Там, где живут боги - Лито Эвиван
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Голос матери был странным, чувствовалось, что она была напряжена и избегала смотреть Никосу в лицо.
Кейси протянула руку для приветствия:
– Очень приятно, кирия Деметра, я – Кейси.
– Касьяни, значит. Очень красивое и редкое имя. Мне тоже очень приятно с тобой познакомиться.
Никос не протянул руки и представился издалека. Что-то в этой женщине его отталкивало.
– Я пойду поем, – сказал он и удалился на кухню.
Кейси решила остаться с женщинами и присела на диван. На журнальном столике стоял поднос с пустым кофейником, двумя стаканами воды и блюдцем с печеньем. А в центре стола маленькая фигурка Бога Зевса Олимпийского, сидящего на троне.
Девушка взяла статуэтку в руки и с любопытством принялась рассматривать её:
– Очень красивый, не такой, как продают туристам в сувенирных лавках. Похоже, вы приобрели её музее.
– Так и есть, ты очень наблюдательна. Нравится?
Работа мастера поражала своей детальностью: каждый завиток на волосах и густой бороде, казалось, был взлохмачен ветром, властные, но в то же время мягкие черты лица, с тонкой морщинкой вдоль широкого лба, отражали добрый отцовский взгляд. С мощной обнажённой груди свободно ниспадал хитон. В одной руке Бог Олимпа держал посох в виде молнии, а в другой – маленькую статуэтку Богини Ники. На ступнях, обутых в сандалии, были чётко очерчены крохотные ногти.
– Эта статуя, кажется, стояла в Древней Олимпии и была больше пятнадцати метров высотой… – сказала Кейси задумчиво.
– Всё верно, по некоторым данным, она достигала семнадцати метров. Для её изваяния было использовано двести килограммов чистого золота, а сама скульптура была изваяна из мрамора и слоновой кости. Это третье чудо света, созданное четыреста лет до нашей эры, и никто до сих пор не смог, да и, наверно, не сможет повторить подобное даже при помощи современных технологий.
– Просто невероятно, что всё это сотворено человеческими руками! – не отводя взгляда от статуэтки, сказала Кейси.
– Или с Божьей помощью, – уточнила Деметра.
– Вы имели в виду…
– Статуя Зевса оказалась настолько величественной, что, когда скульптор Фидий создал её, он спросил у своего творения: «Доволен ли ты, Зевс?», и грянул гром, а чёрный мраморный пол у ног Бога треснул. Громовержец оказался доволен. А как же иначе, если он сам лично помогал взгромождать тяжелейшие фрагменты. Без сомнения, это была совместная работа людей и Богов. И не только она одна.
– Это говорит о тщеславии древних греков, – послышался голос Никоса из проёма двери, – люди были так же амбициозны и алчны, как и их боги. О существовании души они и не подозревали до того, как апостол Пётр не открыл им глаза на истину.
– А что такое истина, Нико? – спросила Деметра. – И разве она не имеет тенденцию меняться в зависимости от нашей веры?
– Истина одна, и она – в Священном Писании, – уверенно заявил Никос.
– А кем были написаны эти писания?
– Учениками Иисуса Христа.
– Значит, людьми.
– Людьми, но ведо́мыми рукой Господа.
– Вполне вероятно. Как и то, что до Христа люди были ведо́мы древними Богами. И сто, и пятьсот лет до нашей эры, в эпоху Агамемнона, и ещё позже, в золотой период рассвета древней цивилизации. Кто, по-твоему, открывал истины философам, математикам, врачам, астрологам? Они были ведо́мы Богами Олимпа, стало быть, Зевс открывал им истины. «Космогония»24 Гесиода тогда изучалась так же, как сегодня Ветхий Завет.
– Их нельзя сравнивать!
Никос повысил голос и сам себя испугался. Да что с ним такое? Ему снова хочется бежать. И зачем он вообще встрял в этот разговор? И почему в последнее время ему всё время приходится защищать православие и отстаивать очевидное?
