Злая империя - Трейси Лоррейн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Через секунду она отводит их в сторону, чтобы провести ими вниз от моей груди к прессу и, наконец, к моему члену.
Она втягивает нижнюю губу в рот, пристально глядя на меня.
Обхватив пальцами свой ствол, я медленно поглаживаю его, когда она начинает извиваться.
— Себ, — предупреждает она.
— Что, детка? — невинно спрашиваю я.
— Тебе нужно отдохнуть.
Смешок срывается с моих губ.
— После той ночи, что у меня была, это последнее, чего я хочу прямо сейчас. Разве ты не знала, — говорю я, сокращая расстояние между нами и проводя губами по ее подбородку, — что насилие возбуждает меня?
У нее вырывается страдальческий смешок.
— Все возбуждает тебя, Себастьян. — Ее голос низкий, грубый и источает секс. Это не помогает.
— Ошибаешься, детка. Ты возбуждаешь меня. И только ты.
Она вздрагивает, когда я облизываю ее горло по всей длине, прежде чем прикусить нежную кожу.
— Ты будешь хорошей девочкой и дашь мне то, что мне нужно?
— Я должна сказать «нет» и заставить тебя отдохнуть.
— Ты должна, — бормочу я, обхватывая руками подол ее рубашки и осторожно поднимая его вверх по ее телу, заботясь о пластырях, которые Джанна наложила на ее руки. — Но ты не собираешься этого делать.
— Нет? — спрашивает она, с любопытством наклоняя голову набок. Однако это все притворство. Она знает так же хорошо, как и я, что она не собирается меня останавливать. Я нужен ей так же сильно, как и она мне. И я собираюсь это доказать.
— Нет. Ты мокрая для меня, и ты это знаешь.
Я расстегиваю пуговицу на ее шортах и похлопываю ее по бедрам, чтобы она приподняла свою задницу для меня.
Так осторожно, как только могу, я стягиваю с ее ног эти горячие шорты и испорченные колготки в сетку. Опускаясь перед ней на колени, я оставляю легкий поцелуй на каждом из ее порезов, которые обработала Джанна.
— Себ, — хнычет она, когда я широко раздвигаю ее бедра и целую нежную, неповрежденную кожу, зализывая затянувшиеся шрамы, которые я оставил на ее бедре.
— Скажи мне, что ты не тоскуешь по мне прямо сейчас, принцесса.
Я смотрю на нее сквозь ресницы.
— Потому что я знаю, что это так.
Потянувшись вперед, я прижимаю один палец к ее промокшим трусикам достаточно сильно, чтобы задеть ее клитор.
— О Боже, — хнычет она, двигаясь вперед по стойке, чтобы дать мне лучший доступ.
— Такая грязная шлюха, Чертовка.
— Себ, пожалуйста, — умоляет она, ее пальцы запускаются в мои волосы, когда она пытается притянуть меня вперед.
— Черт, детка.
Не в силах отказать ей, я запускаю пальцы в ее трусики и оттягиваю их в сторону, обнажая ее скользкую, набухшую пизду для меня.
Просовывая голову между ее бедер, я облизываю ее киску по всей длине, наслаждаясь ее сладким вкусом.
— Чертовски зависим от тебя, Чертовка, — признаюсь я, прежде чем пронзить ее своим языком и заставить ее вскрикнуть.
Я ем ее до тех пор, пока она не выкрикивает мое имя, а мои яйца не начинают болеть, требуя освобождения.
Встав, я поднимаю ее со стойки и осторожно опускаю на пол, прежде чем провести кончиком своего члена по ее губам.
— Откройся для меня, детка. Я хочу кончить, уткнувшись своим членом в твое горло.
Она делает, как ей говорят, и немедленно заглатывает меня так глубоко, как только может, одобрительно урча, заставляя мое высвобождение ускориться быстрее, чем я думал, это возможно.
— Черт. Черт, — рявкаю я, мои бедра толкаются, мой член заполняет ее горло.
Моя хватка за ее волосы, должно быть, причиняет боль, когда мой член дергается, и моя сперма стекает ей в горло.
Она не отпускает меня, пока я не закончу, а потом просто садится на пятки и смотрит на меня снизу-вверх, по ее щекам текут дорожки слез, а губы припухли от моего члена.
— Черт, я люблю тебя, — говорю я, наклоняясь, чтобы поднять ее с пола.
Поднимая ее на руки, я несу ее к кровати, откидываю одеяло и укладываю ее.
— Мне нужно привести себя в порядок, — возражает она.
— Позже, — шепчу я, проскальзывая к ней в постель.
Она даже не вздрагивает от того факта, что я все еще мокрый, когда я притягиваю ее к себе и крепко обнимаю.
— Все в порядке, Себ, — выдыхает она, правильно догадываясь, почему я цепляюсь за нее, как за спасательный круг. — Я в порядке. Ты вытащил меня оттуда.
— Я собираюсь начать запирать тебя в квартире, чтобы ты была в безопасности, детка.
— И ты знаешь, я просто найду способ вырваться.
Я не могу удержаться от смеха над ее признанием. Разве это не гребаная правда?
Где-то по другую сторону двери раздается грохот, который заставляет нас обоих подпрыгнуть, прежде чем знакомый голос прогремит: — Черт. Неужели я пропустил все это волнение?
Стелла хихикает в моих объятиях.
— Тео выглядел так, словно принял кровавую ванну, — говорит Стелла, когда все снова замолкает.
— Да. Впрочем, я вряд ли удивлен. Он и Деймон могут быть вполне… творческими, когда захотят.
— О? — спрашивает она, приподнимая брови.
— Только потому, что он не так быстр со своими кулаками, как Нико, Алекс и я, не думай, что это значит, что он, блядь, не смертоносен, детка. Тео просто… спокойнее, вдумчивее, когда дело доходит до того, чтобы причинить кому-то боль.
— Не уверена, должна ли я быть напугана или возбуждена этим.
Рычание вырывается у меня из горла от ее признания, но все, что она делает, это смеется.
— Да, так чертовски забавно, Чертовка.
Перекатываясь на спину, я тяну ее за собой, позволяя ей взять поводья, чтобы я знал, что не причиняю ей боли, когда запускаю пальцы в ее растрепанные волосы и притягиваю ее губы к своим.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Стелла
События ночи явно не оказали никакого реального влияния на Себа, потому что после нескольких часов поцелуев и запутывания в простынях он крепко заснул. Я думаю, это то, что происходит, когда такие ночи, как сегодня, чем-то похожи на нормальную жизнь.
Я, с другой стороны, совершенно не могу отключиться, поэтому часами лежу, уставившись в потолок.
Услышав движение за нашей дверью, я соскальзываю с кровати так осторожно, как только могу, чтобы не разбудить Себа, натягиваю одну из его брошенных толстовок и выскальзываю из комнаты.
Квартира погружена в темноту, если не считать свечения, исходящего из кухни, и когда я заворачиваю за угол, я нахожу Тео, сидящего
