Песчаное небо (СИ) - Гуляев Константин

Цейса уже сидела на нем, скрутив уларка так, что у того хрустели кости.

— Мои ошибки, — чеканно процедила она, еле сдерживая захват на грани допустимого, — будет разбирать капитан и межгалактическая лига спасателей. Тебе же я советую впредь обходить меня за парсек, и, желательно, молча. Если ты еще раз раскроешь на меня свою торфяную пасть — я с безмерным удовольствием слеплю из тебя мокрого.

— Цейса… — кривясь, выдавил Плух — он уже чуял, что дело плохо. Но дессмийка, помедлив, брезгливо соскользнула со старпома и степенно вернулась за пульт, не спеша, правда, к нему подключаться. Корчащийся на полу Грезот начал подвывать и, еле касаясь, ощупывать левую руку. Плух бросился за аптечкой.

* * *

Наша компания представляла собой жалкое зрелище. Основной тягловой силой, как-то перемещающей нас вперед, стали вурвы. Фарч и Абвир покачивались на их спинах в лежку, я же еще как-то перебирал ногами. Севи шла без посторонней помощи, возглавляя процессию, а Малыш ковылял сзади — он больше полз, чем шагал. Две трети его, основательно потрепанного механизма, вышли из употребления. Укатала нашего малышку крутая горка, сколько теперь будем ползти…

Продолжение фатального спуска оказалось не сильно вытянутым — стены с потолком постепенно сужались бутылочным горлышком, и вскоре вурвы остановились перед входом в привычный нам коридор, правда этот был несколько выше обычных краптисовских лазов. Над входом чернел знакомый символ, но на сей раз он выглядел как окружность, заштрихованная на одну треть — и, на мой взгляд, напоминал изображение трубы. Или, опять-таки, коридора… Входить туда наши провожатые отказались наотрез. Дополнительным аргументом в их пользу служил целый пук проводов под потолком, стянувшихся сюда со всех концов подземелья. Видимо, мы и правда подошли к цели. Хозяева выпроваживали нас, не переступая порога своего дома. Может, на этот коридор у них имелось свое табу, может — неведомые нам рамки приличия проводов чужаков. Нам эти нюансы были неведомы. Дальше мы должны были идти одни. Вурвы сгрузили наши пожитки, пострадавших. Поворчали, повосклицали, и ушли обратно в сгущающийся сумрак. Интересно, и как они собираются подниматься?.. Впрочем, это их дело.

Я глянул на гудящую, переливающуюся иллюминацию коридорного потолка, и в груди опять екнуло. Краптис готовил нам последнее испытание, и шанс на его смертельность казался отнюдь не призрачным. До проводов было метра три, но у меня уже встали дыбом волосы и потрескивали магнитные нашлепки на скафандре. Да, после такого спуска я тут же напялил скафандр, и снимать его пока не собирался. Кстати, если я надену гермошлем, я пройду тут совершенно ничего не опасаясь. Но на Фарча скафандр не надеть — целый частокол шин, фиксирующие его переломанные кости, превратил его в негнущееся бревно. Я даже думать боялся, какую боль он почувствует, коли придет в себя, и очень сильно надеялся, что до конца пути он не очнется. Да и бойцу не улыбалось совать в одежду переломанные конечности… а, кроме того…

Я перевел взгляд на нашего киборга. Вернее, на его волочащиеся по диэлектрическому полу металлические плети — Малыш и сам был наэлектризован так, что искрил и потрескивал. Цейсу бы сюда — вот она бы все нам расписала: и про электрические поля, и про статику, и про индукцию… Я попросил у бойца бухту наноизола и обмотал им все ноги киборга.

Севи безмолвно стояла перед входом в коридор, и спокойно ждала моего решения. До меня не сразу дошел смысл этого ожидания — это что же, я теперь главный? Пусть даже на этом, отдельно взятом, финальном отрезке? А с каких щей? Кверкесса зауважала мои скудные умственные потуги? Впору возгордиться… Ну, что же, попробую довести всех без потерь.

— Первым идет Малыш. Далее — Абвир. И затем мы несем капитана.

— Ты не сможешь, — ответила Севи. Презрения в этой реплике не было ни на грамм, но я все равно его там отыскал.

— Я разберусь!

— И, кроме того, Абвир тоже может не дойти.

— Ему придется.

Севи пару секунд помолчала. Стороннему наблюдателю могло даже показаться, что она ошеломлена моей новой манерой общения.

