Скандал – не повод жениться! - Наталья Мазуркевич

Я не удержалась от маленькой мести и затащила упиравшегося Косичку в ванную, к зеркалу.

– А мы неплохо смотримся, – заметил шкодник, внимательно изучая почти безупречного себя и взъерошенную меня. – Только я лучше выгляжу.

– Еще бы, не тебе переживать за съемки!

– Думаешь? – подмигнул Косичка. – Знаешь, что со мной брат сделает? В комнате запрет!

– А меня?

– А тебя тоже запрет! – выдал страшную семейную кару Танан. – И сладкого лишит.

Посмеиваясь над последними словами Косички, мы выпорхнули из номера, заставив стражу отступить и замереть в недоумении, провожая нас взглядами. Еще бы, даже люди старались не ходить по улицам, вися друг на друге без необходимости, а подхихикивая и качаясь – уж точно никто из нормальных граждан в светлое время суток быть замеченным не захочет.

Не знаю, наверное, смех помогал нам справиться с тревогой, которая, несмотря на широкие жесты и уверения в стиле «все хорошо», проникала в нас, заставляя идти все медленнее.

У памятной экспозиции опять было пусто. Никто из риентанцев не был ценителем высокого человеческого искусства и предпочитал в рабочее время работать, а не заседать в пластиковом корпусе памятника и нюхать ароматизатор с запахом гниющего сена.

Щелкнув по инфофону, я вынесла злополучные снимки голограммой. Танан внимательно осматривался, стремясь определить то самое место, где нам предстояло исполнять план.

– Кажется, оно здесь, – подозвал меня парень к одной из клеток паркета на полу. – Посмотри, судя по рисунку на полу и присутствию ручки, вы должны были сидеть здесь. А снимали, – Косичка задумался, прикидывая углы, – вон оттуда. Поставь камеру тут. – Танан отошел на пару шагов и поставил на пол штатив. – Он не должен был ее видеть, если я правильно вычислил расположение фотографа. Так больше шансов, что он и сам начнет сомневаться…

– Тан, он не сомневается. Он точно знает, что устроил провокацию, – устало заверила Косичку, устанавливая камеру на штатив. – Сядь, пожалуйста, я хочу посмотреть, как будет выглядеть.

Танан послушно вернулся и занял место на полу, положив руки на колени и наклонил голову, следя за моими действиями.

– Я хорошо получаюсь? – кокетничая, поинтересовался мальчишка.

– Как топ-модель, – заверила его я, перевернула экран и щелкнула, начиная съемку: – Мы продолжаем осматривать CV-512 с моим другом Тананом. Прямо за нашими спинами вы можете наблюдать часть экспозиции «Объекты человеческой культуры». Поверьте, они стоят того, чтобы не просто осмотреть их, но и понюхать. – Косичка демонстративно зажал нос. – Ведь не все могут проникнуться чудесами человеческого быта древних времен. – Я указала на Танана, который насмешливо косился на старательно гримасничавшую меня. – Но разговор сейчас пойдет не об этом. Как вы помните, до ухода на рекламу нашей новой бьюти-рубрики мы с ребятами обсуждали… Танан, подскажи мне, что мы обсуждали?

– Поцелуи, – расплылся в обаятельнейшей из всех доступных ему улыбок Косичка. Вкупе со слегка подправленным подбородком, добавившим мальцу мужественности, и резко обозначенным овалом лица выходило здорово и очень завлекательно. И главное, почти незаметно. Близкие родственники плюс немного косметики – и на свет появились братья-близнецы!

– Именно. Мы решили повторить эксперимент моей коллеги Уитни Джейс – ссылку на ее канал и нужное видео вы видите прямо сейчас – и узнать, кто же целуется лучше: люди или риентанцы. Момент истины!

И под внимательным оком камеры мы потянулись друг к другу, чтобы отработать самую неприятную часть плана. Для Танана с его непереносимостью человечьей ДНК то, что мы делали, было сродни подвигу. Но он справлялся. Я была вынуждена признать, что очень неплохо справлялся.

Решив, что для клубнички более чем достаточно, я отпихнула разошедшегося партнера и жеманно поправила прическу, как будто там было что спасать.

– Что ж, тренировки не прошли даром, – заметила я, облизывая губы. Звучало не очень прилично, но объясняло, почему я выгляжу не слишком презентабельно. Как бы в мемы не угодить…

– Для тебя – да, – позволил себе усомниться в моих навыках Танан. Смертник, как есть смертник. Не миновать ему избиения подушкой!

– Вредина, – смутившись, отмахнулась я от подколки. – А все из-за вас. – Я погрозила пальцем объективу. – Танан, выставляем оценки. До ста баллов.

– Восемьдесят семь, – сказал Танан и мстительно добавил: – За старание.

