Несекретные материалы - Дарья Донцова

– Потом этот мальчишка!

– Кто?

Выяснилось, что Лола познакомилась где-то с молоденьким пареньком – Егором Атаманенко и везде таскала его с собой.

– Прямо смешно, – ухмылялась Карина, – пристроила работать в свое агентство, на все вечера под ручку с ним являлась. Цирк! Впереди Алексей Иванович, позади эта сладкая парочка. Парнишка в два раза ее моложе! Так она закатывает глаза и щебечет: «Вместо сына мне мальчишечка». Ха! Знаем, знаем таких сыночков!

– Где расположено агентство Лолы?

– Прямикова, дом два, – радостно сообщила Карина.

Адрес показался знакомым. Кажется, я уже ездила на эту улицу, только зачем?

Глава тринадцатая

На следующий день решила подобраться к даме с экзотическим именем. Домой она меня уже один раз не пустила, попробую достать на работе. Как только подкатила к дому номер два, сразу вспомнила, что тут находится издательство Никитина. Только «Свеча» занимала убогую комнатушку, а агентство «Альбатрос» выглядело просто роскошно.

Весь первый этаж довольно длинного здания сверкал и переливался, украшенный вывесками с изображением белой птицы. Внутреннее убранство также свидетельствовало о благополучии. Полы сплошь затянуты ковролином, идеально белые стены украшены картинами, двери светлого дерева. На каждой виднелись таблички – Марокко, Сингапур, Подмосковье, Франция. Похоже, дело поставлено на широкую ногу.

В самом конце коридор расширялся, переходя в приемную. За письменным столом сидела очаровательная девушка с американской улыбкой. Увидав меня, служащая просто расцвела от счастья и тут же заявила:

– «Альбатрос» приветствует вас. Уже решили, куда отправитесь, или желаете посоветоваться?

Вздохнув, я глянула в ее абсолютно счастливые глаза и сообщила:

– Вообще-то Лола обещала сама заниматься моим отъездом.

Девчонка расцвела еще сильней. Казалось, одно упоминание о хозяйке сделало ее совершенно счастливой.

– Какая жалость, Лола сегодня утром уехала осваивать новый маршрут!

– Не понимаю!

– Открываем еще одно направление – Острова Зеленого Мыса. Говорят, райское местечко – круглый год плюс двадцать пять, море той же температуры, что и воздух, триста шестьдесят солнечных дней в году и европейское обслуживание за смешную цену. Лола всегда сама посещает предполагаемые места отдыха, а потом начинает продавать путевки. Как раз в семь с Егором и полетели.

– Когда вернется?

– Через три-четыре дня, точнее не скажу.

Я вышла на улицу и порадовалась неожиданно солнечной погоде. Дождя со снегом нет, тучи разбежались, прохожие осмелели, и кое-кто надел светлые брюки. Немного странно, если учесть, что на улице ноябрь. Ладно, подожду возвращения предприимчивой дамы, а пока поеду в гостиницу «Интурист».

Грозный секьюрити с нахмуренным лицом преградил дорогу, но звероподобная физиономия стража чудесным образом разгладилась, лишь только горилла увидела французский паспорт. Дойдя до «Reception», я шлепнула волшебную синюю книжечку перед портье и повелительным голосом потребовала:

– В каком номере жил турист из Франции, господин Базиль Корзинкин?

Дежурная, полная дама лет пятидесяти пяти, помнившая хорошо времена, когда иностранцы в столице были наперечет, вздохнула и спросила:

– Зачем вам?

– Господин Корзинкин оставил в номере сущую безделицу, телефонную книжку. Никакой ценности не представляет, а ему страшно нужна, вот, попросил узнать, может, горничная сохранила.

– У нас есть камера забытых вещей, – не сдавалась дама.

– Прекрасно, – изобразила я радость.

Через десять минут выяснилось, что, конечно же, в камере ничего нет, и дежурная нехотя сообщила номер комнаты. Я поднялась на пятый этаж и пошла искать горничную. Хорошенькая девочка лет двадцати пяти отлично запомнила Базиля. Во-первых, он давал хорошие чаевые, во-вторых, практически не бывал в номере.

– Конечно, – откровенничала девушка, – мало кто приезжает, чтобы сидеть в комнате, но ночевать все же приходят, а ваш знакомый как в понедельник уехал, так только во вторник вернулся. Грязный, жуть! Полдня потом мылся и вещи стирал. Я еще так удивилась – сам в ванной руками тер! У нас ведь прачечная есть, и недорого! А затем совсем пропал. Приехала только женщина, русская, красивая очень. Я как раз в номер с пылесосом вхожу, а она вещи собирает…

Горничная сначала перепугалась и решила, что в люкс проникла воровка. Но дама тут же развеяла все подозрения, показав паспорт Корзинкина. По ее словам выходило, будто Базиль сильно простудился и остался лежать у нее дома, вещи только просил забрать. Девчонке, в общем, было все равно. Номер оплачен, а где турист проживает, никого не касается. Женщина увезла саквояж, и через несколько дней номер занял бизнесмен из Берлина.

