Ёбург - Алексей Иванов

Когда последние советские танки прокатились по мосту из Хайратона в Термез, в Свердловске насчитывалось около 4000 «афганцев». Как и у всех молодых, у них ничего не было – ни работы, ни образования, но опыт Афгана обострил их жажду справедливости и стал той темой, по которой можно объединиться, чтобы выбить себе место под солнцем. Изначально сообщества «афганцев» были «солдатскими» и требовали от властей обычных социальных льгот. Солдаты оказались лёгкими на подъём, сплочёнными и отчаянными – терять-то им было нечего.

Владимир Лебедев

Осенью 1990 года прапорщик Владимир Лебедев собрал единомышленников и учредил Свердловское отделение Российского союза ветеранов Афганистана. Товарищи говорили про Лебедева, что у этого прапора мозги генерала. Лебедев служил общей идее и был единоприроден безбашенному Ёбургу. Под командой Лебедева «афганцы» взяли под контроль и под защиту обширную стихийную барахолку челноков на Сортировке: крышевали и сами торговали. 20 % всех доходов шли «афганскому братству», то есть на нужды организации и на помощь инвалидам и семьям погибших. Это была «афганская экономика» Лебедева.

В 1991 году СО РСВА развернулось: на площади Советской Армии «афганцы» заложили мемориал «Чёрный тюльпан», основали газету «Ветеран Афганистана», а при педагогическом институте, где на факультете физического воспитания и военной подготовки училась целая группа «афганцев», открыли музей «Шурави».

Владимир Лебедев был пассионарием и даже экстремистом, а «афганцы» тех лет – пожалуй, самой организованной боевой силой в городе. Яростный порыв недавних солдат привёл к эпопее «таганского сидения» и к падению Лебедева.

На улице Таганской на Эльмаше достраивались две большие девятиэтажки – дома № 55 и № 57. Квартиры в этих домах власть обещала отдать «афганцам». С весны 1992 года СО РСВА ставило у подъездов караулы, но мэрия всё равно решила продать обещанные квартиры. И тогда Лебедев организовал захват домов.

22 июня, не испугавшись нехороших ассоциаций, «афганцы» начали войну с мэрией. 300 семей «афганцев» – молодые мужья, молоденькие жёны, их детишки – быстро и в полном порядке заселились в оба дома. Решительные солдаты тотчас приготовились к обороне: достали боевое оружие, установили КПП, перегородили проезды в общий двор колючей проволокой, на нижних лоджиях оборудовали наблюдательные посты, вооружённые бутылками с горючей смесью.

Владимир Лебедев подготовил захват ещё и юридически. Семьи «афганцев» вселялись каждая в ту квартиру, которая и полагалась по закону о жилплощади и по очереди на получение жилья. У власти не было ни причин, ни повода объявить захват домов преступлением: так – нарушение порядка, въезд раньше подписания акта о сдаче новостройки, не более. И ещё Лебедев выдвинул мэрии ультиматум: выдать ордера на обещанные 383 квартиры, а не то самозахваты продолжатся. На случай штурма штаб «афганцев» даже планировал контрудар по Малому Истоку, чтобы осадить дачу Росселя – главы администрации Свердловской области.

Дома «афганцев» на улице Таганской

Мэрия просто растерялась. Чернецкий осудил «афганцев», а председатель горсовета Самарин – поддержал. «Афганцы» упрямо сидели в своих домах, будто в укрепрайоне. Поползли слухи, что кто-то там нанял бандитов – по ночам пули разбивали окна мятежных высоток, выходивших в одиночку «афганцев» резали ножами. Потом мэрия заблокировала счета СО РСВА и принялась выдавать ордера на квартиры «афганцев» чернобыльцам и инвалидам – чтобы город возненавидел таганских бунтовщиков. И вправду, вскоре на стенах окрестных домов появились надписи: «Афганцы, ублюдки, убирайтесь!» Но постепенно всё затихло.

Никто не знал, сколько ещё продлится противостояние. По сути, на окраине города держала оборону гражданская крепость: детишки ходили в садики и в школы, взрослые – на работу, у кого она была, но в любой момент могли начаться боевые действия. И они начались. Власть атаковала 10 февраля 1993 года. Но удар был направлен не по домам, а по офису СО РСВА и прапорщика Лебедева в здании Трансагентства на улице Большакова. Здесь постоянно толклась целая куча «афганцев»: они что-то обсуждали, о чём-то шумели, принимали решения.

Отряды пермского и тюменского ОМОНа вышибли двери и ворвались в холл. Резиновые дубинки крушили оргтехнику и валили «афганцев» на пол. Из разгромленного Трансагентства омоновцы выволокли около 70 человек и, заломив им руки, швырнули в спецавтобусы. В каталажку угодил и Лебедев.