— Не много ли ты на себя берешь, человек?

— Не обращай внимания, — послышался глухой голос бойца — он говорил через силу. — Эмоциональным особям мужского пола свойственно доминировать в любом социуме при малейшей возможности. Особенно, в замкнутой группе. Особенно, если им не могут ответить… Я дойду, Мать.

Краска прилила к моим щекам… Что за бред!? Но Севи не дала мне возможности возразить — она обернулась к Малышу, и тот первым заковылял в яркий проход. При его приближении по потолку зазмеились молнии.

— Стой! — крикнул я, и киборг остановился. Подобравшись к нашим баулам, я достал скафандр Фарча, и без малейших угрызений совести прорезал его ножом, от шеи до паха — с изрядным трудом, надо признать. Получилось эдакое скудное покрывало, и я, с трудом выпрямившись, накинул его на выступающую голову Малыша. Заглянул в коридор, отдышался, и снова направился к вещам. На сей раз я достал моток фала, и зафиксировал его конец в специальном зажиме на корпусе киборга. К другому концу я привязал наши сумки.

— Отправляй его, — махнул я рукой Севи, — а сама надень скафандр и помоги мне. Попробуем идти втроем.

Малыш отправился по проходу, а мы с Севи взгромоздили на сумки Фарча. Даже Абвир нам помог, встав на колено и орудуя одной рукой. После этого я, опустившись на пол, долго приходил в себя, унимая выпрыгивающее из груди сердце. Чертов Краптис, ноги моей тут больше не будет…

Дурнота отошла, и я снова поднялся на ноги. Пошатываясь, подошел к бойцу, и приглашающе мотанул головой, зовя свою, пока еще кроткую напарницу. Аккуратно обхватив Абвира с двух сторон, мы двинулись вперед. Вскоре мы миновали вход, и коридор перенес нас за эдакую стеклянную грань бутафорского магического шара. Вокруг потрескивало, вмиг наэлектризованные скафандры прилипли к телам, волосы распушились одуванчиком. Шатаясь, как троица забулдыг, с черепашьей скоростью, постоянно останавливаясь, мы перли вперед с непреклонностью планетарного притяжения. Над головой полыхали зарницы, и отсветы их плясали по нашим багровым лицам. Шаг за шагом продирались мы к выходу, обливаясь потом и вытягивая последние жилы из своих тщедушных тел. Мы шли домой.

Коридор всего-то был метров тридцати длиной. Но эту дистанцию мы ковыляли где-то около часа. И еще столько же отдыхали, вывалившись в ярко освещенный зал. Высосали последние остатки вязкой, влажной субстанции из фляжек, и даже пообедали. Правда, опять таблетками.

Несколько придя в себя, я окинул мало-мальски вразумительным взглядом представшую нашим взглядам эдакую лабораторию безумных ученых. Чем-то знакомым повеяло на меня от всей этой обстановочки — в таких лабораториях наши алхимики и Франкенштейны добывали золото и оживляли своих чудищ. Мне только сейчас пришло в голову, что у наших киношных алхимиков пещеры состояли не из здешнего аналога пемзы, а из наших земных, смачиваемых камешков. Как их там всех не попереубивало, ведали лишь великие маги прошлого.

Центр помещения занимал, по всей видимости, портал — громоздкая конструкция, прямо напротив коридора, примерно трех метров в диагонали. К ней и сходились все молниевые дорожки. Но портал зиял пустотой — никаких потусторонних фиолетовых свечений не наблюдалось. Видимо, его еще нужно как-то включить. Невдалеке от портала стоял… ну, наверное, пульт управления. Над ним висела гроздь разноцветных шариков, на первый взгляд — каменных, без каких-либо ниточек или опор. Они недвижимо висели сами по себе. Потолок пещеры был усеян светящимися шарами разного размера, тоже без каких-либо зрительных подвесов. Скорей всего, они не падали из-за электрического поля — им тут тоже была пропитана каждая пядь — на шерсть Фарча уже налипла куча легковесных песчинок, а сама шерсть стояла дыбом — капитан походил на плюшевого, пушистого медвежонка.

То и дело задирая голову, я направился к пульту. Дотронулся до одного из шаров. Ничего не произошло. Тогда я отлепил крупный шарик от остальных, и услышал предостерегающий крик Севи — она показывала вверх. Я, снова задрав голову, вернул шарик на место. И увидел, как дрогнул крупный светящийся шар над потолком. Всего лишь дрогнул.