Звездные Морпехи - Йэн Дуглас

Но если наделенной самосознанием программе не чуждо такое чувство, как гордость, способна ли она испытывать также скорбь, боль или что-то в этом роде при гибели какой-то своей части?

Он хотел спросить, однако решил подождать до тех пор, пока не получит в свое распоряжение закрытый канал.

– Хорошо, – сказал Клинт Гарроуэй, обращаясь к Квинси-2. – Прошу сделать копии со всех полученных материалов, чтобы затем немедленно передать данные на Фобос и в Пентагон. Обозначьте, что они предназначены для разведанализа.

– Да, генерал. Я уже это сделал.

Как всегда, Квинси обгонял его на три шага.

– Каковы… каковы шансы, что модуль не пострадал во время взрыва? – спросил он.

– Неизвестно, генерал. Металлические обломки и плазма в этом секторе делают проблематичными радарные поиски небольшого объекта, каковым является транспортное судно класса ‹Камбрия›. Кроме того, нам неизвестен вектор движения судна, на котором находится штурмовой десант ‹Альфа›.

Взрыв мощностью от двух до четырех килотонн порождает огненный шар от ста до двухсот метров в диаметре. В вакууме размеры шара намного больше, примерно до полкилометра, однако вполне можно предположить, что к тому моменту, как он достиг модуля, внешняя часть плазмы значительно охладилась, и транспортное судно выдержало как ударную волну, так и высокие температуры.

Куда большую опасность представляют повышенные уровни радиации, которые на расстоянии двухсот метров от эпицентра взрыва могут достигать значений, несовместимых с возможностью выживания органических форм. Однако, поскольку бронированные транспортные суда снабжены магнитными защитными экранами, риск облучения существенно снижался.

– То есть надежда… есть?

– Шанс. Однако я не располагаю достаточной информацией для числового выражения вероятности.

– Что ж, будем довольствоваться тем, что у нас есть.

– Генерал, – обратился к нему ИскИн, и в голосе машины ему послышалась некая растерянность. – Потеря Квинси-3 не представляет для нас особой важности. Безусловно, если бы мы восстановили с ним связь, это помогло бы нам получить дополнительные данные для разведанализа, однако в более широком контексте его утрата не столько велика для нас.

– Собственно говоря, Квинси, я думал о пехотинцах на борту десантного модуля.

– Разумеется, ведь там был ваш племянник.

– Там было тридцать два морских пехотинца из десантного подразделения ‹Альфа›, – сердито поправил его генерал. – Плюс навигационная команда из четырех человек. И все они как один достойны того, чтобы остаться в живых.

– Я понимаю вас, генерал.

Про себя Гарроуэй усомнился, так ли это. ИскИны, такие как Квинси, были запрограммированы симулировать человеческие эмоции и речь, а также демонстрировать интерес к темам, которые беспокоили людей, однако что они чувствовали на самом деле – если, конечно, предположить, что машины способны что-то чувствовать, – сказать невозможно. Не в первый раз Гарроуэй задался вопросом, способны ли люди дать отпор пришельцам типа ксулов, если они не в состоянии понять, что происходит в сознании их собственных разумных творений.

Да что там. Если они не понимают, как работает их собственная мысль.

И он вновь сосредоточился на полученных от зонда изображениях, медленно прокручивал их в своем сознании, предварительно увеличив насколько это возможно. В какой-то момент генерал разглядел что-то вроде крошечной пылинки – поблескивая в свете далекого солнца, та удалялась от вражеского корабля. При максимальном увеличении она вполне могла оказаться десантным модулем. Снова и снова всматривался Гарроуэй в изображение. Ядерный шар разрастался буквально на глазах и вскоре загородил собой крошечный объект.

Может быть, Квинси сумеет обработать полученные данные. Человеческий глаз не в состоянии определить, что это за пылинка. Если же это все-таки модуль, тогда анализ изображений позволит вычислить вектор движения, сообщенный ему докатившейся волной раскаленной плазмы. Что поможет существенно сократить время на его поиски.

‹Отлично, ребята, – подумал Клинт Гарроуэй, глядя на безымянную точку света. – Вы молодцы!›

Только теперь генерал начал осознавать масштабы случившегося. Вражеское судно – насколько об этом можно судить с расстояния в несколько тысяч километров – уничтожено! Агрессию по отношению к человечеству удалось отвести, а оборонительные комплексы XEL и Хельга как-нибудь расправятся с астероидами, которые противник успел запустить в сторону Земли.

Крошечное подразделение из тридцати двух морских пехотинцев, высадившееся на вражеский звездолет длиной два километра с борта космического транспорта, который по сравнению с ним кажется весельной лодкой, только что спасло Землю!