Наутро ожесточённые «афганцы» молча осадили городскую администрацию. Площадь 1905 года испуганно опустела, её заметало позёмкой – снегоуборочные машины не рискнули сунуться под горячую руку озлобленных солдат. «Афганцы» не врывались в мэрию, но блокада есть блокада. И через три дня власти сдались: захваченных в Трансагентстве начали выпускать на свободу.

Однако Лебедев и двое руководителей СО РСВА так и остались за решёткой. Пикеты «афганцев» топтались у тюрьмы неделю, а 22 апреля «афганцы» провели митинг на площади Советской Армии и колонной пошли по улицам к Сортировке и перекрыли железную дорогу Екатеринбург – Казань. Баррикад или завалов не сооружали: пять сотен угрюмых парней просто расселись на рельсах. «Афганцы» выбрали такой глухой угол, что подобраться к ним можно было только пешком.

Ожидание длилось сутки. Милиция собирала силы. Наконец появился ОМОН: бойцы двигались по железной дороге гурьбой, сомкнув щиты. Но «афганцы» уже устали. Они показали, чего хотят и что могут, а драться не желали и позволили ОМОНу растащить себя. Хотя после этой акции власть начала выдавать ордера на квартиры в мятежных домах по Таганской. А Лебедев всё равно получил срок.

День ВДВ «афганцы» считают своим праздником. На 2 августа 1993 года СО РСВА откупило стадион «Динамо» и устроило грандиозное шоу: целый час бугаи из спецназа для тысяч «афганцев», ревущих на трибунах, кулаками проламывали доски, крошили кирпичи лбами, гнули об колено железные трубы, в спаррингах кидали друг друга через головы. Это был «триумф воли», торжество ломовой силы, игрища могучих гладиаторов в тельняшках – в общем, атлетика во славу победителей. «Афганцы» одолели всех и всё, хотя и потеряли полководца.

«Ничего личного»

МЖК после 1985 года и судьба Королёва

Феномен МЖК, молодёжных жилых комплексов, отковался и закалился в противоборстве с советской системой. По стране возникло около 600 комплексов, которые дали новое жильё четырём миллионам человек. Крупнейший МЖК Союза был в Свердловске: здесь Давид-комсомолец одолел обкомовского Голиафа. После такой победы казалось, что МЖК сильнее любой власти и любого режима.

Памятный камень МЖК

В 1985 году Свердловский МЖК под фанфары получал премию Ленинского комсомола – самую престижную молодёжную награду СССР. МЖКовцы попросили выдать премию дефицитной телеаппаратурой. МЖКовцы ощущали недостаток общения: совместное строительство в целом завершалось. В подъездах появились бодрые самодельные стенгазеты, по дворам комплекса заиграл детский духовой оркестр МЖК, приглашая желающих на субботники, но всего этого не хватало для прежнего прекрасного товарищества по труду и борьбе.

И тогда в МЖК придумали провести кабельное телевидение. Первая студия впихнулась в кухню Евгения Королёва, идеолога МЖК. Инженер Александр Мих смонтировал сеть всего-то на подъезд Королёва. И тотчас в этот подъезд началось паломничество. В 1986 году провода оплели весь МЖК. Мих возглавил телецентр. До Свердловского МЖК Советский Союз не имел общественного телевещания.

На такую вольность МЖКовцы выбили у секретаря свердловского обкома только устное разрешение: секретарь дал бумажку с номером своего телефона – звоните, если что. Александр Мих закатил камеру-камкордер прямо на площадку «Городской трибуны» Геннадия Бурбулиса и записывал выступления Гавриила Попова, Бориса Ельцина, Андрея Сахарова, Галины Старовойтовой – Демосфенов и тираноборцев той бурной эпохи. Потом телевидение МЖК транслировало это записи на весь жилой комплекс. А в городской КГБ полетели доносы от жителей соседних с МЖК кварталов, но доносчики вовсе не хотели искоренить кабельное – наоборот, они хотели, чтобы жадины из МЖК кинули кабель всем.

В 1995 году Эдуард Россель выйдет на первые в стране выборы губернатора, и власти, конечно, перекроют ему кислород. Свой эфир Росселю предоставит телевидение МЖК. И Россель не забудет о поддержке Александра Миха. В конце 1997 года областные власти начнут создавать областное телевидение, и Россель предложит Миху должность генерального директора телекомпании ОТВ.

Мих и Россель превратят ОТВ в самую мощную региональную телекомпанию России. Три кита ОТВ – информация, аналитика и публицистика; аудитория – средний класс. В 2003 году сигнал ОТВ пойдёт через спутник «Ямал-200», а иметь спутник будет дозволяться лишь вещателям федерального ранга.