– Женщина, ну та, которая забирала вещи, была тоненькая маленькая блондинка?

– Совсем наоборот – высокая крупная брюнетка.

Лола! Вот кто унес чемодан Базиля, значит, она знает, или по крайней мере, знала, где Корзинкин. И где он пропадал целую ночь? Ума не приложу. И ведь ни разу не позвонил мне, хотя раньше всегда, едва появившись в Москве, тут же сообщал о приезде, приходил в гости, передавал приветы от Сюзетты.

Я тихо покатила в Ложкино, прихватив пару коробочек с пирожными. Следовало как следует обдумать, что делать дальше. Но если где и можно спокойно предаваться собственным мыслям, то только не у нас дома.

Со второго этажа несся сердитый вопль близнецов и гневный голос Серафимы Ивановны.

– Что случилось? – сунула я голову в детскую.

– Аня хотела выпить клубничный шампунь, а я не дала, – крикнула няня.

Ладно, здесь все в порядке. Маня в ветеринарной академии, Кешка с Ольгой где-то носятся, а вот где Миша и Галя?

В столовой обнаружилась кипа исписанных листочков и мужские тапки, в гостиной еще стопка исчерканной бумаги и одна женская красная домашняя туфля. Может, пошли в кабинет, к компьютеру? Но в просторной комнате никого, а на экране крутится виртуальный сине-белый мячик… В спальнях пусто… Да куда все подевались, кстати, и собаки исчезли. Наверное, бродят по саду.

Засыпанные прелой листвой дорожки оказались пусты, к тому же, несмотря на солнце, довольно холодно, а наши псы большие любители тепла и в подобную погоду предпочитают спать, зарывшись в пледы.

Вернувшись в дом, я пошла на кухню, но Ирка и Катерина, мирно глядевшие телевизор, только пожали плечами.

– Где-то здесь, в город не уезжали, – сообщила домработница.

Я поднялась на второй этаж, распахнула дверь в спальню сына и Зайки. На большой кровати, на Ольгиной половине преспокойненько лежал профессор. На тумбочке высилась гора скорлупок от фисташек, несколько банановых кожурок, два пластмассовых стаканчика из-под мороженого… Рядом, на Аркашкиной части, возлежали пит и ротвейлер. Их морды были перемазаны крошками от чипсов. Математик читал толстенную книгу, время от времени засовывая руку в большую коробку «Принглс». Псы, радостно виляя хвостами, ждали подачки. Хучик примостился на животе профессора, Жюли и Черри мирно спали в креслах. Ни терьериха, ни пуделиха не любят соленое, им подавай чего послаще.

– Миша, – возмутилась я, – что вы тут делаете?!

Мужчина оторвался от книги и секунду смотрел на меня невидящим взором, потом, очевидно, вернувшись на землю, внезапно сел и спросил:

– Даша? Я вам нужен?

От резкого движения Хучик скатился на другую кровать. Но объевшийся мопс даже не пошевелился.

Я пришла в полное негодование.

– Мопсу нельзя давать столько есть!

– Но он просит, – попробовал спорить Миша.

– У этой собачки нет стоп-сигнала, будет есть, пока не лопнет. И почему вы лежите в этой комнате?

Миша удивленно оглядел Кешкину спальню:

– Разве я не здесь живу?

– Нет, ваша обитель следующая по коридору.

– Действительно, – пробормотал профессор, – то-то мне странно казалось. Утром просыпаюсь – одна кровать, днем зайду – две стоят, а вечером вновь одна!

– Просто все время путали и заходили днем в Кешкину комнату. Значит, это вы едите в постели?

Математик принялся накручивать волосы.

– Совершенно машинально, привык, знаете ли, работать и жевать, вот, взял сначала мороженое, потом фисташки, а тут еще Манюня чипсы принесла…

– Ладно, – прервала я поток объяснений, – давайте уберем мусор, и идите к себе, а то сейчас Ольга явится, и начнется буря.

– Вы правы, страшно неудобно вышло, еще раскрыл шкаф и думаю, откуда тут женские вещи?

Я принялась выпихивать ненормального за дверь. Потом кое-как сгребла объедки, стряхнула скорлупки и крошки с покрывала и выгнала прочь собак, затем постучалась к Мише.

– А где Галя?

– Кто? Какая Галя? – опять еле-еле оторвался он от книги.

– Галя Верещагина, физик-теоретик, – решила я запастись терпением.

– Ах Галочка! Куда-то вышла. Удивительная женщина, редкий, светлый ум, абсолютно нестандартное мышление, блестящая логика и почти энциклопедическое образование. Мне до сих пор не встречались подобные женщины. Просто получаю удовольствие от общения с ней.