Выбирай эльфа по ногам (СИ) - Воронова Кристина

— Может, ты кого-то хочешь оставить? — не отставал от него принц. — Ведь далеко не факт, что моя… Бывшая жена ответит тебе взаимностью.

— Вам не надоело еще говорить так, будто я глухая? — повернула к ним голову Марика, уставившись на них осоловевшим взглядом. Тяжело вздохнув, она подняла дрожащую руку и, направив на себя, произнесла антипохмельное заклинание.

И тут же, переменившись в лице, кинулась в уборную, на ходу ловко поймав одну из официанток и уточнив месторасположение места, куда другого вместо себя не пошлешь, будь ты хоть королем, хоть императором, хоть волшебным созданием.

Когда извержение закончилось, Марика долго умывалась в глубокой раковине перед зеркалом, полоскала рот, ощущая смутное желание в ней же утопиться. Магическое зеркало придавало ее отражению невероятную прелесть, делая сказочной красавицей. Так что, хоть и понимая, что это — иллюзия, с суицидом она решила повременить.

Девушка хмыкнула, невольно подумав, что каждая из представительниц прекрасного пола, напиваясь в этом кафе до беспамятства, вместо помятой физиономии каждый раз видела себя прекрасной и цветущей… А потом удивлялась, почему кавалеры вместо того, чтобы соблазниться кокетству и соблазнению, мгновенно удирали, теряя шлепанцы.

Захихикав, она заклинанием уложила растрепавшиеся волосы, достала сумочку и заново накрасила губы. А затем взяла баллончик с ароматизатором с ароматом тропических фруктов, и побрызгала в рот, освежая дыхание.

Выйдя из уборной, Марика застыла, испытав сильнейшее желание свалить отсюда как можно быстрее и как можно дальше, чтобы никогда больше не видеть обоих братьев.

Но все же она понимала, что не может отмахнуться от бывшего почти супруга. И что ей важно знать о состоянии его здоровья и самочувствии.

Тяжело вздохнув, Марика с трудом заставила себя направить ноги в направлении их столика. Скривившись, Марика машинально потерла затылок ладонью, подумав, что даже не уверена в том, что то неловкое соитие лишило ее девственности. У Акихико так нормально и не встал в ту ночь… То ли она и правда его совсем не вдохновила на постельные подвиги, то ли яд сделал свое черное дело. Так что она только зря пыталась насадиться на довольно вялый член.

Ее аж передернуло от воспоминаний, от накатившего на нее тогда ощущения ужаса и беспомощности. Она просто не могла позволить такому прекрасному принцу так просто погибнуть. Тем более, что он тогда помог им в похищении служанки, пошел против брата, за что и пострадал.

В любом случае, несмотря на так и не доведенный до конца половой акт, энергию она смогла ему передать. И спасла его жизнь. Правда, не смогла выжечь своей энергией яд до конца.

И сейчас ей пришло в голову, что это как раз произошло и по той причине, что они так и не смогли нормально переспать.

Вернувшись, она внезапно увидела радостного Акихико, с восторгом обнимавшего красивую юную девушку. Та тоже была вне себя от счастья, с радостью отвечая на объятия и поцелуи.

Они заверяли друг друга в вечной любви и жаловались на тоску, испытанную вдали от объекта своих мечтаний.

Марика уставилась на них, ощутив неожиданную боль в сердце. Отчего-то ей подумалось, что с этой узкоглазой брюнеткой, очень напоминающей китаянку из дорам, на которые ее подсадила Элина, у ее бывшего супруга не будет никаких проблем со стояком.

Да она со своего места видела, как член Акихико просится на свободу, едва не разрывая нижнее белье и кимоно!

А через мгновенье яркая вспышка присутствия божественного существа едва не ослепила присутствующих. Зажмурив глаза и закрыв их руками, Марика услышала, как шепотом ругается официантка, уронившая от неожиданности поднос с кучей блюд и бокалов. Теперь-то они перемешались на полу так, как могли бы в желудках клиентов.

— Ну, вот, кажется, еще одна парочка образовалась, — пробурчала Марика, пытаясь проморгаться. — Я тебя поздравляю, Акихико, и твою девушку, имя которой мне не интересно, так что пусть даже не представляется.

Только осознав, что сказала это вслух, а не про себя, она еще раз потерла глаза, а затем открыла их… Чтобы с изумлением увидеть, что в женском нижнем белье красуется Сяо.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

В ее нижнем белье!!!

