Г 3 (СИ) - Игнатов Михаил Павлович "Аорорн"

А нам, магам, в полной мере удалось показать все, чему нас учили. Размеры эрзац-форта, три уровня помещений, материал основы позволили создать все большие печати, что были нам известны. Реолт по-прежнему отвечал за защиту от нового оружия, устроив артефакт на чердаке в печати силы и усилив его действие в разы. Пять магов пяти стихий встали в большую печать атаки, готовые в полной мере показать свою мощь. Во всяком случае, пока им хватит маны.

Я взял на себя укрепление входов. Мастера магии маловато для того, чтобы окончательно проявить псевдоматерию в нашем мире, но артефактору, который может потратить на это свой полноценный запас маны, можно схитрить.

В итоге мы с големами и остатками нашей роты оказались на защите восточных ворот. Сами ворота перегородила каменная стена высотой по пояс человеку, нам же я создал полноценный внутренний барбакан, от стены до стены с бойницами. Двое суток — именно столько простит наше укрепление. Я не стал экономить, хотя и этот срок заставлял меня мрачно усмехаться. Все закончится раньше.

Первые приступы мы отбили с лёгкостью, ещё полные сил, злости, с радостью поднимавшие тварей на копья. Но уже к вечеру ситуация изменилась.

До этого в нас не было запущено ни одного заклинания, ни одного за все дни противостояния. Ни у кого не было сомнений, что зелонцы были магами жизни, только и способными что создавать и бросать в бой своих тварей. Не умеющие применить ничего из магии для прямого боя.

А вот новый вечер начался с того, что на нас обрушился чудовищный по силе удар, живо напомнивший первое сражение нашей объединённой армии: плетение, что не пыталось пробить Купол защиты, а заставило его весь вздрогнуть, обрушивая на нас громовой удар.

Наш враг явно не был архимагом. Мы, к сожалению, тоже — и уже через час почти оглохли, переговариваясь криком, а множество бойцов и вовсе не держались на ногах. Оглядывая засохшие потеки крови из-под шлемов, я думал, что, не будь на нас лечебных амулетов, в которые безостановочно вливалась энергия Истоков, то создание защитного заклинания над этим хлевом для химер можно было бы считать ошибкой, а нас — брать голыми руками. Те заклинания, что мы с Реолтом сумели придумать, почти не помогали, даже с ними голова кружилась и тихо звенела, словно вибрируя вслед за Куполом.

Но приступы мы отбивали, наглядно доказывая, что новому заклинанию зелонцев мы не по зубам. И тогда вражеский маг опять сменил тактику, словно тренируясь на нас. Сначала я ничего не понял, вместе со всеми ожидая новой атаки химер и вжимая голову при очередном громовом раскате, взметавшем пыль под нашими ногами. Но затем один из бойцов вдруг отпустил копье и схватился за меч. Короткий размах и клинок едва не отрубил голову его соседу — тот чудом успел вскинуть руку и подставить наруч, отделавшись отбитым предплечьем.

Бойца тут же скрутили, навалившись едва ли не вшестером, а Вид, ухватив меня за наплеч, прокричал в ухо:

— Что с ним?

Я раздражённо вырвался из крепкой хватки. Что за вопрос? На солнце перегрелся! В два шага оказался рядом с лежащим. Короткий осмотр: штатный солдатский амулет, что должен был защищать от эфирных воздействий — разрушен. Его рунные плетения расползались на моих глазах.

— Новый амулет, живо!

Как и в прошлом, у нас с собой было множество амулетов, снятых с тел павших товарищей. К сожалению, с ними была та же беда, что и с надетыми на нас. Но, по крайней мере, теперь я мог ответить на вопрос Вида:

— Слишком высок был уровень противостояния в городе. Потоки перекручены и так сильны, что даже амулеты на рагнидии оказались повреждены. Заклинания основы размыло, а зелонец достаточно силен, чтобы, не приближаясь, менять условия своего подчинения и искать слабину. Боюсь, что надёжно защищены только офицеры и маги.

Оглянулся на замершего эфирника Каира, потребовал:

— Помоги ему сбросить подчинение и подопри амулеты отряда аурой. Ты для чего здесь стоишь?

Вид мотнул головой, словно только вспомнил о канцеляристе и рявкнул:

— Лейтенант Каир!

