Театр кошмаров - Таня Свон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Дарен, – борясь с самим собой, выдавил Каспер, но тут же запнулся. Слова не шли, терялись в паутине сомнений и страхов, а Касперу оставалось только глупо кусать губу и топтаться с ноги на ногу.
Зачем он пришел? Что надеялся увидеть?! И что будет делать теперь?..
– Я пришел не ради Тобиаса, – выпалил он, почему-то решив, что это важно.
Вдруг Дарен решит, что Каспера заслали выведать, где живет тихоня? Но он здесь не ради свиты, а ради себя.
Будто услышав эти мысли, Дарен нервно хохотнул. Этот тихий звук больше походил на всхлип, особенно в сочетании с разбитым лицом и ничего не выражающим взглядом. Кожу Каспера усеяли липкие мурашки.
– Послушай, я не вру. Тебе не стоит меня бояться…
Договорить Каспер не успел. Он отшатнулся, когда Дарен вновь засмеялся, на этот раз громко и истерично. Но, несмотря на натянутую улыбку, в карих глазах дрожали слезы.
Кровь Каспера превратилась в жидкий азот. Она холодила вены, мороз щупальцами полз к сердцу. Оно билось часто-часто, словно надеялось вырваться из груди, лишь бы не угодить в когтистые лапы леденящего ужаса.
– Если ты считаешь, что я боюсь тебя или свиту, то ты ничего не знаешь о страхе, – пугающе серьезно проговорил Дарен и поджал губы, пытаясь скрыть их дрожь.
Каспер не понимал, о чем говорит Йоркер, но от его слов внутри все сжалось в тугой комок.
– Тогда почему ты так долго не открывал мне? Я несколько минут долбился в дверь!
– Я не слышал, – Дарен пожал плечами, даже не глянув на гостя. – Из-за музыки.
Глаза Каспера округлились, рот беззвучно открылся. Музыка? Он ничего не слышал, кроме гробовой тишины заброшенного здания. Может, она играла у Дарена в наушниках?
Йоркер заметил недоуменный взгляд Каспера. Настала его очередь хмуриться.
– Хочешь сказать, ты ее не слышал? – безумная улыбка больше не играла на бледных губах, а глаза перестали походить на безжизненное стекло. Дарен смотрел выжидающе, и в его взгляде читалась немая мольба и надежда. Но на что?
Каспер почувствовал, как вдоль позвоночника скатилась холодная капелька пота. Он выпрямился и попятился на шаг, хотя мечтал убраться прямо сейчас и как можно дальше. Странный дом, странный Йо. Он пытается напугать Каспера? Мстит так, потому что по-другому, слишком слабый и щуплый, не сможет?
– Не смешно, – процедил Каспер и с удивлением заметил, как вопросительно взметнулись пшеничные брови Дарена. Он еще и изумление отыгрывает?!
Их взгляды скрестились в молчаливой дуэли, и на те долгие секунды, что парни пытались угадать мысли друг друга, повисла тяжелая тишина. Каспер не верил, что Дарен может говорить правду. Боялся даже допустить такую мысль, ведь это бы значило, что Йоркер – не просто аутсайдер потока, молчаливый отброс без компании. Он безумец, которому в любой момент может почудиться, что слышимая лишь ему музыка сменилась голосами. И кто знает, что они ему прикажут сделать?
– Уходи. – Дрожащие пальцы Дарена крепко стиснули дверную ручку, но даже это не помогло унять нервы. Ладонь словно вибрировала, и, судя по раздосадованному лицу Йо, он ничего не мог с этим поделать.
На какой-то миг Каспер ощутил жалость, которая пришла на смену стыду. Чувства так тесно переплелись в груди, что он не понимал сам себя, не помнил о цели своего визита и не знал, что делать дальше.
Каспер успел приоткрыть губы, но слова с них так и не сорвались. Внезапно Дарен обхватил голову ладонями, словно силился спрятаться от какого-то шума, и крепко зажмурился.
– Проваливай! – закричал он, повернувшись к Касперу полубоком, из-за чего тот не понял, обращается Дарен к нему или к кому-то, кто прячется в тени захудалой квартиры.
– Дарен, – позвал Каспер, нерешительно протянув в его сторону раскрытую ладонь. Его колотило от необъяснимого страха, и он сам не понимал, почему пытается достучаться до Дарена вместо того, чтобы просто уйти. – Скажи, как я могу тебе помочь?
Карие глаза сверкнули не то от злости, не то от слез, что блестели в тусклом свете единственной лампочки.
– Помощь мне была нужна в парке, когда я не мог выбраться из идиотского аттракциона. Тот долбанутый контролер просто сбежал, да и вы смотались, загнав меня в ловушку.
Каспер слушал его молча, не смея перебить, хоть и не понимал, о чем Дарен говорит. Какой аттракцион? Какой контролер? Куда и кто смотался? Ловушка?!
Никто из свиты не видел, чтобы Дарен шел на аттракцион. Его просто потеряли в толпе. Это подтвердили все. И Тобиас тоже. Разве не так?
– Не понимаю, – покачал головой Каспер. Он ожидал, что Дарен будет винить его в бездействии и трусости во время драки на парковке, но тот заладил про какой-то аттракцион. С какой стати? – Правда не понимаю.
– На твое счастье, – выдавил грустную улыбку Дарен и захлопнул перед носом Каспера дверь.
Глава 10
Дарен
Пустой желудок вывернуло наизнанку. Во рту остался горький вкус желчи, который отдавал в нос. Глаза слезились то ли из-за того, что Дарена все же вырвало, то ли из-за осознания – он сходит с ума.
Дарен не помнил, как ему удалось выбраться из «Театра кошмаров», жуткого места, которое аттракционом только казалось. Или, может, реальность не так страшна, и все дело лишь в пошатнувшемся рассудке Дарена? Иначе как объяснить, почему аттракцион стал местом пытки? Как кто-то сумел залезть в его сознание, вытащить из него худшие воспоминания и превратить их в ожившие кошмары?
Мать Дарена умерла, когда он был еще ребенком. Он прожил с ней девять лет, ни дня из которых не чувствовал себя любимым или нужным. Наоборот, он хорошо запомнил, кем является на самом деле.
– Ты – ошибка моей молодости, – Элена Йоркер часто плакала, закрывшись от сына в ванной, но правду говорила, лишь напившись вдребезги. И чем старше становился Дарен, тем чаще это случалось. – Твой отец бросил меня из-за тебя! Если бы я не залетела… Это ты. Ты виноват!
Дарен даже спустя года отчетливо помнил, как однажды решился обнять плачущую мать. Он подошел к ней, сидящей за столом, и обвил содрогающуюся в рыданиях женщину тонкими детскими ручками. От Элены разило алкоголем, что развязало ей язык. Возможно, она даже не помнила, как оттолкнула сына, а затем наотмашь ударила семилетнего мальчика по лицу.
– Не трогай меня! Убирайся! Убирайся!
Дарен не понимал, в
