Рыцарь королевы (СИ) - Мария Сакрытина

Наперерез нам, словно из воздуха вынырнул, кинулся отряд азвонцев и, понятное дело, атаковал.

Потом с неба сверзились драконы…

Короче, цензурно рассказывать об этом у меня не выходит. И я не завидую средневековым рыцарям, вот честно. Оказаться ровно в центре драки - то есть в центре озвереших закованных в латы боровов - даже если ты сам такой боров, радости мало. Ну а бедной и хрупкой мне - ещё меньше.

Герцога Аристида выбили из седла почти сразу, меня - мгновением позже. Под чьи-то копыта. Я уже почти изобразила сцену “Пипин и роханец” из незабвенного “Властелина колец”, второй части, когда прямо подо мной открылся ещё один портал, и меня в него засосало.

Я снова очутилась где-то неподалёку от кучи-малы - судя по звукам и, когда пришла в себя, услышала, как зовёт меня срывающимся голосом Ален.

А ещё - Эдвард, потерявший где-то свой красивый шлем, гнал ко мне коня. Я смотрела и не могла отвести глаз - как, точно в замедленной съёмке, конь брал штурмом ту самую подмытую дождём горку, всадник сверкал доспехами, чуть запачканными красным. Его волосы красиво развевались и сверкали на солнце, по-моему, не хуже той короны, что на потерянном шлеме. Глаза метали молнии… на этом месте я, наконец, смогла подняться и побежала. К нему.

***

- Катька, я без тебя умру.

- Это такое любовное признание? - попыталась пошутить я - уже во дворце, в своей спальне, накладывая бледному, вздрагивающему Алену повязку на запястье.

- Нет! Это правда жизни! - дёрнулся мой метаморф. - Твой король меня чуть не угробил!

За Алена мой любимый и прекрасный супруг уже пять раз извинился - когда смог отделаться от альбионского посла и от Епископа Святого Престола, которые, фигурально (и цензурно) выражаясь, не поняли, что на турнире происходило.

- Не бузи.

- Ну ты бы хоть объявилась! - негодовал мальчишка. - Тебя месяц не было! Месяц!

- Хм.

В принципе, матушка предупреждала, что время на её болоте течёт, мягко говоря, не так, как везде. Да и кому-кому, а мне пора бы привыкнуть. Но месяц для меня тоже оказался сюрпризом. Я-то наивно думала, что “подмытой горки” придётся невесть сколько ждать…

Ален встретился со мной взглядом, вдруг всхлипнул и бросился мне на шею.

- Катька! Если ты ещё так сделаешь, я… я тебя сам прибью! - и тут же, пискляво продолжил (так сразу и не скажешь, что мальчишке уже почти четырнадцать, как дылде-Эмилю). - А-а-а-а! Я думал, тебя убили-и-и!!

Я стойко терпела и похлопывала его по макушке.

- Меня?! Кто?

Ален рыдал в голос.

А мне безумно хотелось… почему-то лимона. И молока с мёдом.

Хм. Надо будет сходить дома на узи к гинекологу. И, похоже, морально готовить маму, что она уже не в отдалённом будущем, возможно, станет бабушкой.

А Эду до последнего не скажу. Вот не скажу! И всё!

***

Епископ Святого Престола стоял надо мной, как цыганка - “позолоти ручку”.

- Дочь моя…

Я не выдержала - рванула рукав. В пятый раз, ей-богу - достали.

- Святой отец, может, вы меня через обряд этих ваших метаморфов богомерзких проведёте и не будете мучиться, а?

- Не знаете вы, что глаголете, дочь моя, - фыркнул епископ, и оставил, наконец, мою руку в покое.

А я, как по полосе препятствий, двинулась дальше. Впереди лежал путь в королевский кабинет, где, как я подозревала, мой возлюбленный король доносит правду жизни до моего тюремщика.

Шла я туда уже полчаса, продираясь через тернии придворных, возжелавших поздравить меня с возвращением - и поинтересоваться, не обесчестили ли меня у герцога Аристида. С надеждой интересовались, особенно те, у кого молодые дочери и сёстры имелись.

Последним препятствием возникла Джоан.

- Сестрица! - ласково пропела она.

Я подалась назад.

- Это когда это мы побратались?

Джоан, не стирая милой улыбки, повернулась к чернокудрому юноше за её спиной и доверительно поделилась:

- Всё такая же дикарка - но ей это так идёт, правда?

Юноша ответить не успел.

- Симпатичный, - оценивающе оглядывая его с ног до головы, также доверительно сообщила альбионской королеве я. - Твой новый фаворит?

Джоан, ничуть не смутившись - в отличие от обомлевшего красавчика, отозвалась:

- Герцог Беверли.

- М-м-м, - протянула я. - Ничё такой… Так чего хотела… сестрица?

Джоан веселилась:

- …Ну, полагаю, тебе есть с чем сравнить, милая Катрин. Тот юноша, уверявший азвонскую стражу, что он твой рыцарь…

- В подмётки твоему герцогу не годится, - признала я. - А теперь разрешите-ка, Ваше Величество. Пойду спасть своего рыцаря. Он у меня, эх, пока один. Кстати, милая королева, как вы додумались прицепить на копьё моему супругу вашу подвязку?

Джоан улыбнулась ещё приторнее.

- Ну, коль его супруга отсутствовала…

- Забери, - фыркнула я, бросая альбионской королеве изрядно испачканную тряпицу. - Ещё раз увижу…

Джоан продолжала улыбаться с видом “и что ты мне сделаешь?”. Мы обе отлично понимали, что сделать-то я могу, и много чего. Но вряд ли стану, ибо из-за этого у Эдварда будут проблемы.

Я встала на цыпочки, подобрала подол - и чмокнула впавшего в ступор герцога - как там его? Беверли? - в щёку. И, подмигнув, уже свободно прошла к королевскому кабинету.

Не удивлюсь, если бедный герцог потом грохнулся в обморок - желательно на Джоан. Или долго ничего не соображал. Моё поведение местных средневековцев удивляет куда больше, чем нас - вдруг заговорившая, причём матом, кошка.

В кабинете как раз в разгаре была немая сцена, которую я с радостью и нарушила.

Эмиль стоял у двери, бледный, как полотно - и на вытяжку. Эдвард с лицом суровым и взглядом ледяным, восседал в кресле за столом, как на троне. Ко мне повернулся - как к мухе, решившей утопиться в его бульоне.

И тут же расплылся в совершенно идиотской, влюблённой улыбке.

- Катрин!

- Любовь, - я скептично оглядела “зависшего” Эмиля, - моя… что ты с ним сделал?

Эд, не слушая, рванулся ко мне, подхватил на руки и принялся целовать.

- Я так скучал!

- Пять минут не виделись.

- Ты называешь месяц - пять минут? - изумился Эд. И покосился на Эмиля. - Уж не с ним ли твоё время так быстро летело?

Я высвободилась из его объятий.

- Он чинил матушке Ганз крышу.

Эдвард моргнул. Улыбка поползла, растягивая губы… а потом азвонский король совершенно бесцеремонно захохотал.

А Эмиль, отмерев, вдруг грохнулся на одно колено, и принялся что-то бормотать.

Я толкнула Эда в бок.

- Так что ты ему сказал?

- Правду про его отца, - шёпотом отозвался Эд. - Катрин, уйди, мы ещё не договорили.