ГЛАВА 17.

— Что тут произошло? Что это за идиотские розыгрыши?! — принялась орать Марика, не в силах себя сдержать. Внутри будто полыхал огонь, который стремился сжечь все ее благоразумие, как и путы, сдерживающие в рамках приличий.

— Как ты смеешь так надо мной издеваться?!! — она была близка к тому, чтобы вцепиться Сяо в волосы и выдрать их по одному. А потом проредить шевелюры бывшего мужа и его зазнобы. Просто для симметрии. Чтобы и они не остались в стороне от этой мерзкой клоунады.

— Ты это серьезно?! — Сяо уставился на нее, будто она была умалишенной или до сих пор пьяной в зюзю.

— Что?! — вызверилась она него, оскалившись.

— Насколько я знаю, — Сяо сложил руки на груди, что в его обновленном облике смотрелось особенно потешно, — твоя подопечная, которая и влезла в наш мир и мой дворец, и заварила всю эту кашу, нашла на этом курорте своего истинного. Почему ты ЕЙ не сказала, что этот эльф над ней зло подшутил? Или над ними обоими поиздевались. Многие ведь знают, что эта девчонка ненавидит эльфов.

— Это другое, — Марика тоже сложила руки на груди, задрав нос. — И откуда ты знаешь все эти подробности? — прищурившись, с подозрением уточнила она.

— Да ладно! — принц закатил глаза. — А то я не начал собирать информацию о своих, так сказать, обидчицах. Хотя бы затем, чтобы отыскать брата.

— Тебе так сильно понадобился твой брат? С чего вдруг? — Марика и сама понимала, что надо бы остановиться, закрыть рот и молча удалиться, пока ярость не отпустит, но просто не могла остановиться. Словно лошадь, которая понесла, мчится в сторону пропасти, вся в пене. — Когда ты приказывал ему покончить с собой, тебе на него было насрать.

— Закрой свой рот! — неожиданно повысил голос Акихико, сдвинув изящные черные брови.

Все остальные изумленно уставились на него, потеряв челюсти где-то на полу… Где им предоставился шанс стать частью мешанины упавших с подноса еды и напитков.

— Если ты ничего не понимаешь в наших обычаях, какими бы замшелыми и ужасными они тебе не казались, это не значит, что ты имеешь право хаять их! Я очень сочувствую тебе, брат, эта девица совершенно невоспитанная, — сокрушенно покачал он головой. — Ты готов отдать ей свое сердце, распустить ради нее гарем, даже прогнуться под ее убеждения… А она этого не ценит. Не удивительно, что мы так и не стали настоящими супругами. У меня на нее просто не встало. Так что, драгоценная Ая, будь уверена — я тебе не изменял, — торжественно добавил он, обращаясь к притихшей, прижавшейся к его боку девице. — И когда богиня убедиться в искренности наших чувств, — он собственнически прижал девушку к себе, — мы с ней будем счастливы, обменявшись нижним бельем!

— Дамочка, вы бы головой думали, прежде чем оскорблять богиню, — неожиданно вмешалась официантка-вейла, которая все это время простояла, некрасиво открыв рот, машинально удерживая в руках поднос, с которого недавно попадало на пол все съедобное, что там было. — Великая и прекрасная богиня Афина может лишить вас счастья в любви навечно! — торжественно добавила она и удалилась, гордо задрав подбородок.

Марика, не помня себя от стыда и ярости, окрасивших щеки алым, кинулась к выходу, на ходу сбив еще одну официантку, правда, без подноса.

Ей было невероятно стыдно, а еще в сердце пылала обида. В этот миг она даже не знала, кого больше ненавидела: себя, Сяо, бывшего недо супруга и недо любовника в одном лице или ту мерзкую девицу Аю… Или официантку, которая осмелилась ей читать морали!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Только когда она была уже на половине пути к своему отелю, немного сбавив скорость бега, и уже не сбивая людей, то внезапно вспомнила, что умеет телепортироваться.

Но ей не хотелось возвращаться обратно в отель, чтобы сидеть там и тупо смотреть на четыре стены. Пришла в голову мысль немного поработать, но она знала, что ее заместительницы в этом случае обидятся. Ведь она четко сказала, что собирается в отпуск на три месяца, и ее раннее возвращение восприняли бы как знак недоверия. А она не для того несколько лет их натаскивала, чтобы глупым эмоциональным порывом испортить ставшими доверительными отношения.