Атомная крепость - Иван Цацулин

Ночью в лагере объявили тревогу. Где-то выли сирены. Группа совершенно незнакомых людей в форме и без формы ввалилась в палатку, и один из штатских, по-видимому сыщик Федерального бюро, обратился к Гейму:

– Ваши люди все на месте, капитан?

– Да, – ответил Гейм.

– И вы могли бы поручиться, что они будут на своих местах до самого утра, пока начнется погрузка?

– О да, конечно, – заверил Гейм.

– Хорошо, посмотрим. Помните, что вы своей головой отвечаете за каждого из них. – Пересчитав присутствующих в палатке полуголых людей, сыщик удалился вместе с сопровождавшими его людьми.

После торопливого завтрака людей построили и провели перекличку. Все они были одеты теперь в специальное защитное противоатомное обмундирование с противогазами.

Длинные ряды грузовиков и автобусов поджидали солдат.

Уже почти рассвело, в пустыне заиграли светло-голубые предутренние тона, розовые блики заревом вспыхнули на далеких вершинах гор.

– До места испытаний сорок миль, – шепнул Кросби Гейму.

Длинная цепь машин медленно двигалась из низины к проходу в горах, в направлении на Юкка-Флэтс. Через каждые полкилометра стояли проверочные посты.

Миновали горный проход, вышли на плато и несколько прибавили ходу. Гейм и Финчли молча смотрели вперед, туда, где в утренней дымке скрывался атомный полигон.

Но вот машины остановились. Офицеры построили солдат и снова провели перекличку.

Из-под ног первых же шеренг поднялась сухая, плотная пыль. Тысячи людей сквозь эту пыль направились к месту, откуда они должны были наблюдать взрыв. Впереди каждой группы шел военный полицейский с номером автомашины на спине.

Вот и цепь траншей, одинарных и парных окопчиков.

Гейм и Финчли поместились вместе. Было шесть часов тридцать минут. Вокруг снова стало тихо. Тысячи людей молча следили за несколькими самолетами, летевшими на большой высоте.

– Уф… – с облегчением произнес Финчли, опускаясь на дно окопа. Наконец-то можно было отдохнуть – до момента взрыва оставался еще целый час. Заговорило радио. Сперва это были уже успевшие за эти дни надоесть наставления, как вести себя во время взрыва, какими при этом можно пользоваться очками и почему нельзя смотреть в бинокли, но потом ведущий передачу произнес нечто такое, отчего даже мужественный Гейм почувствовал себя в окопе не весьма уютно: надо было определить местонахождение нулевой точки, то есть той точки на поверхности земли, называемой иначе эпицентром взрыва, которая находится непосредственно под местом предстоящего взрыва атомной бомбы, взрыва, который будет произведен в воздухе, на сравнительно небольшой высоте.

Нулевая точка! Где она? Это сейчас был вовсе не теоретический вопрос для большинства находящихся здесь людей.

По радио объяснили, что нулевая точка находится близ стыка дорог. Гейм и его бортмеханик вместе с тысячами других солдат добросовестно пытались найти эту проклятую нулевую точку, до которой по прямой было семь миль. Но далеко это или близко – семь миль? Поскольку между застывшими в нервном напряжении людьми и нулевой точкой не было никаких естественных преград, она казалась неприятно близкой.

Откуда-то донесся отдаленный гул. На расстоянии двух миль поднялось небольшое облачко пыли. Что это? Взволнованное оживление прошло по траншеям. Но радио успокоило: это было подорвано триста фунтов тринитротолуола для предварительной проверки работы многочисленных приборов. Ведущий передачу добавил, что самолет, который сбросит атомную бомбу, уже находится в воздухе и сейчас сделает заход.

Гейм и Финчли взглянули направо: высоко над горами летел самолет В-50. Надо обязательно смотреть, что будет дальше. Но в этот момент раздалась команда: «Отвернуться от взрыва и сесть на землю. Исключение только для тех, у кого есть специальные очки».

Теперь минуты казались вечностью. Разговоры прекратились. Кое-кто пытался украдкой взглянуть назад, но тотчас испуганно отводил глаза, боясь, что именно в этот момент взорвется бомба. Голос по радио громко отсчитывал секунды, затем произнес: «Бомба сброшена».

