, погруженного в полумрак из- за наглухо задернутых штор,– присаживайся.

Поднял глаза. Быстро ее отсканировал.

–Красивый костюм. Мне нравится, что ты популяризируешь местные бренды. И людям нравится. Но… Есть кое- какие вещи, которые ты должна усвоить, Элисса. О них здесь не принято говорить, но их все понимают, если хочешь, чувствуют… Мне кажется, пришло время поговорить с тобой об этом…

–Я… я что- то сказала не так?– он почувствовал в ее голосе волнение и напряженность…

Решил немного ослабить прыть. Давить сейчас ни к чему. Она и так молодец.

–Не накручивай себя. Отнюдь. Все в целом было очень хорошо. От интервью к интервью ты говоришь все лучше. И с диалектом все выше всех похвал. Дело в другом…

Сглотнула нервно, облизала губы.

–Есть такая алжирская поговорка- «Будь осторожен со своим врагом, но ещё больше остерегайся своего брата, ставшего врагом».... Знаешь, что это означает?

Она посмотрела на него пытливо.

–Вы о ситуацию вокруг Бадави?

–Она тоже показательна, но я о другом. Брат перешедший на сторону врага или таковым ставший, опаснее врага в тысячу раз, потому что, он знает все твои секреты и слабые места, враг же о тебе не знает ничего, поэтому предатель Родины опаснее врага, Элисса. Большинство стран мира пали из-за предательства своего народа. История Ближнего Востока, о которой ты сегодня много говорила, видела немало предательств. Эти земли тоже не исключение. Но знаешь, что парадоксально? Когда мы говорим о кабилах, мы должны понимать, что для нас врагами в равной степени являются и французские колонизаторы, и арабы. Вот в чем суть. Наша задача- сохранить именно эту идентичность, а не прикрываться некой общностью. Арабская общность убьет нас. Да, мы сосуществуем с переменным успехом, но мы не в одной упряжке. И с берберами тоже, хоть формально по этническим показателям они ближе к нам как народ. Они это они. Мы это мы… Если хочешь стать своей, перестань плести эту хитроумную сеть с приобщением арабов. Сосредоточься на Кабилии и кабилах. Тем более, что у тебя это неплохо получается.

–Я… получается, я всё говорила неправильно?-ее голос невольно дрогнул. Она уткнулась глазами в пол, сильно моргая.

–Посмотри на меня, Эли,– еще более мягко, тише произнес Агилас,– если бы ты что-то сказала неправильно, поверь мне, это интервью бы не вышло. Я бы вообще не дал ему состояться. Ты ведь понимаешь, я в курсе о всей твоей деятельности и она мне импонирует. Ты молодец. И ты именно такая жена для моего сына, которая достойно займет место рядом со следующим правителем.

–Тогда… Я не понимаю…

Его взгляд стал острым, даже заговорщицким.

– Пока мне выгодно, чтобы ты так говорила. Но так будет не всегда… Возможно…

– Что это означает?

–Ты поймешь, когда придет время…

Она сделала паузу. Непонятно. Совсем непонятно.

– Вы ведь понимаете, что я арабка.

Агилас улыбнулся снисходительно.

–Эли, одна твоя бабка русская, другая-британка. Один твой дед-полусириец-полукиприот. И только второй- бедуин-араб. В тебе меньше арабской крови, чем может показаться…

–Я арабка, господин Бензема,– еще более твердо ответила Элисса.

Агилас улыбнулся.

–Молодец, девочка. Знаешь, почему ты чувствуешь себя арабкой? Потому что ты сама решила, что ты арабка. Ты сама выбрала эту идентичность. Знаешь о великой