Два заповедника - Владимир Васильев

Покосившись на обзорник, Ник отвлекся от мыслей о городке, который покоился, еще не разбуженный, в грузовом отсеке в виде сотен одинаковых яиц-эмбрионов.

У экватора над океаном буйствовали мощные циклоны, плотные спирали облаков казались живыми. Чуть дальше к северу простиралась широкая полоса, свободная от туч, захватывая большую часть северного континента. В южном полушарии заканчивалась осень, поэтому Ник сразу устремился к северу.

Бот быстро снижался; интенсивно светился слой плазмы, в которую превращался воздух Селентины, трущийся о силовой экран. Комп рассчитал траекторию и повел бот на посадку. Всматриваясь в картинку на мониторе, Ник впервые ощутил какую-то неправильность. Потом он отвлекся – автоматы потребовали, чтобы «экипаж пристегнулся», и пришлось подгонять ремни.

Бот мягко коснулся грунта, и Ник, освободившись, побрел к выходу, даже не взглянув на экраны. Перепонка внешнего люка, слабо чмокнув, расслоилась на несколько пластов, рыхлых с краю, и лопнула, впуская в бот первые запахи Селентины.

Ник замер на пороге. Пахло цветочной пыльцой, клейкими молодыми листьями и еще чем-то растительным. Но замер Ник не от этого.

Деревья.

Они были огромны. Ник никогда в жизни не видел таких огромных деревьев. Стволы метров восьмидесяти в диаметре возносили к небесам величественные кроны, и даже задрав голову, невозможно было разглядеть верхушки.

– У! – Ник схватился за комп-анализатор, наведя визор на ближайшее дерево-исполин. Комп немедленно выдал параметры, из которых понятны были только высота, размах ветвей и диаметр необъятного ствола, все остальное – сплошная ботаника. Выходило вот что:

– высота – 5324,75 м;

– размах ветвей в развертке север-юг – 564,2 м;

– размах ветвей в развертке запад-восток – 522 м; —диаметр ствола у основания – 87,6 м.

– Елочки! – Ник с уважением глянул на дерево. – Пять километров! Биологи с ума сбесятся, точно!

Проигнорировав выращенный трап, он прыгнул прямо на почву, приятно толкнувшуюся в подошвы ботинок. Повернулся, снял бот для бортжурнала, отошел метров на десять и снова снял; не удержался и тут же скриэйтил пробные оттиски. Все получилось очень красиво, прямо как на рекламном туристском проспекте. Маленькие цветные голограммы Ник сунул в карман комбинезона.

Супердеревья росли не слишком густо: между стволами влезло бы три-четыре небольших футбольных поля. Имелись и деревья нормальных размеров, выглядевшие на таком фоне скромными кустиками. Медленно поворачиваясь, Ник снял панораму в режиме видео и сунул комп в чехол. Пора было кончать прохлаждаться и приниматься за работу, по которой он даже успел слегка соскучиться.

Выбрав подходящее место, Ник вынес несколько зародышей, разложил их на положенное расстояние друг от друга и вскрыл пакет с активаторами. В первую очередь надо вырастить коттедж – наполовину жилье, наполовину лабораторию, а также энергетическую станцию и вездеход. Коттедж – семь зародышей, станция – три, вездеход – один. Они лежали прямо на траве Селентины – невзрачные округлые яйца размером со страусиные.

Ник хмыкнул. Именно за такие моменты он безумно любил эмбриомеханику.

С хрустом сломалась печать на первом активаторе; из недр продолговатого темного стержня исторгся предварительный импульс и под пальцами запульсировала упругая кнопка.

– Расти! – скомандовал Ник и нажал ее. Кнопка мягко ушла в глубину стержня и зафиксировалась.

Яйца лежали точно так же, как и до этого, но Ник знал, что внутри пробудилась сложнейшая программа. Конкретно сейчас, в данную минуту, идет перекрестное тестирование. Наличие опознанной программы роста, наличие сырья, наличие дополнительных зародышей в пределах обозначенной досягаемости, наличие сервомодулей на контроле, наличие…

– Расти!

Похожая в целом, но отличная в мелочах программа запустилась в базовом зародыше энергостанции.

– Расти!

Единственный зародыш, которому предстояло вырасти в вездеход, Ник положил ближе к боту.

– Ну-с! Поброжу, пожалуй, – довольно потирая руки и держа пакет с активаторами под мышкой, он зашагал к боту, предвкушая, как сейчас возьмет винтовку и отправится в лес Селентины, пока еще незнакомый и полный безобидных загадок.

Первый зародыш проклюнулся спустя полчаса, но Ник этого не видел – он был в лесу.

Глава вторая

Почему-то в последнее время Артем просыпался очень рано. Но в клане много кто к его пробуждению уже не спал.

Впрочем, в клане всегда кто-нибудь бодрствует и кто-нибудь спит. Наверное, из-за местного солнца.

Артем постепенно привык к замысловатым кренделям, которые выписывало на небосводе местное светило. И с жизнью на Листе пообвыкся. Время всегда берет свое. Уже не единожды Артем ловил себя на том, что мыслит не как космолетчик из экипажа «Одессы», а как один из мужчин клана Андира. Пусть во многом неумелый, да и наивный кое в чем. Но уже далеко не тот чужак, который свалился на необитаемый Лист чуть более полугода назад.

За это время Артем впитал немало местных реалий и вник в массу мелочей. Узнал много о жизни людей на Листах, о клане, в который попал, и о других кланах. О Поднебесье и его коренных обитателях, которыми кишело небо, и даже начал учиться обращению с крыльями, но, говоря начистоту, в последнем продвинулся не шибко. Во всяком случае, Артем четко осознавал, что время, когда он сможет самостоятельно шагнуть за третью кромку с крыльями за спиной, придет еще очень не скоро.

Узнал, как добыть на Листе воду и в какие полости можно сбрасывать отходы. Узнал значение артиклей перед именами – таинственный то ли Лотан, то ли просто Тан оказался по рождению Таном, когда начал ползать – стал но Таном, когда впервые взлетел над Листом на крыльях – переродился в то Тана, а когда убил первого в своей жизни хищника – обрел артикль настоящего мужчины, защитника и добытчика.

Ло Тан – так надлежит именовать охотника, который почти наверняка спас Артему жизнь. Второго спасителя именовали ва Дасти – «ва» означало, во-первых, то, что Дасти – певец и сказочник, личность обитателями Поднебесья практически боготворимая. И во-вторых, то, что он не принадлежал к какому-либо клану, что он вольный. Странник. Бродяга, если это слово применимо к человеку, который с крыльями за спиной часами парит над планетой, которую тут именуют просто миром или низом. Среди вольных встречались не только сказочники, но и проповедники, и отшельники (эти, правда, на время отшельничества прекращали пользоваться артиклями), и торговцы-менялы, и профессиональные гонцы-почтальоны, и много еще кто. Только не изгнанники: эти именного артикля лишались совсем и навсегда, да и в кланах им появляться запрещалось обычаями.