Клинок ночи (СИ) - Кирк Райан

Важными для Шигеру были и глаза Рю. Он не задерживался взглядом, а двигал его, впитывал всем, чем мог, информацию о своем мире. Многие ученики в молодости слишком полагались на свои чувства. Шигеру знал, что были способы обмануть чувство, но не все шесть органов восприятия. Шигеру часто говорил Рю, что никто не мог подкрасться к нему, и, вероятно, это было правдой. Рю обращал внимание на людей, когда они говорили, сосредотачиваясь исключительно на них. Когда он это делал, его глаза загорались от восторга от разговора. Всем, кто сталкивался с ним, было очевидно, что он был сосредоточен на настоящем, ему всегда было любопытно все, что его окружало. Но только Шигеру чувствовал, что, хотя взгляд Рю мог быть сосредоточен на одном человеке, его чувство щупальцами распространялось дальше. Мальчик был чудом осознанности.

И он превосходно владел мечом. Даже бы если он не был одарен чувством, Рю, возможно, был бы одним из лучших в Южном Королевстве. В сочетании с чувством ученик Шигеру мог быть одним из лучших воинов Трех Королевств. А ему было всего четырнадцать. Его владение мечом улучшалось по мере того, как он набирался опыта. Мальчик был далеко не на пределе своих возможностей. Были воины, которые могли победить его, но все они существовали в другой жизни. Шигеру подозревал, что через два или три года, если путь мальчика продолжится, он станет намного сильнее своего наставника. Их встреча была невероятной, и Шигеру чувствовал тонкие нити Великого Цикла во всем, что делал мальчик. Приближались перемены, и Шигеру опасался последствий. Они вряд ли будут приятными.

Шигеру опасался второго решения мальчика. Он поклялся, что будет соблюдать надлежащие методы обучения при воспитании мальчика, но он полюбил компанию мальчика. Шигеру давно смирился с уединенной жизнью, связанной с охотой. Он не ожидал сына, да еще такого уникального. Рю был жизнерадостным, оптимистичным юношей, уравновешивал естественный пессимизм и цинизм Шигеру. Шигеру знал, что будет дальше. Возможно, это будет самый трудный выбор, сделанный молодым клинком ночи, но он также был и самым необходимым. Было бы легко оправдать другой путь, сказать, что новый путь лучше. Иногда, когда Шигеру расслаблялся и вечером с Рю читал у огня, он думал, как это можно было бы сделать по-другому.

Но в свете дня мысли Шигеру были более ясными. За методами тренировок стоял исторический баланс. Сам Шигеру не продвинулся достаточно далеко, чтобы понять причину всех методов, но он никогда не подвергал сомнению чистое намерение, стоящее за ними. Старый путь был нелегким, но он был истинным.

* * *

Зимой Шигеру сообщил, что они отправятся в путь. Рю с улыбкой посмотрел на наставника.

— Мы пойдем в деревню? Я думал, вы не хотели туда возвращаться.

Шигеру покачал головой.

— Нет. Не в деревню. Тебе пора побывать в городе. Зима — идеальное время, многие люди в это время внутри из-за холода. Нам не помешают, а ты сможешь развить чувство там и подготовиться.

Рю стало не по себе от упоминания города. Его родители умерли, возвращаясь из города зимой, и он не был там девять лет. Зима была временем бандитов в регионе, они воровали у путников, страдающих от погоды. Он не хотел уйти.

— Я уже знаю, как справиться с чувством в толпе людей. Мы были в деревне, и там почти сотня человек.

— Да, и то, что ты можешь позволить своему чувству тянуться так далеко, как ты делал в деревне, впечатляет. Но тебе нужно найти свои пределы. В Новом Убежище десяти тысяч человек, и тебе придется управлять чувством, чтобы информация не переполнила твой разум и не отвлекла тебя от того, что вокруг тебя.

— Почему мы не можем пойти днем и смешаться с толпой туристов? Это будет лучшей тренировкой.

Взгляд Шигеру изменился, и Рю видел, что он уловил неохоту Рю.

— Ты будешь в порядке. Мы пойдем вместе, останемся вместе. И у тебя теперь есть меч, и ты можешь защититься от опасности. Встреться со своим страхом, и ты поймешь, что он уже не властен над тобой.

