Александр III. Заложник судьбы - Нина Павловна Бойко

«В третьем часу дня я вошел в его кабинет, ожидая его появления с понятным волнением. Дверь отворилась, и он вошел, буквально сиявший счастьем. Выразительным в своих чувствах он никогда не был, но на этот раз счастье, так сказать, насильно вырывалось наружу. Цесаревич предложил мне поехать с ним прогуляться в Павловск. По обыкновению, сел на козлы в свой английский экипаж, чтобы править самому, а я сел рядом, и мы отправились. Павловский парк был любимым местом гулянья цесаревича и его покойного брата с самого раннего детства, с каждым уголком, с каждою аллеей было связано какое-нибудь детское воспоминание. День был прекрасный, майское солнце грело, счастливый отец был весел. Это настроение духа у цесаревича продолжалось всё лето и переселилось в Петергоф, куда в июле, после поправления цесаревны, совершился переезд (В. П. Мещерский).

25 июня того же 1868 года у Марии Элимовны Мещерской тоже родился сын, названный в честь ее отца Элимом (Елимом). Мария Элимовна умерла от родов. Подробности передал Александру Владимир Мещерский, тетка которого, ставшая свекровью Марьи Элимовны, присутствовала при ее последних минутах: «Несколько часов после родов всё шло отлично, Мария Элимовна любовалась своим ребенком, как вдруг сделался прилив крови к мозжечку, и доктора могли только быть поражены ужасною силою припадка, не уступавшего никаким средствам. Бедная больная страдала ужасно, и когда тетушка моя подошла к ней, она сперва ее не узнала, а потом сказала: «Ах, я чувствую, что схожу с ума». Это были почти последние слова ее. Муж был в исступленьи, но теперь под влиянием горя смирился и немного рассеивается. Бедный ребенок, как жалка судьба его!.»

«Она вышла замуж за великосветского савраса и была глубоко несчастна, – вспоминал граф С. Д. Шереметев. – До меня дошла позднее такая выходка ее мужа: уже беременная поехала в театр, кажется в Вене, когда муж ее внезапно выстрелил из пистолета в ее ложе, в виде шутки, чтобы ее напугать».

Мария была похоронена в Вене на православном кладбище. Убитый горем Демидов морил себя голодом и был на грани помешательства. После встречи с иезуитами из католического ордена «Сердце Иисуса», несколько успокоился, перевез прах Марии в Париж, жил скромно и тратил огромные средства на благотворительность. (В 1880 году Александр посетил могилу своей возлюбленной. «Был в Пер-Лашез на могиле Марии Элимовны… Грустно…») Позже Демидов перевез прах жены в свою родовую вотчину на Урале – в Нижний Тагил, и Мария Элимовна была захоронена в цоколе Выйско-Никольской церкви в семейной усыпальнице Демидовых.

Непонятная ее смерть обсуждалась в России многие годы, но наконец в третьем тысячелетии «очень умная» дама поставила точку: «Марию Мещерскую отравил Александр II, так как ребенок ее был сыном цесаревича Александра».

XIX

Над Европой явственно витала тень войны. Шло наращивание вооружения и дележ европейских престолов. «Избежим ли мы войны и на этот раз? – задавались вопросом в России. – Греция отказывается последовать решению Парижской конференции. Можем ли мы не поддерживать Грецию в случае войны ее с Турцией? Если это случится, то неизбежна всеобщая европейская бойня». От главного Артиллерийского управления срочно отправили в Соединенные Штаты генерала Горлова, чтобы, используя американский опыт и технологии, создать новую современную винтовку. Если эксперимент удастся, этой винтовкой перевооружить русскую армию.

Александр Павлович Горлов в плеяде российских дипломатов занимал особое место. Талантливый ученый, высокопрофессиональный технолог, успешный конструктор, смелый разведчик. В помощники ему был назначен Карл Иванович Гунниус – капитан артиллерии, конструктор стрелкового оружия.

Добирались несколько месяцев, так как северного морского пути не существовало – шли вокруг Европы, Африки и Азии. Прибыв на место, взялись за дело. Сначала тщательно изучили образцы нового американского оружия и патронов, познакомившись с изобретателями-оружейниками, побывав на заводах. Из всех видов винтовок остановились на винтовке Бердана – ее испытания доказали, что Соединенные Штаты по уровню стрелкового оружия далеко впереди самых развитых стран Европы. Усовершенствуя винтовку, Горлов и Гунниус внесли в ее конструкцию свыше тридцати изменений, – американцы прозвали это новое ружье русским мушкетом.

В октябре 1867 года работы – от создания винтовки и патрона до подписания контрактов с заводами – завершились. В докладе Горлова, который Карл Гунниус повез в Россию вместе с винтовкой, сообщалось: «Вопрос относительно выбора наилучшей системы скорострельного оружия нами решен. Новая, усовершенствованная система Бердана превосходит все другие известные доселе в Америке и имеет действительно столь замечательные качества, что мы нимало не колеблемся, предлагая исключительно это ружье для вооружения русской армии. Как результат всех наших трудов за время пребывания нашего в Америке, мы представляем ружье Бердана и его патрон».

В 1868 году винтовка Бердана была принята на вооружение. Теперь Александр Павлович Горлов следил в США за выполнением отечественного заказа.

Продолжая усиление российских вооруженных сил на суше и море, 1 октября в присутствии императора и его сыновей в Петербурге спустили на воду броненосный корабль завода Семеникова и Полетики. Момент спуска был величественен: корабль плавно спустился в Неву и, проплыв некоторое расстояние, остановился.

Александр Васильевич Никитенко произнес речь: «Может показаться, что мне, скромному представителю науки кабинетной, не след говорить здесь, в среде реально-технической. Но ведь зрелище, при котором мы только что присутствовали, не есть дело какой-нибудь рутины, навыка, а дело науки, ее строгих приложений и выводов, результат ее огромных успехов. Думаю, что великий корабль нашего отечества успешно поплывет в океане истории навстречу достойной его будущности».

Александр Павлович Горлов получил от Артиллерийского комитета задание собрать наиболее полные сведения о картечнике Гатлинга. Он был лично знаком с изобретателем картечниц Ричардом Гатлингом, и достаточно хорошо знал производство картечниц на заводе Кольта. Доложил в Артиллерийский комитет, что «введение таких орудий в нашу армию совершенно необходимо». Занялся усовершенствованием системы Гатлинга, и в ходе работы, как и при усовершенствовании винтовки Бердана, создал, по сути, новый вариант картечницы, приспособив ее под русский патрон. Новая созданная система получила в Америке название картечницы Гатлинга – Горлова.

Заказ на изготовление картечниц Александр Павлович разместил на хорошо знакомом ему заводе Кольта. Однако на этом его деятельность не закончилась. Он умело работал с компанией «Пушки Гатлинга», и в ноябре 1869 года президент компании подписал свидетельство, которое давало правительству России право изготовлять картечницы на отечественных заводах.

Крупнейший биограф и исследователь деятельности Александра Горлова Т Н. Ильина, рассказывая об этом периоде его жизни, сообщала: «Неустанные труды генерала Горлова по созданию нового скорострельного оружия, организация его производства для России и в России, подходили к концу. Отправив на родину