Если морпехи и экипаж погибли, спасая родную планету, чего также нельзя исключить, то они принесли себя в жертву, а их подвиг достоин того, чтобы жить в веках. Если же хотя бы кто-то из них жив…

Генерал резко отбросил от себя эту мысль. Зонды и спасательные транспорты уже в пути. Сделано все, что только возможно.

Земля и миллиарды ее жителей могут вздохнуть спокойно.

И все равно генерала не оставляла мысль о племяннике.

Силы космической обороны, Установка Хельга-3, Солнечная орбита, 18:05 по Гринвичу

Капитан Гупта Нарайян изучал виртуальную сводку. Особое внимание он уделил подготовленному Кали плану уничтожения оставшихся астероидов, которые по-прежнему угрожали Земле. Предстояло устранить еще восемь небесных тел, причем на то, чтобы это сделать, оставалось восемь с половиной часов. Именно через столько часов и минут первое тело, превращенное сейчас в облако пыли и обломков, врежется в Землю. Имея такие установки, как Хельга-1 и Хельга-3, каждое из этих восьми тел можно было взять на прицел и уничтожить еще на подлете к Земле.

Другого выхода не было. Если бы агрессор продолжал метать астероиды, никакой огонь с вверенной ему установки не смог бы поразить одновременно такое большое количество целей. Сенатор Даников уже передал короткое поздравление. Судя по всему, мало кто на Земле догадывается о том, что ведется космический обстрел; те же, кто в курсе – главным образом военное начальство, – имели повод для ликования.

Агрессор уничтожен. Земля спасена.

И все-таки Нарайяна мучили сомнения.

Ведь существовал неумолимый закон физики, который гласит, что материя, как и энергия, не исчезает и не возникает из ничего. Мультимегатонным лазерным зарядам ничего не стоило испарить огромные куски небесных булыжников, однако основная часть массы, пусть даже превращенная в пыль и осколки, продолжала двигаться прежним курсом, и в течение ближайших восьми с половиной часов ее траектория пересечет траекторию Земли.

В обычной ситуации это бы не создало никакой проблемы. Камни размером меньше человеческой ладони просто сгорели бы при входе в плотные слои атмосферы. Но в том-то и дело, что ситуация далеко не обычная. Потому что эти камни разогнаны до внушительных скоростей. Достигнув Земли, они прорежут тонкую воздушную оболочку планеты так быстро, что не успеют превратиться в пар.

Судьба Земли – если не судьба всего человечества – стояла на карте. Однако похоже, что начальство, будь то в центре командования силами космической обороны или в Пентагоне, этого не понимает.

Пока не понимает. Ничего, вскоре они поймут свою ошибку. Нарайян в этом не сомневался. Получив поздравление Даникова, он отправил свое сообщение. Ответа на него пока не поступило.

Все, что могла сделать космическая оборона, это попытаться перехватить каждый такой камень, как только тот будет опознан, и принять меры к его уничтожению. Когда все восемь космических ядер будут превращены в осколки, он отдаст Кали приказ начать поиски более мелких камней, которые, скрывшись за разбухшим пылевым облаком, продолжали на огромной скорости приближаться к Земле. Их также следовало уничтожить, начиная с самых крупных, затем тех, что помельче, и так по убывающей.

Увы, уничтожить все камни до последнего все равно не удастся.

Какие бы усилия они ни прикладывали, Землю в ближайшие часы ждет космическая бомбардировка. Итак, через восемь с половиной часов…

Глава 8

Земля, 15 часов 29 минут по Гринвичу, 00:29 восточного времени

Неожиданно с небес хлынул огненный дождь.

В течение трех часов ночные небеса над Землей являли грандиозное зрелище. Спустя почти сутки после того, как агрессор столкнул с орбиты, по которой тот вращался миллиарды лет, первый камень диаметром около километра, к Земле приближались, разрастаясь буквально на глазах, несколько конусообразных облаков пыли и осколков.

Эти осколки и пыль врезались в земную атмосферу на скорости две тысячи километров в секунду и вспыхнули в мгновение ока. В два часа двадцать девять минут по Гринвичу небеса озарились пламенем, и на Землю пролился беспрецедентных масштабов метеоритный дождь. Буквально каждое мгновение небесную твердь прорезали сотни огненных нитей, все как одна протянутые из одной точки. Стало так светло, что можно было читать. На Украине и в западной части России, где к этому времени уже рассвело, яркие всполохи и отдельные полосы конденсата даже при свете дня напоминали гигантский небесный фонтан, бивший в западной части неба, от которого в разные стороны растекались огненные потоки.