Тот вздрогнул, ответил так тихо, что мы, оглушённые, едва поняли его:

— Да-да-да. Сейчас…

Он и впрямь старался, но большое влияние оказывала и волевая стойкость бойцов, сейчас измученных переходом и боями. А случаев пробоя амулетов становилось все больше и больше: зелонец неторопливо перебирал все наши амулеты, разрушая те, в которых образовалась хоть малейшая слабина. И при всем этом непрерывно бросал на штурм тварей. Хорошо, если лейтенант Каир справлялся и немного потерянный, но пришедший в себя боец с новым амулетом возвращался в строй. Увы, часть солдат так и не обретали свою волю и если пробой случался дважды с одним человеком, то он гарантировано присоединялся к связанным бойцам в одном из помещений.

Нет ничего хуже, чем косить глазом на соседа в постоянном ожидании удара с его стороны, но мы свыклись. Вот только новые проблемы пришли оттуда, откуда не ждали.

Сначала пришла сильная эфирная волна, прорвавшаяся сквозь защиту ротной Сигны, накрывшая всех с головой и сгинувшая бесследно. Вот только она что-то затронула в моей памяти, заставив замереть. Сах. Глубже, ещё глубже, превращая время в тягучую патоку. Мгновение, другое и меня обожгло воспоминание из горящего города:

«Кернариус ждёт слуг!»

Я вскинулся, выныривая из глубин магического транса, оглядывая големов: неподвижного, как статуя, Гвардейца, скрытого от нападавших за стеной укрепления и однорукого Костяшку, медленно оглядывавшего заваленные шипастыми тушами химер ворота. Нет никаких проблем. Но…

В противоположную сторону, где, отделённые от нас почти десятком огромных загонов, находились вторые ворота, я повернул голову одновременно с раздавшимися оттуда воплями.

Проклятая зелонская тварь!

Как я пронёсся через все здание, не запомнил и следующее, что увидел — знакомый голем, раскидывающий наших солдат, да Геур-огневик, пытающийся его заморозить.

Лучше бы ты пытался вернуть контроль!

Злая мысль мелькнула и исчезла.

Раз не пытается, значит не может. Тем более, это не самая наша большая проблема, в сравнении с хлынувшими в створ ворот врагами. Я скомандовал:

— Геур, химеры!

А сам бросился к голему.

Хорошо, что это не щитоносный голем, которого мне и вовсе не пробить с наскоку. Плохо же то, что обе его руки сжимают мечи. Редкая и трудная работа мастера-големщика, не поленившегося создать сложнейшие шаблоны движений.

Секунда раздумья. Нет. Не вижу возможности сохранить его для нас. Да и времени думать больше нет.

Мы замерли друг напротив друга — каменный воин и его подобие, затянутое пленкой Плоти голема.

Сейчас все решала скорость. Руки поднимаются, помогая мысли жестами, выстраивая и наполняя маной заклинание. В предавшее нас творение отправляется Копьё, разогнанное двумя Касаниями. Каменный воин пытается уклониться, но не на таком расстоянии… Левое колено разбито, нога не оторвана, но перебита, заставляя голема рухнуть.

Время выиграно.

На поднятой ладони появляется пока невидимое никому плетение. Каменный воин упирается мечами в плиты пола.

Заклинание проявляется едва видимым свечением. Противник поднимается на ноги, используя один меч, как клюку.

Пролом уже отбрасывает на стены загона для химер Зелона всполохи. Голем, хромая, делает огромный шаг ко мне, вскидывая меч для удара, что должен разрубить меня надвое.

Но заклинание уже срывается в полет, касается груди помощника, ставшего врагом, превращает камень его тела в крошево, заставляя остановиться, а затем и вовсе рухнуть навзничь.

Я развернулся к волне химер, что перехлестнули через защитную стену и пламя. Кого там только не было: огромные муравьи, жуки, сколопендры, мелькнула оскаленная пасть и вовсе жуткой твари. Потянулся было зачерпнуть ядовитой маны и с удивлением понял, что вокруг её нет. Нет Истока, а значит, все бойцы сейчас имеют всего шесть ударов в запасе. Наше самое большое преимущество в бою исчезло: нет маны бойцам, нет дополнительной маны мне, защитные печати, что прикрывают все эти загоны для химер, ослабли.