Ленинские эскизы к портретам друзей и противников - Генрих Маркович Дейч
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ленин подверг беспощадной критике Мартова за его поведение в период борьбы с деникинщиной. В статье «Все на борьбу с Деникиным!» Ленин в июле 1919 г. писал: «Мартов, Вольский{45} и Ко мнят себя „выше“ обеих борющихся сторон, мнят себя способными создать „третью сторону“. Это желание, будь оно даже искренне, остается иллюзией мелкобуржуазного демократа, который и теперь еще, 70 лет спустя после 1848 года, не научился азбуке, именно, что в капиталистической среде возможна либо диктатура буржуазии, либо диктатура пролетариата и невозможно существовать ничему третьему. Мартовы и Ко, видимо, умрут с этой иллюзией. Это их дело. А наше дело помнить, что на практике неизбежны колебания подобной публики, сегодня к Деникину, завтра к большевикам».[45]
Еще более резко Ленин осудил Мартова за статью «Мировой большевизм», опубликованную в меньшевистском журнале «Мысль» в апреле — июле 1919 г. Установлено, что Ленин предполагал написать большую работу, из семи глав, в которой собирался подвергнуть критике Мартова и его единомышленников по вопросам о гражданской войне, об отношении к Антанте и др. Статья не была закончена, сохранились лишь две главы: «Лакеи» и «Гражданская война», где детально разбираются ошибки Мартова и его деятельность, которая квалифицируется как лакейство перед буржуазией, подлость и ренегатство.[46] Не менее разгромной критике Ленин подверг Мартова в статье «Как буржуазия использует ренегатов», напечатанной в журнале «Коммунистический Интернационал», № 5, за сентябрь того же года.[47]
Последним выступлением Ленина против Мартова в 1919 г. было, видимо, его заключительное слово по докладу ВЦИК (Мартов был членом ВЦИК) и Совнаркома на VII Всероссийском съезде Советов 6 декабря, в котором он критиковал речь и декларацию Мартова по вопросу о терроре, о статусе и деятельности ВЧК и др.[48]
Во второй половине февраля — начале марта 1920 г. состоялись выборы в Московский Совет рабочих и красноармейских депутатов, куда вошло 3 процента от его состава (46 человек) меньшевиков, в том числе Ю. О. Мартов и Ф. И. Дан. На записке председателя Моссовета Каменева, присланной по этому поводу, Ленин написал: «По-моему, Вы должны „загонять“ их практическими поручениями: Дан — санучастки, Мартов — контроль за столовыми».[49] Странное занятие для опытных профессиональных политиков… Но, видимо, в тот момент Владимир Ильич не считал возможным доверить более серьезное дело в системе Советской власти лидерам обанкротившегося меньшевизма.
К концу января 1920 г. относится документ, хранящийся в ЦПА, который требует дальнейшего исследования. По данным Биохроники, ранее 24 января этого года Ленин, ознакомившись с телеграммой заместителя управделами Реввоенсовета 5-й армии Восточного фронта П. Е. Померанцева по вопросу образования буферного государства на территории Восточной Сибири, пишет записку секретарю ЦК РКП(б) Н. Н. Крестинскому: «Пожалуй, передать Мартову. Опросить всех членов Политбюро. Ленин».[50] Подробности этого дела пока не удалось выяснить. Можно лишь предположить, что политический опыт Мартова мог пригодиться при создании буржуазно-демократической по форме Дальневосточной республики (ДВР).
Требует исследования и такое место из Биохроники: «Март, позднее 13 [1920 г.]. Ленин знакомится с „Тезисами Мартова на меньшевистской конференции“ 13 марта 1920 г., направленными Ленину Наркоминделом; на конверте делает подчеркивания, зачеркивания и пишет: „Sic! Тезисы Мартова“». То же относится и к записи не ранее 17 мая 1920 г.: «Ленин знакомится с тезисами Мартова „Платформа всем марксистским социалистическим партиям“, принятыми на съезде меньшевиков; на препроводительном письме сотрудника ВЧК М. И. Лациса в Секретариат ЦК РКП(б) от 17 мая 1920 г. делает пометку: „В архив о меньшевиках“».[51]
29 июня 1920 г. Ленин получает письмо А. М. Горького от 26 июня о том, что среди отправляемых им за границу для издания рукописей имеются мемуары Л. Мартова и В. М. Чернова, которые Наркоминдел может не пропустить, и отзыв Горького о них; Ленин направляет письмо и отзыв заместителю наркома иностранных дел Л. М. Карахану с запиской: «т. Карахан! т. Каменев просит показать ему брошюры Чернова и Мартова. Устройте это поскорее и поаккуратнее. Ваш Ленин. Р. S. Верните мне прилагаемое».{46} [52]
Ленин продолжает следить за устными и печатными выступлениями Мартова. Установлено, что 14 декабря 1920 г. он ознакомился с присланным ему Г. В. Чичериным интервью Мартова корреспонденту нью-йоркской газеты «Новое русское слово».[52]
Выступая на VIII Всероссийском съезде Советов 23 декабря 1920 г., Ленин анализирует речь Мартова на съезде немецких независимых в Галле, указывая, что ее содержание пришлось по вкусу «самой реакционной и империалистической печати».[53]
В 1920 г. Мартов эмигрировал за границу. Сделано это было с ведома и разрешения компетентных советских органов. В своей известной брошюре «О продовольственном налоге» (апрель 1921 г.) Ленин заметил: «…мы охотно пустили Мартова за границу».[54]
В связи с появлением этой брошюры произошла любопытная история, связанная с И. М. Майским (будущим академиком и видным советским дипломатом), ставшая известной благодаря следующему письму Ленина в редакцию газеты «Известия ВЦИК»:
«Мне случилось в последнее время упоминать имя бывшего меньшевика И. Майского, который был министром при Колчаке. Тов. И. Майский в письме ко мне протестует против смешения его с Мартовыми и Черновыми и указывает, что он, Майский, теперь уже член РКП и работает на советской должности в Омске в качестве заведующего экономическим отделом Сибревкома. Считаю долгом довести до сведения читающей публики это указание тов. И. Майского. Н. Ленин. 1.VI. 1921».[55]
Поселившись в Германии, Мартов начал издавать в 1921 г. журнал «Социалистический вестник», который вел антибольшевистскую пропаганду, но в то же время содержал полезную информацию. Ленин следил за этим журналом и резко полемизировал с некоторыми статьями Мартова, например, о Кронштадтском мятеже.[56] Видимо, из этого же источника Ленин узнал о «бешеной агитации» Мартова против советизации Грузии, о чем он предупреждал Г. К. Орджоникидзе в телеграмме от 18 апреля 1921 г.[57]
Ленин до последних дней продолжал интересоваться жизнью и деятельностью своего бывшего друга и многолетнего противника.
Мартов умер в Германии 4 апреля 1923 г. Н. К. Крупская вспоминала: «Когда Владимир Ильич был уже тяжело болен, он мне как-то грустно сказал: „Вот и Мартов тоже, говорят, умирает“». Крупская рассказывает, что незадолго до смерти Ленин «в связи с Аксельродом спросил о Мартове. Я сделала вид, что не поняла. На другой день он спустился вниз в библиотеку, в эмигрантских газетах разыскал сообщение
