Сладкий след поцелуя (СИ) - Сэндс Линси

— Возможно, — сказала она.

Винсент, нахмурившись, переводил взгляд с нее на Тайни и обратно.

— Имя наверняка было в списке! Иначе зачем он его украл?

— Чтобы направить наши поиски по ложному следу, — задумчиво пробормотала Джеки.

— Что? — Маргарет выпрямилась. — Я не понимаю.

— Список легко восстановить, — пояснила Джеки. — Просто нужно попросить Лили утром послать нам его еще раз. Факсом. Значит, если диверсант похитил список потому, что там есть его имя, он просто напрасно тратил время и нам почти не помешал. Но есть еще один вопрос.

— Какой? — спросил Винсент.

— Откуда он знает, что список был здесь?

Тайни резко выпрямился.

— Это кто-то из офиса!

— Что? — нахмурился Винсент.

— Есть только два варианта, — сказала Джеки. — Лишь те, кто работает в вашем офисе, могли знать, что Шерон и Лили повезли нам сегодня список сотрудников. Либо диверсант — кто-то из вашего офиса, либо он вломился в дом ради чего-то другого, но совершенно случайно наткнулся на список со своим именем и украл его. — Джеки поджала губы и добавила: — Конечно, вторая вероятность не исключена, но сомнительна. Уж очень много случайностей и удачных совпадений для нашего диверсанта.

— Думаю, это означает, что нам следует пройтись по дому и убедиться в том, что больше ничего не пропало, — неохотно предложил Тайни.

— Да, — со вздохом согласилась Джеки, кинув взгляд на настенные часы. Было уже около часа ночи. Когда они закончат осматривать дом… не хотелось даже думать, сколько будет времени.

— Я сам проверю дом, — сказал Винсент, перехватив ее взгляд. — Вы с Тайни осмотрите свои комнаты и ложитесь спать. А я сделаю все остальное. Все равно я единственный человек, кто точно знает, где что должно находиться.

— Винсент прав, — согласилась Маргарет. — Для вас уже очень поздно. Я ему помогу.

Джеки заколебалась, но Винсент ее заверил:

— Если что-нибудь будет не так, я вас разбужу.

Джеки казалось, что она уклоняется от ответственности, но ей так хотелось спать… Она кивнула и встала.

— Тогда я осмотрю свою комнату и лягу.

Тайни помялся, но тоже встал.

— Думаю, и я тоже.

Пробормотав «спокойной ночи», Тайни и Джеки вышли из кухни и направились наверх.

— Джеки? — окликнул ее Тайни, поднимаясь по ступенькам.

— Да? — отозвалась она.

— Прости.

— Я уже говорила, что это не твоя вина, Тайни, — решительно сказала она. — Я-то знаю, побывала в твоей шкуре. Кассиус подчинял меня себе точно так же.

— Я знаю. И прошу прощения не за то, что отключил сигнализацию. Точнее, за это тоже, — суховато поправился Тайни. — Но вообще-то я прошу прощения не за это. Мне стыдно за то, что я говорил тебе чуть раньше насчет Кассиуса, Винсента и всего такого. Я просто не понимал, каково это на самом деле. За эти годы мне столько раз приходило в голову, что просто ты сама себя не контролировала, поэтому то, что делал Кассиус, не должно тебя так сильно расстраивать. Я не понимал, что нет ничего ужаснее, чем попасть к кому-то в подчинение. Ощущение такое, будто твой собственный мозг тебя предал. Взял и подставил. В тот временной промежуток, когда я спустился с лестницы, а потом прошел через кухню, могло случиться все, что угодно. Я даже не знаю, сколько прошло времени. И это по-настоящему страшно.

Джеки молчала, пока они поднимались наверх, а на втором этаже повернулась к Тайни:

— Да, это страшно. Но ты не ошибался, когда говорил мне сегодня все это. Я судила всех бессмертных по Кассиусу, и это неправильно. Ты оказал мне большую услугу, отчитав меня сегодня. Винсент — не Кассиус, и я в самом деле вела себя с ним грубо, гадко и стервозно. Я наказывала его за то что сделал когда-то Кассиус, а Винсент этого не заслуживает. И ты был прав насчет Винсента. Мне кажется, он действительно хороший человек. И меня в самом деле к нему влечет, но я испугалась этого и повела себя отвратительно.

Шагнув к гиганту, Джеки обняла его.

— У них есть умения и способности, которых нет у нас, и если они захотят ими воспользоваться, мы окажемся в невыгодном положении. Но то, что у них эти способности есть, вовсе не означает, что все они обязательно будут использовать их против нас. Это все равно, что я бы решила: ага, раз Тайни крупнее и сильнее меня, он меня непременно изобьет! Нельзя быть такой категоричной и бескомпромиссной в суждениях, нужно сначала хорошенько подумать.

