Беркутов-Туманный. Икона Стиля - Василий Горъ

попросила внука вручить ей ИХ подарок, завис второй раз. Ибо Виктор вытащил из непрозрачного пакета… футляр с логотипом торгового дома Иоганна Креве, выпускающего самые дорогие и престижные механические часы! Но и это были еще цветочки — после того, как именинница открыла футляр и осторожно достала платиновый хронометр с бриллиантами,

выяснилось, что вязь на его задней крышке складывается в дарственную надпись «Ольге Ивановне Беркутовой-Туманной с благодарностью от Владимира Первого, Воронецкого»!

— Часики выбрала я… — донеслось до меня, как сквозь толстый слой звукоизоляции. — Но по просьбе мужа: он в восторге от моей второй молодости и делится им в том числе и так.

— Так и есть… — подтвердил Император, пожелал моей благоверной всего наилучшего, извинился за то, что они с женой вынуждены отключиться, ибо очень заняты, и сбросил вызов.

Тут я, наконец, пришел в себя. Как оказалось, вовремя — Витя как раз сообщил, что их с Таней подарок прибудет часам к пяти вечера, но жрать они хотят уже сейчас.

— Верю! — кивнул я. — Но завтракать мы сядем минут через пятнадцать-двадцать, то есть, после приезда Нади, Ксении Станиславовны и Ульяны…

…С десяти утра и до трех часов дня Олю поздравили практически все абоненты моей телефонной книги, начиная с генерала Ляпишева и заканчивая Сергеем Сергеевичем Янковским, а отдельные личности присылала ей либо цветы, либо и цветы, и подарки, но удивляли разве что информированностью. Приезд Виталия с Юлей, Егора с Дашей и Антона с Ларисой тоже порадовал, скажем так, без перегибов — их подарки, вне всякого сомнения, выбирались с душой, но не выбивались из ряда вон. А в три двадцать пять ко мне подошел Витя и сообщил, что нам пора. Я, конечно же, поинтересовался, куда именно, был препровожден к окну, выглянул наружу и снова удивился: здоровенная белоснежная моторная яхта-катамаран, вроде как проходившая мимо бухты эдак в полукилометра от берега, вдруг повернула на нее и начала замедляться!

— Ты собрался в плавание? — в шутку спросил я, но парень ответил на полном серьезе:

— Нас много, Игнат, и мы не поместимся ни в одну комнату коттеджа. И на пляже, увы, не посидеть — льет, как из ведра. А на этой яхте имеется уютный ресторан, зал для любителей попеть, боулинг, бильярд и, что самое главное, танцпол… на котором сегодня будет выступать «Счастливый случай».

— Только для нас? — зачем-то уточнил я.

— Ну да… — кивнул он и весело ухмыльнулся: — Мы с Таней решили вас порадовать так же сильно, как вы радуете нас. В общем, гони народ надевать плащи, а я пока вызову катера.

В коттедже действительно было… хм… многолюдно, а в этом поступке Воронецкого и Ростопчиной точно не было второго дна, поэтому я задвинул куда подальше большую часть сомнений и немного покомандовал. А минут через двадцать, дотянувшись до яхты прозрением и обнаружив аж двенадцать знакомых энергетических «силуэтов» Дворцовых, убаюкал и паранойю. Так что какое-то время вместе со всей толпой высадился на подъемную платформу между корпусами катамарана, прокатился на лифте и оказался в роскошном фойе. А там нас «атаковала» рыжеволосая красотка лет тридцати пяти, судя по бейджику на пышной груди, по имени Анастасия, к слову, являвшаяся всего-навсего «девяткой», проводила в действительно уютный ресторан и подвела к столу, сервированному человек на двадцать.

Нас оказалось шестнадцать, поэтому расселись без проблем, разлили по бокалам напитки, кстати, в основном, безалкогольные, и я, как глава рода, сказал первый тост. Шуточный, ибо не хотел устраивать из празднования дня рождения супруги напрочь заорганизованное официальное мероприятие. И ведь был услышан: и Воронецкий, согласно статусу, высказавшийся вторым, и Света, как моя женщина, поднявшая бокал третьей, и весь остальной народ толкнули речи в предложенном ключе. Да и именинница в ответном слове тоже отшутилась. Так что компания развеселилась еще на этом этапе. А после того, как поняла, что с «обязательными» тостами я не перегибаю и никуда не тороплюсь, окончательно расслабилась.

Кстати, один «необязательный» тост я все-таки поднял. Эдак через час с небольшим после начала застолья. За новоявленного Новика, «уже сделавшего первые шаги по пути к становлению Князем». Из-за чего Лиза, плавившаяся от восторга с самого утра, аж задохнулась от восторга, вскочила на ноги, стоя выслушала остальные поздравления и приятно удивила, выдав чрезвычайно достойную ответную речь. А еще через несколько минут двое вышколенных официантов вкатили в зал тележку с огромным тортом, и Ольга, пересчитав горящие свечи, вопросительно уставилась на Витю:

— А почему восемнадцать?

Он «удивленно» захлопал ресницами и повернулся к Тане. А та весело заулыбалась:

— Это из-за меня: я как-то сказала ему, что настоящей женщине всегда восемнадцать, и доказала, что оспаривать этот тезис вредно для здоровья!

— Беру его на вооружение! — заявила моя благоверная, подождала, пока торт подкатят к столу, и с первого же выдоха погасила все язычки пламени. А после того, как ей отрезали и вручили первый кусок, посерьезнела и передала эту тарелку мне: — Я до сих пор жива, здорова и в состоянии праздновать день рождения только благодаря тебе: ты наткнулся на меня в Пятне, вытащил из абсолютно безвыходной ситуации, взял под крылышко, подарил семью, род и друзей, стал центром моей личной Вселенной и ведешь за руку из счастливого настоящего в еще более счастливое будущее. Поэтому Самый Вкусный Кусок — твой!

Последнее предложение озвучила с мягкой улыбкой, вот младшенькая и застрадала. Видимо, как-то почувствовав, что я не знаю, как ответить на этот монолог:

— … а самый невкусный — мой. Но я не жалуюсь, ибо беззаветно люблю обоих. А все почему? Да потому, что заслужили! Правда, Лиз?

— Ага!

— Могла спросить и нас с Витей! — притворно обиделась Таня, севшая на ту же волну. И торопливо исправилась: — Нет, не могла: я беззаветно люблю только своего благоверного. Зато Игната — как друга семьи.

— Народ, сегодня день рождения Оли! — напомнил я. — Так что хвалите ее, а не меня.

— Не получится… — притворно вздохнула… Ксения Станиславовна. — Она ж вросла в вас сердцем. А значит, является вашей неотъемлемой частью.

— Что ж… — усмехнулся я. — Значит, сегодня я поворачиваюсь так, чтобы эта часть была в фокусе вашего внимания.

И «повернулся», перебазировав всю толпу в зал для боулинга и попросив научить