– Я вижу, насколько ты предан своей вере, Нико, в наше время это большая редкость, – спокойно продолжала Деметра. – Но поверь мне, ты слишком молод, чтобы довольствоваться прописными истинами. Если не искать смысла жизни, успокаивая молитвами, словно мантрами, мысли, тогда для чего вообще существовать?
Теперь Никосу ужасно захотелось выгнать её из дому. Он искал поддержки от матери и сестры, но не находил их. Обе внимательно слушали эту странную женщину и кивали в знак согласия. Никос чувствовал, что между ним и его самыми близкими людьми образовывается пропасть. «Иисус отрёкся от своих родителей», – подумал он. На память пришли строки из Священного Писания, которые он знал наизусть: «Кто матерь Моя, и кто братья Мои?» (Мф. 12:47–49). Так говорил Христос. «Предаст же брат брата на смерть и отец сына; и восстанут дети на родителей и умертвят их» (Мк. 13:12; Лк. 21:16). Сердце больно сжалось. Никос был сбит с толку и совершенно не понимал, что дальше делать. Парню казалось, что его семья в опасности, а он не в состоянии помочь ни родным, ни даже себе самому. Он не мог и больше не хотел продолжать разговор и со словами: «Мне нужно заниматься, рад был познакомиться» – удалился в свою комнату. В святую обитель, пропитавшуюся благовонием масел из тлевшего ладана, который дрожал, отражаясь в стекле святого образа. Никос сложил руки в замок и принялся читать «Отче наш».
*******************
– Мне кажется, он готов, сестра. Дай мне задуть хотя бы его свечу!
– Терпение, Арес, не видишь, он и так весь дрожит, как лавровый лист на ветру!
– Я вижу, что и ты вся дрожишь, милая Афродита, только, похоже, не от страха. Ты трепещешь от желания им овладеть, я это чувствую.
– Скоро, очень скоро Никос будет трепетать в моих руках. Мысли о земных наслаждениях станут ему намного слаще, чем мечты о небесной благодати. Только он пока ещё не готов.
– До совета есть время, но ты должна быть точно уверена в своём выборе. Если отец не поверит в то, что этот парень – именно тот, кто нам нужен, мы просидим так без дела ещё тысячу лет!
– Это он, я уверена. Никос силён, но упрям и не чувствует, как в его крови пульсирует Ихор. Очень слабо, как огонёк в его ладанке, но всё же я видела его. И я смогу разжечь его ещё сильней. Так, чтобы не только Зевс увидел это божественное пламя, но и Посейдон в морских глубинах и даже Аид в своём подземном чистилище!
– Я верю тебе, моя Афродита.
– Спасибо, милый Арес.
Глава 12.
Назад в древность
Кейси долго не могла уснуть. После ухода странной гостьи она поспешила к ноутбуку, чтобы проверить некоторые свои догадки. Уже давно ни для кого не было секретом, что в Греции существует некое новое движение, называющееся «этническая вера». Его сторонники открыто исповедовали язычество, проводили обряды и разного вида ритуалы. Общество в своём большинстве реагировало на них однозначно – с иронией. Церковь осуждала и требовала от государства наложить на них запрет. Государство не только не запретило, но и категорично высказалось по поводу свободы вероисповедания в современном мире, а тем более в Греции. Таким образом, этническое движение сохранилось, правда, сами верующие в древних Богов старались не афишировать свою позицию. Кейси вспомнила, как она однажды совершенно случайно попала на праздник, устроенный неоязычниками в честь Бога Прометея. В летние каникулы она гостила целую неделю у подруги в городе Литохоро, недалеко от горы Олимп. Девочкам было по шестнадцать лет, и сказать, что их слегка шокировало шествие людей в хламидах и сандалиях, с зажжёнными факелами, двигавшееся по улицам города, значит, ничего не
