Будет по-драконьи! (СИ) - Леви Кира

Немного подумав, я метнулась в сторону большого дома. Там на верёвках сушилась мужская одежда. Ростом я была немногим выше Улы, и это помогло приспособить на себя его синие штаны и нижнюю рубаху. Волосы скрыла под платком, а за краем ткани спрятала лицо так, как было принято у местных. На ноги натянула тканевые сапожки, доставшиеся мне от «похитителей».

На сборы у меня ушло минут десять. Ещё пять минут, чтобы достать последний штырь и извлечь оконную решётку.

Осторожно выглянула в окно. Осмотрелась. И тихой тенью вылезла наружу, но спрыгивать не стала. Осторожно приставила решётку, наживив в двух местах штыри, чтобы она не выпала от порыва ветра. И вылезла на крышу, легко подтянувшись на руках.

Не зря!

С крыши дома Улы можно было рассмотреть гораздо больше, чем с улицы. Весь город, конечно, не был виден, но пару кварталов в разные стороны просматривались. К тому же отсюда прекрасно были видны Храм и дворец.

Немного помедлив, отправилась в ту сторону, откуда доносились крики зверя — болезненные и протяжные. Меня они толкали вперёд, узнать, что происходит, и по возможности помочь. Зудящее чувство нервозности нарастало с каждым пройденным кварталом.

Двигалась я легко и бесшумно. Иногда застывала на месте, когда до меня доносились тихие разговоры или шаги ночной стражи, обходившей город. Праздношатающихся гуляк в городе не было вообще. Видимо, тут строго следили за порядком. В окнах однотипных домов не светился свет. Электричества здесь не было. Но я видела фонари, внутрь которых помещали светящиеся камни. Они давали достаточно света, чтобы освещать помещения ночью так, что человеку можно было читать, не приглядываясь.

Как я поняла, следя за бытом в доме Улы, спать тут ложились, как только стемнеет. Ну, а вставали с рассветом, об этом мне напомнила Кора, когда после встречи с учителем отвела меня в мою комнату.

Я немного отвлеклась на взметнувшуюся прямо передо мной птицу и неудачно приземлилась на следующую крышу, стукнувшись коленкой. Вышло достаточно шумно. Снизу послышалось встревоженное:

— Назир, что там? — топот ног затих перед домом, на крыше которого я затаилась, чутко прислушиваясь в звукам. Быть увиденной не хотелось. Это отвлекло бы меня от цели. Задержало.

— Птица. Туда полетела, — пробасил второй стражник в ответ.

— Ты уверен? Странный звук.

— Можно ещё раз обойти, — незаинтересованно предложил стражник.

— Да вроде тихо. Только опять эти дети шакшалов разорались. Чего им не спится?

— Знамо что. Жрать хотят.

— Тебе лишь бы пожрать! — недовольно фыркнул первый.

Шаги стражников удалились, и я осторожно привстала с тёплой крыши и потянула воздух носом, чувствуя, что я практически пришла.

Зов зверей привёл меня практически ко дворцу.

Между жилыми кварталами и эмирским дворцом было свободное от застроек пространство. Сам дворец был обнесён стеной с въездными охраняемыми воротами. Немного понаблюдав с крыши крайнего от стены дома, я рассмотрела, что вдоль стены дополнительно двигался вооружённый холодным оружием патруль. Все мужчины были необыкновенно крупными и, даже несмотря на ночь, с закрытыми лицами. Я принюхалась, но основным ярким запахом был запах виверн. Он доносился от большой огороженной площадки, примыкающей к стене, ограждающей территорию дворца.

Время шло, а я никак не могла решиться: стоит ли рисковать и пробираться в вивернятник или лучше отступить.

Решилась рискнуть в тот момент, когда уже развернулась, чтобы уйти. Новый крик и шум в загоне таки заставил идти туда. Меня не просто охватила нервозность, я чувствовала, что ещё немного, и я не успею, и случится что-то непоправимое. Это тревожное чувство всё нарастало.

Как раз в это время патруль, охраняющий периметр, ушёл в противоположную сторону, а на воротах стал меняться караул.

Серой тенью я метнулась к загону, огороженному пятиметровым забором. На моё счастье, забор не был гладким и имел некоторые декоративные элементы, которые помогли быстро забраться наверх. Оглядевшись, я спрыгнула вниз.