– Семьдесят шесть, – оскалившись, озвучила я свои баллы. – Опыт иногда не главное. Но вернемся к теме нашего разговора. Итак, попробовав с представителем иной расы, Танан, кого ты выберешь: риентанку или…

– Или тебя? – усмехнулся шкодник. – Очень сложный выбор. Наверное, – Косичка изобразил глубокую задумчивость, – я выберу ту, которую буду по-настоящему любить. А ты?

– С языка сорвал, – подмигнула я мальцу и добавила: – Так что, если вы еще сомневаетесь, просто подумайте, хотите ли вы быть с этим человеком. И если хотите – стоит ли вообще думать, как у него с техникой? Ведь главное, что у него здесь! – Я изобразила сердечко напротив груди. – Так что забудьте о глупостях и ищите того, кого будете любить. С вами были Амбертон…

– … и Танан!

– Увидимся в следующем видео. Пишите в комментариях, если хотите увидеть кого-нибудь еще из героев видео.

С облегченным вздохом я закончила снимать.

– Ну что? А если честно, разве я был не хорош?

– Опыта недостает, – хмыкнула я. – И чувства тоже. Но за старание…

– Можешь не продолжать, – простонал Танан и дернул себя за косичку. – Но ведь неплохо, да? Ну скажи честно! – продолжал настаивать этот ненормальный. – Скажи, что я хорош.

– Ты хорош, – послушно повторила я чужие слова, складывая штатив. – Но искренности не хватает. И техники.

– Р-р-р-р, – продемонстрировал свое отношение к происходящему малец.

– Опозорил меня на всю Сеть.

– И кто кого опозорил?! Ты мне всего семьдесят шесть баллов дала! А я вместо брата!..

– Не беспокойся, твоему брату я бы дала больше, – призналась я, понимая, что только так смогу избежать получасового нытья. – Зато ты сказал очень умные слова. Думаю, зрительницам понравится. И, если ты не один такой на Риентане, то, может, кто-нибудь захочет с тобой встретиться. Не для ролика, а ради серьезных отношений. Мало ли?..

Танан задумался и всю дорогу, пока я несла камеру, обнимался со штативом. Только в номере он немного пришел в себя и убрал недостойный обнимания объект подальше от своей царственной персоны, после чего упал на свое привычное место, на мою кровать. Я хмыкнула, но сгонять замечтавшегося Косичку не стала: пусть расслабится – он сегодня был удивительным молодцом.

Слив все фрагменты в память визора, я упала рядом с Тананом, отключаясь от реального мира. Времени до ужина оставалось не так много, и прожигать его впустую не хотелось.

– Дашь знать, когда вернется Джесси, – попросила я, ныряя в свой любимый визуальный редактор. И время перестало существовать.

Более того, стоило Танану потеребить меня за рукав, призывая вернуться к реальности, я недовольно отпихнула его и продолжила колдовать над собственной физиономией. Ну не могла же я показать зрителю, что совершенно бессовестным образом у меня вскочил прыщ на лбу, а я из-за всей выпавшей на мою долю нервотрепки не заметила этого досадного недоразумения?

– Мари, ну Мари-и-и-и, у нас гости, – продолжал теребить меня Танан и даже попытался содрать с глаз визор. Подобного произвола я позволить не могла и, отключив устройство, стянула его на шею. – Джесси пришла с другом, – между тем сказал Косичка и указал на кресло, где уже успела обосноваться горничная. Я перевела взгляд выше и замерла, глупо улыбаясь ожившей девичьей мечте. Ровно до того момента, пока друг Джесси не обратился к ней. Ласково и очень знакомо. До мурашек и нервного срыва.

– Радость моя, теперь ты сообщишь мне, зачем мы пришли сюда? – И улыбнулся. Ей, а не мне. По сердцу резануло такой болью, как будто кто-то вскрытие проводил и в средствах не церемонился.

– Конечно, – улыбка Джесси вышла до того широкой, что у меня зародились сомнения в ее искренности. Так растягивать губы можно было только под принуждением или очарованием. А вкупе с моими душевными страданиями, что появились с приходом этого друга…

Я до боли закусила губу, пытаясь хоть так сбить очарование, сквозившее в собеседнике. И ведь нельзя им так себя вести! Запрещено! Во всем Планетарном Союзе! Проклятые ксиерцы! Так их и не завоевали, ни одна колония не просуществовала больше двух недель. Приходили они – и забирали вмиг поглупевшую рабочую силу. За тот век, двадцать пятый, если память меня не подводит, одно только человечество недосчиталось двухсот миллионов. С помпой же колонизаторские войны велись. Все переселенцы, из тех, кто побогаче, со слугами летели. А ведь не только Земля хотела расширить границы своего влияния! Что и говорить, ответную волну переселенцев Союз – тогда он и образовался, чтобы отреагировать на внешнюю угрозу – смог остановить только героическими усилиями и подчистую опустошенными тремя до тех пор процветающими колониями. И мы еще легко отделались.