Гейм и Финчли невольно приподняли плечи. И вдруг гигантская вспышка белого света возникла перед их глазами. И тотчас же по радио раздалась команда: «Повернись!» Вместе с пятью тысячами солдат и офицеров Гейм и Финчли повернулись; страшный жар, как из жерла доменной печи, обдал людей, а над землей повис огромный раскаленный огненный шар, который обычно образуется за вспышкой атомной бомбы. Бомба взорвалась на высоте 3,5 тысячи футов. Огненный шар был столь ослепителен, что на него невозможно было смотреть. Но так продолжалось какие-то секунды. Тонны земли и песка оторвались от поверхности пустыни и оказались втянутыми в беснующееся, ослепляющее пламя огненного шара. В высоту устремились облака пыли. Вверх начал подниматься гигантский столб грязно-серого цвета диаметром в несколько километров.

Прошли секунды – и вдруг земля стала раскачиваться, как при землетрясении. Казалось, воздух, земля, все живое рушится под ужасными ударами сил природы, ударами такой силы, которой никто из присутствующих на полигоне солдат не только никогда не слышал, но и не мог себе представить – шла ударная волна.

Следом за первым раздался второй удар. Возможно, это было эхо, кто знает.

Поднимавшийся все выше и выше грязно-серый столб быстро принимал пурпурные и голубые оттенки – чудовищное пламя бушевало в нем. Адская энергия, равная энергии взрыва сотен тысяч тонн тринитротолуола, билась над землей, готовая испепелить все живое. Затем чудовищный столб превратился в бурлящий и переливающийся гриб ярко-белого цвета сверху. Коричневые, оранжево-кровяные и нежно-розовые струи пробивались в середину белой раскаленной массы. Прошло несколько минут, верхушка гигантского атомного гриба поднялась почти на шесть тысяч метров и двинулась по ветру в сторону Скалистых гор.

А колоссальный бурлящий столб газов, пыли и пламени все втягивался ввысь, как в воронку, – неведомая сила рвала его верхушку и громадными хлопьями разбрасывала по опаленному небу.

Гейм уже заметил геликоптер, некоторое время тому назад поднявшийся с командного пункта, что находился на расстоянии нескольких миль позади траншей и околов. Геликоптер сделал круг над самой землей в районе взрыва. Капитан понимал в чем дело – шла проверка состояния радиации. Он мрачно улыбнулся: радиация – главное пугало. От жары и взрывной волны еще могут защитить окопы, убежища. Другое дело радиация!

Сколько же времени противник должен будет находиться под действием смертоносного атомного излучения?

С геликоптера дали сигнал и по радио объявили, что опасность радиации миновала.

Теперь нужно было как можно быстрее занять подвергшуюся атомной бомбардировке территорию «противника». Гейм и Финчли имели возможность воочию убедиться, как мало пользы принесла проведенная накануне тренировка солдат. Наконец, машины устремились вперед, туда, где был произведен взрыв.

В машину, где находились Гейм и Финчли, влез один из инструкторов, которые были приданы каждому подразделению.

– Как с радиацией? – спросил офицер артиллерист.

– О, не беспокойтесь, – успокоил его инструктор. – Пятьдесят процентов радиации пропадает через одну секунду после взрыва атомной бомбы в воздухе. Всякая опасность остаточной проникающей радиации исчезает через полторы минуты.

Финчли это показалось невероятным:

– И вы утверждаете, что я могу безопасно ходить по этой только что облученной земле? – спросил он.

Инструктор рассмеялся.

– Конечно, – сказал он. – Если вас волнует вопрос о том, какова возможность попасть под действие радиации, можете об этом не думать – она меньше нуля.

Заметив недоверие в глазах солдат, инструктор отвернулся. «Если радиация столь безопасна для нас самих, то почему же она убийственна для противника? Где тут правда?» – думал Финчли. Понимал и Гейм, что выводы делать еще рано.

Машины прошли несколько миль, и все увидели основательно подготовленные оборонительные сооружения пехотного батальона. Тут были стрелковые ячейки, заграждения из колючей проволоки, пулеметные гнезда, артиллерийские позиции… Повсюду было расставлено оружие, которым обычно располагает стрелковая часть. Оружие находилось и в окопах и прямо на земле. Вместо людей здесь всюду были овцы.

Инструкторы принялись объяснять действие взрывной волны на таком расстоянии от эпицентра.

До нулевой точки осталось менее двух миль. Дозиметрические приборы со счетчиками Гейгера щелкали как сумасшедшие, но инструктор, стараясь успокоить солдат, заметил:

– Они так же будут щелкать, если их поднести, например, и к циферблату моих часов. Все в порядке.

Встречавшаяся скудная растительность обгорела, редкие кустики отклонились в сторону от центра взрыва.

У самой нулевой точки земля оказалась опаленной адским пламенем… Пласты черной окалины, сплав песка, глины и камня источали тяжелый запах тлена и удушающих испарений…