Рю кивнул. Одолеть страхи было отличным планом, но его разум и тело были против. Его сон был беспокойным, кошмары вернулись. Ему снилась кровь, лицо матери, размытое от времени. Даже неясное, ее лицо все еще преследовало его. У него не было снов годами, и воспоминания делали его хмурым по утрам, пока их поход приближался.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Шигеру заметил его отношение, но скрыл это. Он был бодрым, и Рю много раз подумывал ткнуть его острым кончиком меча.

— Начнем. Мы уложимся в четыре-пять дней, если поспешим.

— Я помню, что поход был длиннее.

— В прошлый раз — да. Но тебе было пять, и ты ходил не так быстро, как сейчас. И я нашел тебя в нескольких днях на восток от города.

Рю отругал себя. Конечно. Он собрал вещи в сумку и ушел с Шигеру. Путь занял четыре дня, как и обещалось. Ничего не происходило, но Рю словно переродился. Он помнил части первого похода с Шигеру. Он вспомнил, как равнины превращались в леса, а потом леса снова превращались в равнины. Это было похоже на возвращение в реальный мир после долгого отсутствия в воображаемой стране. Время от времени он поднимал взгляд, чтобы убедиться, что Шигеру все еще был перед ним и реален.

Когда они подошли к Новому Убежищу, Рю начал ощущать не только величие, но и плотность этого места. Людей были друг на друге, смешивались и рвались на части бесчисленными способами. Всего за мгновение Рю смог почувствовать, как люди занимаются любовью, дерутся, продают, обмениваются, попрошайничают, подкупают, принуждают, угрожают и смеются. В бессознательной монотонности путешествия Рю слишком сильно расширил чувство, и внезапное восприятие слишком большого количества информации ошеломило его. Он вернулся к своему чувству, пытаясь найти идеальный баланс.

Он был в порядке, пока они не вошли в город. На окраине разум Рю словно сломался. Слишком много людей, чтобы за ними уследить. Он не мог отличить врага от продавца. Он упал на колени и схватился за голову руками, раскачиваясь, пытаясь выбросить информацию из головы. В прошлом ему никогда не приходилось ограничивать свое чувство.

Он всегда позволял ему блуждать.

Голос Шигеру проник в хаос, окружавший его разум. Он слышал беспокойство. Шигеру повторял свои слова. Вероятно, он делал это какое-то время. Он повторял имя Рю. Рю поднял взгляд и попытался сосредоточиться на лице Шигеру.

Шигеру заметил это.

— Сосредоточься на моем голосе. Думай только о моем голосе. Я тут для тебя.

Было тяжело, но Рю вскоре направил все внимание на голос Шигеру. Шигеру тихо говорил с ним, успокаивая его. Рю сосредоточился, и боль в голове стала утихать, сменилась онемением. Он устал, но это было лучше, чем лежать на земле от боли. Он видел взгляды прохожих на улице.

Все еще сосредоточенный на голосе Шигеру, Рю поднялся, опираясь на плечо наставника.

С помощью голоса Шигеру Рю сосредоточился на своем центре. Он вспомнил тренировки, годы практики. Рю считал их бессмысленными в процессе, но теперь понимал. Пара вдохов, и он вернулся, чувство было ограниченным на шаг-два вокруг него. Он и Шигеру будто были единственными людьми в мире в тот миг.

Он неуверенно улыбнулся.

— Я вернулся. Это было… слишком.

Шигеру кивнул. Они стояли в центре улицы, Рю робко расширил чувство. Он двигал его по шагу за раз, впитывал больше информации. Когда стало слишком много, он отступил, ограничил себя. Это утомляло, но Шигеру тренировал его и не так. Он мог справиться.

Они пошли дальше в город, Рю продолжал эксперименты. Он давил на чувство, пока голова не заболела, а потом притянул его близко на время. Он тренировался выпускать чувство периодически и постоянно держать его раскрытым. Он искал баланс, и каждый шаг в городе был естественнее предыдущего. Он одолеет это испытание, как и все до этого.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

* * *

Шигеру вел Рю по городу, давал ему время и пространство для экспериментов со своим чувством. День был холодный, и большинство людей путешествовали не медленно. Люди собирались слоями, метались из одного дома в другой, ища тепла везде, где его можно было найти. Будучи юношей, который всю свою жизнь прожил на улице, Рю был сбит с толку. Он не замечал холода, как другие. Он спросил об этом Шигеру, ведь и он, похоже, не страдал.