Тайни энергично закивал:

— То есть ты предупреждаешь меня, что я не должен бояться их так, как все это время боялась ты?

— Ну, в общем, да. — Джеки фыркнула и повернула в сторону своей комнаты. — Выспись хорошенько, Тайни, завтра ты мне нужен отдохнувшим. Мы поедем в компанию Винсента ловить нашего диверсанта.

Глава 8

— А где Джеки? — спросил Винсент, отправив в рот кусок маффина с черникой, который несколько минут назад вместе с кофе поставил перед ним Тайни. Было всего лишь начало четвертого — слишком рано для пробуждения, однако Винсент, не привыкший вставать в такое время, не только проснулся, но и чувствовал себя вполне отдохнувшим и веселым.

— Спит на диване в кабинете, — ответил Тайни, усаживаясь с чашкой кофе напротив Винсента.

Винсент перестал жевать и непонимающе посмотрел на гиганта. Услышанное им настолько не соответствовало характеру этой усердной и трудолюбивой женщины, что он не поверил своим ушам.

— Спит? — переспросил Винсент, желая убедиться в том, что не ослышался.

Тайни ухмыльнулся и сказал:

— Я и сам поражен. Думаю, она просто плохо спала этой ночью. Утром она встала в свое обычное время, но выглядела не отдохнувшей и грустной. На лице было написано: «Я не выспалась!» Когда она в таком состоянии, я хожу на цыпочках.

— А как вы с ней обращаетесь, когда у нее такое настроение? — полюбопытствовал Винсент.

— Ставлю перед ней кофе, маффин и держу рот на замке до тех пор, пока она не отдохнет еще немного или окончательно не проснется, — пожал плечами Тайни. — Именно так я и поступил сегодня утром, а потом сообщил ей, что вы оставили для нее в кабинете записку, и она пошла туда. — Тайни сделал глоток кофе и добавил: — Почти все утро Джеки провисела на телефоне. Потом, после ленча, она устроилась на диване в кабинете, чтобы просмотреть оставшиеся письма. А когда я заглянул спросить, не нужна ли ей помощь, она уже спала. Ясно, что этот сон был ей совершенно необходим, поэтому я просто выключил свет и ушел. Кроме того, мы здесь работаем не по жесткому графику. Так что, в общем, я не вижу причин ее будить.

Винсент кивнул. Его собственные привычки тоже вынуждали их работать сверхурочно. И ему совсем не мешало то, что Джеки спит, просто он удивился.

— Я ее разбужу, когда вы покончите со своим маффином и будете готовы идти, — пообещал Тайни. — Сегодня мы вместе с вами собирались посетить вашу продюсерскую компанию.

Винсент отправил последний кусочек в рот и встал.

— Я приму душ и оденусь, а потом съем еще один маффин, пока вы ее будите.

Выйдя из кухни, он уже направился к лестнице, но в последний момент завернул в кабинет. Очень хотелось увидеть своими глазами, как деловая мисс Моррисей дремлет в разгар рабочего дня.

Добравшись до кабинета, он осторожно приоткрыл дверь, скользнул внутрь и, разыскивая глазами диван, аккуратно прикрыл дверь. Все шторы были опущены. В комнате было темно, но Винсент, обладавший исключительным ночным зрением, спокойно пересек комнату, ни на что не наткнувшись.

Остановившись возле дивана, он посмотрел на спящую Джеки. Она надела очередной темный костюм, хотя в темноте Винсент не мог сказать точно, какого он цвета. Впрочем, блузка, похоже, была белой. Он еще раз посмотрел на девушку и, не удержавшись, вздохнул. Просто невозможно выглядеть так сексуально во сне.

Лицо спящей, ослабившей во сне свою оборону Джеки было нежным. Она лежала на спине, закинув руку за голову. Другая рука свисала с дивана. Блузка туго натянулась на груди и расстегнулась на лишнюю пуговицу, щедро демонстрируя чуть розоватую плоть. Винсент даже разглядел под шелком блузки кружево ее лифчика. Такое зрелище любому мужчине вскружит голову, и Винсент представил себе, как проводит языком вдоль этих кружев, а потом проникает в глубокую ложбинку между грудями. Его воображение продолжало работать, и он уже ощущал ее кожу, а потом рывком распахнул на ней блузку и сдвинул кружево вниз, чтобы положить на ее грудь ладонь. Он явственно представлял себе, какой теплой и пышной будет ее грудь в его руках, а соски, твердые, как камушки, сами потребуют, чтобы он занялся ими.