Прорыв - Андрей Ливадный

Невольно возникал вопрос: а что мы вообще знаем об отчужденных пространствах, если сотня метров, пройденных по исковерканной территории, уже заявили о себе множеством неопознанных «изделий техноса», затаившихся среди обломков либо спешащих по своим делам, не обративших никакого внимания на человека?

А если бы обратили? Он мгновенно представил копошащийся ком в виде человеческой фигуры, невольно содрогнулся.

Чтобы унять эмоции, Иван занял позицию у края бетонной трубы и вновь приступил к внимательному, методичному осмотру окружающего пространства, давая рассудку время на постепенную, теперь уже осмысленную адаптацию.

Многие детали стали проявляться четче, двойственность восприятия понемногу нивелировалась, ауры различной интенсивности и оттенков, обозначающие механических существ, уже не вызывали внутреннего смятения и мысленного отторжения связанных с ними образов.

Иван не торопил события. Все планы уже сломаны. Колонна бронетехники явно вернулась иным маршрутом, а время его пребывания в отчужденном пространстве намного превысило запланированный для первого проникновения лимит.

«И какие теперь у меня варианты?» – мысленно спросил себя Шершнев.

Выполнять задание. В сложившейся ситуации он не видел смысла в возвращении. К чему тратить силы на преодоление Барьера, если спустя пару дней вновь предстоит вернуться сюда, снова пережить мучительную трансформацию восприятия и сбой метаболических процессов?

«Я справился. Пусть все прошло болезненно, не так, как планировалось, но что же теперь сетовать? У меня есть снаряжение, легенда, воля к действию, наконец».

Одно тяготило: на частотах дальней связи царили помехи. Чип мью-фона активировался, но сталкерская сеть оставалась недоступна. Причину Иван пока не выяснил.

Прошел еще час.

Шершнев понемногу освоился, болезненные ощущения притупились, он собирался покинуть укрытие и совершить короткий переход, двигаясь в глубь отчужденного пространства Пустоши, когда на границе зоны эффективного сканирования появились три человеческие фигуры.

Сначала они показались ему призраками из-за слабого сияния, окружающего контуры тел. Иван затаился, опасаясь, что аура указывает на механическую нежить – сталтехов, но вскоре понял, что свечение обозначает энергетические матрицы, излучаемые экипировкой сталкеров.

Автоматически заработал сложный, разработанный специально для перехвата переговоров сканер, мью-фон подстроил частоту ближней связи.

– …много ты понимаешь. Все добыто по́том и кровью… – уловил Иван обрывок фразы.

– Чего? – словно не расслышав, переспросил другой голос. – Понтом и кровью? Ну, первого тебе, Упырь, не занимать, а кровь-то чья? Неужели свою проливал?

– А ты, Волдырь, не юродствуй. А то тебя язык точно до пули доведет, – сварливо прозвучал первый голос. – Ты тут без году неделя, а я катастрофу пережил!

– Да ладно тебе, Федор Тимофеевич, шуток совсем не понимаешь?

– Шутить сначала научись…

В разговор вмешался третий, молчавший до сих пор сталкер:

– По ориентирам вроде бы пришли. До Барьера рукой подать. Вон автон с оплавленной кроной, вот строение техноса покореженное. Все, как ты и говорил. Что дальше?

Сталкеры остановились метрах в двадцати от обломка бетонной трубы. Теперь Иван отчетливо видел их. Тот, что стоял посередине, был облачен в общеармейскую боевую броню, только без шлема. Его седые волосы трепал ветер, глаза смотрели цепко, губы были сжаты в тонкую бескровную линию. Если судить по чертам лица, выглядел он немощным стариком, не зря, наверное, остановил выбор на экипировке, усиленной сервомускулами.

Двое других, облаченные в легкий, но прочный кевлар, вооруженные импульсными автоматами системы Карташова, выглядели молодо. Шлемов они так же не носили, зато на правом плече у каждого была закреплена дыхательная маска, надеть которую в случае необходимости – дело одной секунды.

– Ну что скажешь?

– Не торопи меня, Болт! – озираясь огрызнулся старик. – Без тебя разберусь!

Сталкер пожал плечами, кивком указав напарнику на гребень ближайшего искажения. Пока Упырь пытливо осматривал окрестности, они заняли позиции, контролируя наиболее опасные, по их мнению, направления.

– Вижу, что пришли, – наконец изрек Упырь. По его лицу пробежала тень, казалось, что в сознании старика идет какая-то борьба. – Схрон у меня тут неподалеку, – после недолгой паузы добавил он. – Идите-ка вон за тот холмик, да чтобы не подглядывать. Надо будет – сам позову.

– Экий ты подозрительный, Федор Тимофеевич… – пробурчал один из сталкеров, без особого энтузиазма взглянув в направлении указанного холмика. – Давай мы тебя здесь подождем. На той возвышенности скоргами все кишит.

– Ладно, – нехотя согласился Упырь. – Все равно схрон временный, случайный, – как будто размышляя вслух, пробормотал он.

– Чудеса вообще-то, – поддел его Болт. – Я-то думал, ты из своей берлоги в Сосновом Бору вообще никогда и никуда не выходишь, а тут на тебе – схрон. Или его не ты соорудил, а?

– Любопытный больно, – осадил его старик, еще раз взглянул по сторонам, а затем вдруг уверенно направился… к обломку бетонной трубы!

Сменить позицию Шершнев не успевал.

Что делать? Оставаться внутри укрытия? Он уже пробил Упыря по имплантированным базам данных. Торговец из Соснового Бора был хорошо известен всем, и сталкерам, и военным. Хитрый, пронырливый, жадный и жестокий – вот наиболее краткая скупая характеристика старика, направившегося к убежищу, где затаился Шершнев.

Ситуация складывалась безвыходная. Первое, что сделает старик, заметив незнакомца подле своего тайника, – всадит в него пулю.

Иван поставил ИПК на сошки, прицелился, но тут в ситуацию вмешалась третья сила.

На пути торговца громоздилось выдавленное из-под земли, разорванное и искаженное энергией пульсаций сплетение металлических труб, на которое Шершнев обратил внимание, когда осматривал местность. Вроде бы просто груда ржавого хлама, а на поверку – ловушка, да еще и непростая.

Стоило Упырю приблизиться к бетонной осыпи, как на изломах труб вдруг показались тонкие трепетные язычки холодного пламени. Старик почуял неладное, резко отпрянул, а в следующий миг ловушка разрядилась: полыхнуло так, словно залпом ударил десяток огнеметов, а затем сплетение ржавых коммуникаций внезапно пришло в движение, пластично изгибаясь, словно оживший клубок змей.

Вспышка ослепила Ивана, датчики на несколько секунд «подвисли», а когда к нему вернулась способность воспринимать окружающее, события уже разворачивались с невероятной скоростью: один из сталкеров, попав под удар тепловой энергии, дико заорал, покатился по земле, пытаясь сбить охватившее его пламя, его напарник оказался проворнее, он успел уклониться от гудящих огненных струй. Метнувшись в сторону, он ударил из «карташа» по внезапно ожившему скоплению металлолома, но его выстрелы, перерубив пару извивающихся труб, только разозлили невиданное исчадие техноса.