Традиция пророчеств о противостоянии России и Запада. Попытка научного взгляда - Игорь Александрович Бессонов

Leoni Edgar. Nostradamus and His prophecies. New York, 1982.

Marchi Joao de. The True Story of Fatima. A complete account of the Fatima Apparitions. New York, 2009.

Memórias da Irmã Lúcia. Vol. 1. Fatima, 2007.

Sanders James A. Canon and Community: A Guide to Canonical Criticism. Eugene, 2004.

Vojtisek Zdenek (February 2006). Millennial Expectations in the Grail Movement // Nova Religio: The Journal of Alternative and Emergent Religions. Vol. 9. № 3. P. 61–79.

Williamson Peter S. Catholic Principles for Interpreting Scripture. A Study of the Pontifical Biblical Commission’s “The Interpretation of the Bible in the Church”. Roma, 2001.

Приложения

Вознесенская церковь в селе Коломенское, где была явлена Державная икона Богородицы 2 марта 1917 года, в день отречения от престола последнего российского императора Николая II

Явление «Державной» иконы Богородицы: пророчество о возрождении исторической России

В приложении к нашей работе нам хотелось бы рассмотреть еще один важный и интересный вопрос, относящийся к историософской проблематике и духовным реалиям, связанным с судьбами России и ее прошлой, современной и будущей историей. Речь идет о явлении Державной иконы Богородицы, произошедшем 2 марта 1917 года, в день отречения от престола последнего российского императора Николая II. Чудесное явление иконы Богородицы, восседающей на троне с царскими регалиями, сразу же привлекло всеобщее внимание: икона быстро стала предметом народного почитания.

Вкратце напомним читателям историю явления этой иконы. В феврале 1917 г. крестьянке деревни Починок Бронницкого уезда Евдокии Андриановой приснился сон: голос торжественно объявил ей, что «есть в Коломенском большая черная икона, ее нужно сделать красной и пусть молятся»[86]. Через две недели она вновь увидела сновидение с близкими образами: «Вижу — белая церковь, где должен быть спор со старообрядцами, вижу — в храме народ стоит в беспорядке, прохожу на середину, народ вмиг пропал и только осталась одна женщина, которая села среди храма»[87]. Затем сновидица узнает в этой женщине «Царицу Небесную». Несмотря на то, что второй сон был не столь ясным (в нем было много достаточно случайных деталей, характерных для сновидений), именно он окончательно убедил женщину пойти в Коломенское — кстати, заметим, расположенное не так близко к ее родной деревне (около 30 км). В Вознесенской церкви села Коломенское она сразу же узнала церковь из своего сна и обратилась к ее настоятелю, протоиерею Николаю Лихачеву, с просьбой отыскать икону, о которой ей было сказано во сне. После долгих поисков отец Николай обнаружил в подвале большую почерневшую икону. После того, как ее отмыли, все увидели изображение «Царицы Небесной, восседающей на Царском Троне, в руках имея скипетр и державу в красной мантии, на голове корона, на коленах Божией Матери — Благословляющий Спаситель»[88] — образ, соответствующий содержанию снов Евдокии Андриановой.

И иконография найденной отцом Николаем иконы, и место ее явления были особенно примечательными. «Державная» относится к типу богородичных икон «Панахранта» («Всенепорочная»), на которых Дева Мария изображена сидящей на троне с Младенцем на коленях. В Византии этот образ получил название «Богородицы Кипрской»[89]. Этот иконографический тип широко распространился уже в VI–VII вв. По мнению исследователей, изображения Богородицы, сидящей на троне, отчасти сложились под влиянием портретов византийских императриц той эпохи[90]. Корона, венчающая Святую Деву, появилась на этой иконе под влиянием западной традиции. Первые подобные изображения мы находим на римских фресках VII–VIII в. н. э. — на них Богородица изображалась в венце византийских или каролингских императриц[91]. Позднее, начиная с XIII в., образы, изображающие Деву Марию в короне, получили широкую популярность на Западе. Наиболее ранний русский пример близкого к «Державной» иконописного типа мы находим в иконе «Богородицы Кипрской», написанной в 1680 г. Семеном Спиридоновым[92]. На ней изображена Богородица, сидящая на троне с Младенцем на коленях, на ее голове — корона, а в руках — скипетр. Этот иконописный тип, судя по всему, стал результатом развития традиционной «Кипрской» и «Печерской» Богородицы под влиянием западной иконописной традиции. Именно к этому типу икон, получившему большое распространение в XVIII столетии, принадлежит «Державная».

Не менее примечательной является и сама история села Коломенское и Вознесенской церкви, где была обретена Державная икона. Коломенское издревле, со времен Ивана Калиты, было вотчиной московских князей, а затем — русских царей. Они часто пользовались Коломенским как своей дачей или загородной резиденцией. Иван Грозный имел обыкновение праздновать здесь свои именины[93]; Алексей Михайлович, особенно любивший Коломенское, построил здесь отдельный дворец. Петр I в юности также подолгу жил в Коломенском. Еще больший интерес представляет собой история церкви Вознесения, где была обретена «Державная». Она была воздвигнута в 1528–1532 гг. великим князем Василием III. С архитектурной точки зрения храм представляет собой шатровую церковь — первую в истории русского зодчества. Шатер храма напоминает киворий — сооружение, традиционно воздвигавшееся над алтарями или христианскими святыми местами. Большой интерес вызывает трон, стоящий в церкви Вознесения спиной к алтарной стене. По мнению некоторых исследователей, шатер церкви призван символизировать Вознесение Спасителя, а трон являлся этимасией, символическим царским местом, предназначенным для Христа, который явится как Судия[94]. Как бы то ни было, сложно сомневаться в том, что трон реально использовался как царское место на протяжении истории церкви Вознесения. Так известно, что на нем восседали цари Алексей Михайлович и Федор Алексеевич, часто посещавшие Коломенское.

Икона, обретенная в день отречения от престола Николая II, быстро стала объектом всенародного почитания. Она начала распространяться во множестве списков, в Марфо-Мариинской обители перед ней молилась настоятельница этой обители, великая княгиня Елизавета Федоровна. Впоследствии она прислала ее список своей сестре, императрице Александре Федоровне. Он оставался вместе с семьей Романовых вплоть до их трагической гибели в Екатеринбурге. В октябре 1917 г. был составлен акафист «Державной», в работе над которым принимал участие Московский митрополит, будущий Патриарх Тихон, несколько раз служивший перед Державной иконой. Особой формой почитания Державной, характерной для распространенного тогда в Москве благочестия, стали крестные ходы с этой иконой: как отмечали прихожане церкви Вознесения, в 1917 году она оставалась там только на субботу и воскресенье[95].

Первый кризис в почитании Державной иконы пришелся уже на 1918 год. «Почитание Божией Матери в честь ее Державного образа было преобладающим в Москве 1917-го — первой половины 1918 г., ибо в 1919–1921 гг. в прошениях относительно крестных ходов и выносов икон мы уже не встречаем упоминаний о Державной. Причина, полагаем, заключается в том, что и духовенство, и прихожане