В загоне было семь виверн, каждая в своём стойле. Но ноги меня несли к одной — самке. И эта самка не могла разродиться. Остальные звери нервничали, пытались поддержать товарку, но ей нужна была физическая помощь.

Немного настороженно я приблизилась и остановилась напротив серебристой особи, внимательно рассматривая пространство вокруг, размышляя, как подступиться. Всё-таки зверь был большим. Меньше, конечно, чем дракон в его первой форме, но я пока не могла обратиться.

Неожиданно возле моего уха что-то пронеслось. Я успела отскочить в сторону, но в следующий момент всё равно была атакована длинным гибким языком моей вчерашней знакомицы — янтарно-медовой виверны. В её шипении мне слышались слова. Они крутились на краю сознания, но ухватить их значение получилось не сразу.

«Помоги… Умрёт…»

Слова в первое мгновение огорошили.

Я нервно потёрла шею, чувствуя, как найрис выступил более плотным орнаментом. Виверны оказались родственным видом драконов, но полуразумным.

— Где те, кто за вами ухаживает? — используя слова и образы, я применила ментальные способности, чтобы нам с виверной было легче понять друг друга.

«Ши-ши… боятся…» — последовал ответ.

— А наездники? — те-то точно не боятся. Иначе бы не ездили на вивернах.

«Самцы» — констатация факта. Словно одно слово сразу всё объясняло.

Меня боднули головой, подталкивая к серебристой самочке.

Всё, что мне оставалось, так это успокоиться и приступить к делу.

Прежде я подошла и взаимно обнюхалась с беременной виверной. Когда первый контакт был установлен, я подлезла под толстые бревна, служившие ограждением, и приблизилась к самке. Прикосновение к тёплой коже было очень приятным.

Я обошла её сзади, но прежде объяснила, что хочу делать. Осмотр убедил меня, что времени не осталось. Виверны оказались живородящими, а не яйцекладущими, как я вначале подумала. Малышей было двое. И тот, что был ближе к родовым путям, лежал поперёк.

— Будет больно, — предупредила всех сразу. — Я поверну малыша, но для этого мне нужно засунуть в тебя руку, — обратилась уже к самочке.

Но прежде предстояло вскрыть пузырь.

Я метнулась к поилке, выполненной в виде фонтанчика. Туда всё время поступала свежая вода, а потом уходила в соседнее помещение. Судя по запаху, там был скотный двор.

Набрала в деревянное ведро воды и тщательно вымыла руки. Скорее, из-за привычки, чем действительно в этом была необходимость.

Вернулась к страдающей мамочке и обмыла вход, расположенный в нижней части живота, не доходя до хвоста. Больше ни на что не отвлекаясь, сунула руку внутрь хода по самое плечо. Мои когти прочнее алмазов. И это помогло разорвать твёрдую плодную оболочку и добраться до застрявшего малыша. Размером новорождённые виверны оказались с домашнюю кошку.

Стоило помочь родиться первому вивернёнку, как второй легко родился сам.

Серебристая самка терпела с полным осознанием того, что от её поведения и моего умения зависит жизнь не только малышей, но и её собственная.

Два малыша были миниатюрными копиями своего вида. Сразу же могли есть, бегать, прятаться и всё видеть. Самочка с благодарностью меня облизала, приводя в растрёпанный вид, и подтолкнула ко мне шустрых вивернят.

Малыши были забавными. Беззубыми пастями они пытались пожевать мне рукав рубашки или край просторной штанины, чем вызвали у меня приступ умиления и гордость за то, что я справилась! Это при том, что я вовсе не зоолог!

Стоило самочке разрешиться от бремени, как все виверны затихли и устроились в своих загонах на отдых. Я ещё некоторое время побыла рядом, но чувство времени подсказывало, что период моего пребывания здесь истёк. Пора было возвращаться в дом Улы. Хотя… Если подумать, то я хотела оказаться внутри дворца, и вот, пожалуйста, я в одном шаге от него. Загон был соединён с внутренним хозяйственным двором.

Немного помедлив, я передумала оставаться здесь сейчас. Мне нужно было оказаться внутри дворца в каком-нибудь качестве: то ли невесты, то ли служанки, чтобы свободно всё осмотреть и сделать какие-то выводы.