Хозяин Вселенной - Павел Комарницкий

А будет ли радость такой же точно, когда «хранители душ» надёжно защитят нас от ЛЮБЫХ угроз?

И вновь всплывает откуда-то из глубины мысль, похожая на глубоководную рыбу.

«Хранители душ»…

Хранители? Или?

«Вот такие дела, Ир».

Мы сидим на балконе, тесно прижавшись друг к другу. Сегодня мы ждём восхода Великой звезды. Ибо уже сезон. Как летит время!

Всё тихо в доме. Спит наша Мауна, набесившись до упаду. Спит и Нечаянная Радость, переваривая очередной сытный ужин. Весь мир спит. Мы одни, я и она.

«Значит, уже завтра…»

«Ну, завтра только анализы, то-сё…»

«Неважно. Несколько дней ничего не меняют. Не то, Рома, не то! Ведь у тебя были совсем другие мысли».

Да, потомственную телепатку не проведёшь.

«Ну хорошо, я попробую сформулировать за тебя. Не окажется ли эта дорога той самой, вымощенной благими намерениями? И не окажется ли «хранитель душ» в итоге их всеобщим разрушителем?»

«В тебе есть что-то от папы. Брать быка за рога его излюбленный метод».

«Я же его дочь как-никак. Но мы отвлекаемся».

Ирочка смотрит прямо и строго.

«Я тоже часто об этом думаю. Гарантии нет. Её никогда не бывает, Рома — любой шаг в неведомое таит в себе опасность. Опасность вполне реальна. Действительно, чего переживать? Ну погиб, неприятно, конечно, но через недолгое время — пока что это почти полгода — вернётся живёхонек. Можно считать это длительной командировкой… Ну, положим, нынешнее взрослое поколение сохранит в памяти этот страх, понимание — каково это потерять родного НАВСЕГДА. Но уже наша дочь сможет представить это только посредством телепатии, извлекая из наших с тобой голов. Ту тикающую адскую машину, которая мучила тебя в твоих видениях. Молчи, молчи! Не сбивай… Есть такая штука, как гипноз. Гипнотизёр кладёт в руку пациенту металлический предмет — у нас шарик, а на Земле обычно монету — и говорит загипнотизированному, что металл раскалён. Тогда на ладони вскочит пузырь, как от настоящего ожога. Потому что боль от ожога сидит в недрах подсознания, Рома. Но изредка встречаются те, кто ни разу в жизни не обжигался. И все усилия гипнотизёра окажутся тщетны. Потому что пациент НЕ ЗНАЕТ, ЧТО ТАКОЕ БОЛЬ».

Ирочка смотрит куда-то сквозь пространство, будто силится увидеть в ночи грядущее.

«Будет ли Мауна-младшая столь же добра и чутка, как и Мауна-старшая? Большой вопрос. Ну хорошо, допустим, нашу дочь сия чаша минует — есть откуда черпать представления. А потом? Мы живём долго, но не вечно, Рома. Не наступит ли время, когда Рай окажется населённым сытыми, весёлыми и безжалостными тварями, нечувствительными к чужой боли? И станет это началом конца, потому что те, кто не в состоянии сочувствовать чужому горю, уже не различают добра и зла».

Её глаза в темноте кажутся бездонными.

«И окажется это величайшее благодеяние в итоге той самой адской машиной, Рома. Тик… тик… Процесс пошёл».

Меня пробирает дрожь. Да уж… Этот тёплый и добрый мир, который я успел полюбить, гораздо сложнее, чем полагал ещё не так давно один балбес, волею случая и счастливого расклада генов пробившийся во Всевидящие. Скрытая угроза… Мина, заложенная на тысячу лет… И как всегда, угроза не извне, а изнутри, самая опасная из всех возможных.

«Неужели об этом не думали здешние умные головы?»

«Ну как же не думали? Разумеется, думали. Но разум имеет такое свойство — залезать везде, куда можно залезть, и открывать всё, что можно открыть. Открытие сделано, потому что было нужно. И я не хочу трястись каждый раз, отправляя мужа на Землю. И ты не хочешь, и мама, и папа. Никто не хочет терять близких».

Ирочкины глаза чуть мерцают во мраке.

«Когда мы победили старость, споров и опасений было не меньше — как же теперь будет пробиваться в жизни молодёжь, не замнут ли их вечно юные старики? И когда получили неограниченный срок жизни, многие опасались… А как же? А не приведёт ли это к тому, что женщины перестанут рожать, и материнские-отцовские инстинкты угаснут? И тогда гарантии тоже не мог дать никто. И сэнсэи не могли сказать, как это будет У НАС — у них-то вопрос был к тому времени уже решён… Сейчас можно и посмеяться над якобы наивностью тех страхов. Тогда же угроза была реальной. Закон Элу-Лао, вариант три… тик… тик…»

Ирочка вскинула голову.

«Мир так устроен, Рома — тот, кто убегает от опасности, никогда не убежит. Надо не убегать от угрозы, а устранять её. Как ты тогда разрядил нашу с тобой общую мину. Теперь нам, ангелам, предстоит разрядить эту».

«А если нет?»

«А кто не сумел, тот не смог, как говаривал Коля-Хруст. Надо смочь, Рома. Жизнь любит тех, кто может».

Я крепко обнимаю её, руками и крыльями.

«Невероятно мудрая у меня жена. Правда, правда».

— А ещё я красивая и весёлая, как говорит наша дочь! — Ирочка переходит на звук, глаза её стремительно меняют выражение, и вместо бездонной мудрости там уже пляшет смех. — Слушай, мне пришла в голову идея. Давай встретим восход Великой звезды чуть раньше?

— То есть?

— Ну ты же учил географию, или как? «Тело, поднятое на высоту…» Ты в состоянии поднять своё тело на высоту без восходящих потоков, Рома?

— Ночной полёт! — я восхищённо смотрю на жену. — Я хочу!

— Так летим, муж мой! Ого, вон уже зарево, давай скорее!

— Ну, все в сборе… Никто не ел? Очистились от внутренней скверны?

— С вечера ни кусочка, шеф. И прослабились все, не беспокойся, — за всех отвечает Уот.

— Ладно… Вперёд, коллеги?

Против обыкновения Биан произносит команду с явно вопросительными интонациями. Оно и понятно, ибо предстоит нам нынче не лёгонький профосмотр, а тотальное обследование всеми наличными силами здешней медицины… Вот даже предупредили не кушать с утра, под угрозой промывания желудка. И «очиститься от скверны», кстати, лучше самостоятельно и очень старательно — не то и впрямь нарвёшься на клизму в присутствии целого консилиума. Медицина наука суровая.

— Вам проще, ребята, — говорит без энтузиазма Аина. — У вас дырок поменьше. А мне залезут так глубоко, куда и муж не проникал…

Ребята смеются. И сразу мандраж улетучился. Аина у нас такая, она может сказать…

— Ну, вперёд! — вот теперь интонация правильная. И шеф смело идёт к лифту, подавая нам личный пример героизма.

В обширном зале полно различных устройств, и отнюдь не все они выглядят мирно. Полдюжины светил медицины ждут нас терпеливо, как кошка мышь возле норки. Я уже давным-давно привык в Раю к отсутствию одежды, но в данном конкретном случае вдруг остро испытываю забытое чувство наготы.

— Здравствуйте, наши герои! Мы вас уже ждём.