Много любви не бывает - Кейт Уолкер

— Спрашивай.

Индия глубоко вздохнула.

— Я отдала письмо отцу. Эйден, почему ты так поступил? Почему ты простил ему все долги?

Эйден пожал плечами.

— Я вполне могу позволить себе это. Но Индия не собиралась сдаваться.

— Мы же договорились: правду! Ложь нас никуда не приведет.

— А нам и некуда идти.

— Не знаю, но, если ты не попытаешься хоть что-то изменить, у нас точно ничего не получится.

— Даже если я попытаюсь, все равно ничего не получится. Я уже пытался и теперь жалею об этом. Я сделал ошибку. Мне не надо было приезжать в Грейндж-хаус, не надо было разыскивать тебя…

Он осекся. Но Индии этого было довольно, она словно обрела второе дыхание.

— Разыскивать меня… — медленно повторила она. — Но ты говорил, что ищешь моего отца, чтобы взыскать с него долг.

Эйден не ответил, но быстрый, почти неуловимый блеск его глаз подсказал Индии, что она на верном пути. Она почувствовала, что туман начинает рассеиваться.

— Значит, это были только слова? Ну, конечно! Богатые люди не ездят по должникам сами. У вас для этого есть адвокаты и еще Бог знает кто. Ты мог бы преспокойно сидеть в Лондоне и получать отчеты от своих поверенных.

— Я хотел получить Грейндж-хаус.

Но голос Эйдена звучал уже не так уверенно, и Индия поняла, что ситуация ускользает из-под его контроля. Это придало ей сил.

— Да, конечно, ты просто мечтал о нем. Так мечтал, что потратил на ремонт целое состояние, превратил дом в сказочный дворец, а потом вернул моему отцу. Так скажи мне, похоже ли это на действия безжалостного дельца, для которого важна только его выгода? Разве Одинокий Волк поступил бы так?

Глаза Эйдена сверкнули.

— Знаешь, я всегда ненавидел это чертово прозвище!

— А почему? Потому что оно совсем не подходит тебе?

— Может быть, внешне и подходит, ведь я старался его оправдать, но в душе…

— Что «в душе»? — настаивала Индия, видя, что он замолчал.

— В душе я всего лишь одинокий идиот, безумно влюбленный в женщину, которая не отвечает мне взаимностью! — выкрикнул Эйден. Он посмотрел в застывшее лицо Индии и криво улыбнулся. — Ты сама хотела правды.

— Я…

Индия онемела, потрясенная его внезапным признанием.

— Что ж, я расскажу тебе, как все было. Я влюбился в тебя сразу же, как только увидел, в тот самый момент, когда ты подошла ко мне на вечеринке.

— Но то, что я сказала тогда… Моя клятва…

— Сначала я не был уверен, что слышал именно твои слова. А когда убедился, не знал, что делать. Я решил проучить тебя, думал, позабавлюсь с тобой, а потом брошу. Но вскоре понял, что уже не в силах. Поэтому, когда ты сказала, что выйдешь за меня замуж, я тут же ухватился за такую возможность.

— Почему же ты?..

— Потому что я не знал твоих чувств.

— Разве я никогда не говорила тебе о них? Я же согласилась стать твоей женой!

— Вопрос в том — почему? Я богат, и нам хорошо в постели. Я пытался убедить себя, что этого достаточно. И только здесь, в церкви, понял, что связываю тебя этой женитьбой. Женитьбой без любви. Я вспомнил своих родителей и представил себе, во что в скором времени превратится наш брак. Я понял, что должен тебя отпустить.

— Что ж, в этом ты преуспел, — глухо произнесла Индия.

— А что еще, — мягко продолжил Эйден, — можно было сделать? Я намеренно довел все до крайности, чтобы оскорбить тебя, чтобы ты не вернулась ко мне. Нам нужно было расстаться. Если бы мы вновь встретились, я уже не отпустил бы тебя. А я не хотел, чтобы ты попалась в эту ловушку, а потом возненавидела меня, как моя мать — моего отца. И я решил расстаться с тобой.

— Освободить… — повторила Индия. Она никогда не рассматривала его поступок с этой точки зрения. Теперь же его поведение казалось ей удивительно честным, благородным и, как ни странно, полным любви. И вот теперь он вновь хочет уйти, он вновь хочет освободить ее — и ее отца.

— Эйден, — тихо начала она, — ты забыл кое-что очень важное.

— Что?

— Твои родители никогда не любили друг друга, они даже не знали, что такое любовь. А мы знаем.

Эйден побледнел: — Мы?

— Да. — Она приблизилась и протянула к нему руку. — Неужели ты до сих пор не понял? Я тоже люблю тебя.

Казалось, что Эйден ничего не слышит. Но уже в следующее мгновение он схватил ее в объятья, прижал к себе.

В его поцелуе было все: тоска и боль, не отпускавшие их весь год, надежда и какая-то новая страсть.

Прошло довольно много времени, прежде чем Эйден поднял голову. Он сел на ближайшую скамейку и потянул Индию за собой.

— Это правда? — неуверенно спросил он. — Ты любишь меня?

— Да, Эйден, я люблю тебя всем сердцем. И мне неважно, богат ты или беден. Когда ты был Одиноким Волком, я все равно любила бы тебя.

— Несмотря на то, что я…

— Несмотря на все на свете!

— Господи, какой же я дурак! Почему я не видел этого?

— Наверное, из-за твоих родителей. И из-за моей глупой клятвы. Поэтому ты и поверил отцу, когда он сказал, что это я хочу получить добрачное соглашение.

— Я должен был поговорить с тобой! Но не мог… Боялся, вдруг ты признаешься, что тебе нужен не я, а мои деньги.

— Деньги… Отец поступил очень некрасиво. Ты сможешь простить его?

— Раз ты любишь меня, я смогу сделать все что угодно.

— Эйден… — Она нежно улыбнулась ему.

— Для тебя я готов абсолютно на все. Всю свою жизнь я посвящу тому, чтобы сделать тебя счастливой. И… пойдем со мной!

— Куда?

— Подожди — увидишь.

Они встали со скамьи, и Эйден подвел ее к алтарю. Они остановились на том самом месте, где стояли год назад. Эйден повернулся к Индии, глаза его сияли, он крепко сжимал ее руку.

— Индия, милая моя. Скажи, ты выйдешь за меня замуж? Ты позволишь мне доказать, как глубоко и искренне я люблю тебя?

— А тебе обязательно спрашивать? — улыбнулась Индия.

— Я хочу услышать твой ответ. Пожалуйста, скажи…

— Да! — воскликнула Индия. — Да, да, да! Она подняла на него свои сияющие глаза и неожиданно рассмеялась.

— В чем дело?

— Я вспомнила о букете, который ты поймал год назад. Ты еще сказал, что, по примете, поймавший должен жениться первым. Похоже, ты не ошибся.

— О Господи, дорогая моя! Иди ко мне, я тебя поцелую!

Индии показалось, что ее душа готова покинуть тело, так неистов был его поцелуй. Наконец он оторвался от нее и взглянул ей в глаза.

— Боже, Индия, я должен признаться в ужасной вещи…

— Да?

— Да! Желания, которые ты во мне будишь, меньше всего годятся для церкви.

— А для чего они годятся? — У Индии озорно заблестели глаза.

— А то ты не знаешь, чертенок!

— Может быть, и знаю, — не стала спорить она. — Что ж, пора идти. Ты получил мое согласие у алтаря. Тебе принадлежат мое сердце и моя рука. Пойдем, поищем подходящее место для земного рая, где мы будем жить долго и счастливо, где будем любить друг друга.